— У них такие длинные руки? — не поверила Дорс.

— Задумайся, вся электронная почта, все показания датчиков и медицинских приборов, все микроустройства… У них много средств для охоты.

— Им помог ты! — отрезал Дэниел.

— Я связался с ними ради блага Империи.

— Сперва они убили людей Ламерка, потом моих роботов. Напустили на каждого из них дюжину тиктаков и забили насмерть.

— Всех? — прошептала Дорс.

— Пожалуй, трое спаслись, — Дэниел выдавил слабую улыбку. — Мы намного совершенней, чем эти… автоматы.

Гэри покачал головой.

— Мы так не договаривались. Они… использовали меня.

— Думаю, что всех нас использовали. — Дэниел горько посмотрел на Гэри. — Только по-разному.

— Мне пришлось сделать это, старина Дэниел.

Дорс не могла отвести от Гэри взгляда.

— Я тебя не узнаю.

— Иногда быть человеком — занятие более тяжкое, чем может показаться, — мягко ответил Гэри. Глаза Дорс вспыхнули.

— Враги погубили мой народ!

— Я должен был отыскать выход…

— Роботы, особенно человекоподобные, всегда были слугами, они… — начала Дорс.

— Моя дорогая, ты более человечна, чем кто-либо из тех, кого я знал.

— Но убийство!

— Убийства были и будут. И мы не в силах остановить эти странные создания.

Гэри вздохнул и только сейчас осознал, как далеко он зашел. Это все власть, которая превращает мир в арену сражения и не выпускает тебя из когтей. Он стал частью этой силы и знал, что никогда больше ему не быть простым тихим и скромным математиком.

— А ты уверен? — спросила Дорс. — Почему ты нам не рассказал, мы могли бы…

— Мемы уже отыскали вас. Если бы я замешкался, они бы убили вас двоих и только потом напали на остальных.

— А… мы? — напряженно спросил Дэниел.

— Я спас вас обоих. Это часть сделки. Дэниел поник.

— Наверное, я должен… поблагодарить тебя. Гэри посмотрел на старого друга с сочувствием.

— Ты… взвалил на себя тяжелую ношу. Дэниел склонил голову.

— Я пренебрег Законом и послушался тебя. Теперь склонил голову Гэри.

— Ламерк. Я был там. Твои пчелы убили его.

— Или так показалось со стороны.

— Что? — Гэри уставился на Дэниела, который нажал какую-то точку на запястье, а затем повернулся к входной двери. Немного помедлив перед защитным экраном, в кабинет вошел ничем не примечательный человек в простом рабочем комбинезоне.

— Наш мистер Ламерк, — представил прибывшего Дэниел.

— Но это не… — начал Гэри и осекся, заметив явное сходство. Только у нового Ламерка был выпрямлен нос, скулы стали острее, волосы — тоньше и каштанового цвета, а уши прижались к черепу. — Но я видел его смерть собственными глазами!

— Никто не отрицает. Электрический разряд оглушил его, и если бы не расторопность моих тайных помощников, которые сразу же оказали ему медицинскую помощь, он так и остался бы мертвым.

— И вы сумели вернуть его к жизни после такого?!

— Древнее искусство.

— И как долго человек может пробыть мертвым, прежде…

— При низкой температуре — около часа. Нам пришлось поторопиться, — спокойно сказал Дэниел.

— Отдавая дань уважения Первому Закону, — добавил Гэри.

— Обходной маневр. Ламерку не был причинен особый вред Теперь он сможет применить свои таланты на новом поприще.

— Да ну? — не поверил Гэри, только сейчас заметив, что Ламерк все это время молчал. Он стоял, внимательно прислушиваясь к разговору, и не сводил глаз с Дэниела.

— Я обладаю определенной позитивной властью над человеческим сознанием. Древний робот по имени Жискар научил меня влиять на нейронные связи головного мозга. Я изменил мотивации Ламерка и стер некоторые воспоминания.

— И какие же? — недоверчиво спросила Дорс.

Гэри понял, что для нее Ламерк так и останется врагом номер один, пока она не убедится в обратном. Дэниел махнул Ламерку рукой.

— Говори.

— Я понимаю, что вел себя не правильно. — Ламерк говорил сухим спокойным голосом, без обычной для него страстности. — Приношу свои извинения, особенно вам, Гэри. Я не могу перечислить свои ошибки, но сожалею о них. Теперь я стал лучше.

— И тебе не жаль своих воспоминаний? — бросила Дорс пробный камень.

— Мне они неприятны, — рассудительно ответил Ламерк. — Бесконечная череда варварских желаний и ненасытных амбиций, насколько я помню. Кровь и ярость. Ничего хорошего, так зачем это сохранять? Теперь я буду гораздо лучшим человеком.

Гэри испытывал удивление и страх одновременно.

— Если ты способен на такое, Дэниел, то почему ты тратил время и силы на споры со мной? Взял бы, да и изменил меня!

— Я не осмелился, — спокойно ответил робот. — Ты не такой, как остальные.

— Все дело в психоистории? Тебя удержала только она?

— Да. К тому же ты не болел в детстве лихорадкой. В таких случаях я бессилен. Например, когда мы встретились на людях и ты попросил моей помощи, я не смог ощутить, что ты направишь тиктаков против людей Ламерка.

— Понятно. — Гэри с ужасом осознал, какая тонкая нить удерживала его от провала. Стоило всего лишь переболеть парочкой детских болезней!

— Я с нетерпением жду своего нового задания, — заявил Ламерк. — У меня будет новая жизнь.

— И какое задание? — поинтересовалась Дорс.

— Я оправлюсь в Зону Бенин в качестве регионального менеджера. Ответственность и много великолепных возможностей.

— Прекрасно, — успокоилась Дорс.

Что-то в поведении Ламерка бросало Гэри в дрожь. Вот это власть! Бессмертный робот был настоящим колдуном.

— Ваш Нулевой Закон…

— Очень важен для психоистории, — закончил Дэниел.

Гэри нахмурился.

— Как?

— Нулевой Закон является следствием Первого Закона. Как еще защитить отдельного человека от повреждений, если не поддержкой порядка и нормального функционирования всего человеческого сообщества в целом?

— Но, лишь имея на руках достоверную теорию о будущем, вы можете знать, что в данный момент является самым необходимым, — сказал Гэри.

— Именно. Еще со времен, когда Жискар был молод, роботы трудились над созданием такой теории, но смогли составить лишь грубую и приблизительную модель. Таким образом, ты, Гэри, незаменим. Но я все же прошел по грани Первого Закона, когда выполнял твои приказы, отправляя роботов следить за приверженцами Ламерка.

— Ты что-то почуял?

— Сбои в позитронных связях проявляются в том, что мне трудно говорить и двигаться. Так все и было. Должно быть, я почувствовал, что посылаю моих роботов убивать людей. У древнего Жискара случались подобные трудности, когда пересекались Нулевой и Первый Законы.

У Дорс задрожали губы от едва сдерживаемых чувств.

— Все мы доверяли тебе решения, касающиеся противоречия двух основных Законов. Никто из нас не вынес бы напряжения, какое выпало на твою долю.

Стараясь успокоить старого друга, Гэри сказал:

— У тебя не было выбора, Дэниел. Я буквально вынудил тебя. Дэниел поднял глаза на Дорс, по его лицу скользнули тени обуревавших его чувств, походивших на предсмертные муки.

— Нулевой Закон… Я жил с этим так долго… много тысяч лет… и уже…

— Это явное противоречие, — мягко произнес Гэри, понимая, что вступает на запретную территорию и потому должен действовать осторожно. — Концептуальная проблема, которая рано или поздно встает перед любым человеком.

— Она неразрешима для нас, — прошептала Дорс, — если только опасность не грозит самому нашему существованию.

Дэниел опустил голову.

— Когда я отдал приказ, в моем сознании поднялась волна агонии, которую мне удалось одолеть с огромным трудом.

У Гэри к горлу подкатил комок, и он едва смог выдавить:

— Старина, у тебя не было выбора. За все время, пока ты работаешь с людьми, неужели ты не сталкивался с подобными противоречиями?

Дэниел подтвердил:

— Бывало. И всякий раз я стоял на краю бездны.

— Ты не можешь уйти, — заявила Дорс. — Ты самый лучший из нас. Все держится только на тебе.