— Богдан, я все понимаю, но мы не любим друг друга. Вернее, любим, но как брат и сестра. Ты это понимаешь?

— Понимаю, но пойми и ты, что твои чувства к новому жениху никого интересовать не будут. И тебе придется с ним жить, разводов у нас нет. Хана же ты знаешь с детства, с ним ты всегда сможешь договориться. Ты же хотела свободы! Выйдешь замуж — вырвешься из-под опеки отца, и за тебя станет отвечать муж. Хан, как и я, тебя всегда баловал, прикрывал выходки, помогал. Не дай ему совершить ошибку! Говорю совершенно серьезно — если вы расстанетесь, разрушите жизни друг друга. Отец тебя просто выдаст замуж за другого, а вот платить всю оставшуюся жизнь за нарушенное слово станет Хан. Ты знаешь характер нашего отца — он не простит.

Сестра молчала, а Богдан выдохнул, надеясь, что она его услышала и осознала всю серьезность ситуации.

— Спасибо, — тихо произнесла она.

— Что?!

— Спасибо, что избавил от сомнений, — уже более уверенно и громко произнесла Ирен. — Я люблю тебя. И Хана люблю. Извини, мне пора. Целую!

Богдан убрал руку с глаз и с недоумением посмотрел на сотовый. Сестра любила долгие прощания, а тут первая резко закончила разговор. Отбросил телефон на покрывало и закрыл глаза, собираясь еще поспать. Ничего, Ирен образумится, Хан перебесится, и самые близкие ему люди еще будут счастливы вместе. Он верил в это. Или хотел верить.

Только Хану он мог доверить сестру. Представил на миг, что Ирен выдадут замуж за другого и она уже в браке позвонит ему в слезах… Он же на куски порежет ублюдка за каждую ее слезинку, кем бы ее муж ни был!

Усилием воли Богдан разжал кулаки, сжавшие простыню. Нет, Хан единственный приемлемый вариант ее замужества. Он точно не станет ломать Ирен и будет относиться к ней с уважением. Не обидит и не ударит, в этом Ковальский был уверен.

Успокоившись за сестру, лег на бок, отвернувшись от окна. Шторы вчера не задвинул, и утренний свет бил в глаза. Загородный дом, конечно, хорошо, но добираться до него по пробкам неудобно, отнимает много времени. Пока отвез после свидания Алекс домой, пока к себе добрался — уже и ночь.

Богдан собирался выспаться, но спокойно поспать сегодня была не судьба. Казалось, только-только уснул, но жужжащий звук телефонного звонка назойливой мухой ворвался в его сон. Чувствуя, что как никогда близок к убийству, на ощупь нашел на постели трезвонящий сотовый и, даже не глянув на звонившего, цветисто и от души выругался по латыни. Мало кто знал этот язык и мог понять, о чем речь, а так хоть какое-то моральное удовлетворение за прерванный сон.

— Я тоже рад тебя слышать, — сообщил Хан. — Что, неприятности?

— Да! — зло рявкнул Богдан. Он тут его шею и будущее спасает, и никакой благодарности. — Я пытаюсь спать! Я лег не так давно, но вы явно задались целью свести меня с ума. То Ирен, теперь — ты. Это прикол такой?

— Она тебе звонила? Давно?

Ковальский посмотрел время.

— Где-то часа два назад, а что?

— Ирен опять сбежала от охраны, не могут найти.

— Как давно сбежала?

— Как раз примерно в то время, что тебе звонила, — огрызнулся Хан.

— Она с тобой не говорила?

— Нет!!! — судя по голосу, друг достиг предельной точки кипения.

Такое редко случалось, и Богдан понял, что Зегерса тоже успели все достать, как и его. Чувство солидарности помогло подавить собственное раздражение и взять себя в руки. Ответил уже более спокойно:

— Мы с ней поговорили. Я подозреваю, она просто захотела побыть одна и обдумать мои слова насчет ее будущего. Хан, ты же знаешь сестру. Иногда ей просто необходимо личное пространство, а охрана ходит по пятам. Вот и взбрыкнула. Уверен, она сама вернется. Поверь, в кои-то веки Ирен решила взяться за ум.

— Думаешь? — с надеждой уточнил Хан. — Знал бы ты, как все это не вовремя. У меня интересное дело, а тут ее охрана дергает раз за разом, Вацлав уже звонил.

— Отцу доложили?

— А то! Они же потеряли ее на целых два часа! — сарказм так и сочился через трубку. — Уверен, Вацлав уже придумал этим недоумкам и Ирен изощренные наказания. Приказано беглянку вернуть и всех запихнуть в ближайший самолет.

— Хан, Ирен непросто. Будь мягче с ней. Знаешь, что она сказала, прощаясь?

— Что?

— Что любит тебя.

— Богдан, я ее тоже люблю, но иногда…

— Хочется снять ремень и хорошенько отшлепать. Только вспомни, что даже в детстве у нас рука не поднималась наказать эту мелкую заразу с лицом ангела и характером чертенка.

— И, чувствую, теперь мы платим за свое мягкосердечие.

— Сам виноват — баловал ее больше всех, — хмыкнул Богдан.

— Знал бы я, к чему это приведет…

— Это тебе наказание за то, что высмеивал в школе преподавателей, утверждавших, что женщины — зло.

— Клянусь, я вернусь и покаюсь в своих заблуждениях! — с чувством пообещал успокоившийся Хан. — Сам-то как? Как твое дело?

— Начинает проясняться, — зевнул Богдан.

— Вот почему так всегда? Ты там дрыхнешь, а Ирен на мне.

— Заметь, ты еще с детства испытывал за нее ответственность, — тонко намекнул Богдан на то, что муж отвечает за жену.

Хан невнятно выругался и повесил трубку.

Богдан вытянулся на постели с коварной улыбкой на губах. Все же лучшего мужа для сестры не стоит и искать. Об Ирен он не беспокоился. Та не первый раз сбегала от охраны. Скорее всего, это ее последний дебош перед возвращением домой. Он не сомневался в том, что сестра его поняла и осознала всю серьезность ситуации. Просто нужно время, чтобы смириться. Ничего, пусть выпустит пар.

Осторожно выбравшись из-под руки Кирилла, я тихо встала и вышла на кухню. Заправив кофеварку зернами, включила и задумчиво прислонилась к столешнице. За всю ночь я так и не решилась на разговор. Оказалось, что у всех есть тайны, и Ольховский не исключение. Вчера я случайно подслушала его разговор и теперь не находила себе места.

Не в моем характере уши греть, это получилось случайно. Вчера пока обсудили встречу с художницей, пока поели — уже и ночь. Кир засиделся за компом, а я пошла спать. Несмотря на усталость, без него не спалось. Прокрутившись изрядное время, я пошла затаскивать своего парня в постель. Дверь в комнату не была плотно закрыта, и я увидела, как он с кем-то разговаривает по скайпу. Вот и затормозила, чтобы не светиться. Когда же услышала, о чем речь, буквально застыла на месте.

Речь шла о взломе баз данных какого-то холдинга. Кирилл отбрыкивался, говоря, что пока занят, а его соблазняли, обещая удвоить обычный гонорар вдвое.

Обычный! Вот что меня смутило. Тут я иными глазами взглянула на окружающую меня роскошь. Так вот откуда, по сути, деньги! Фирма для прикрытия, а основные средства он получает от хакерства. Какая же я идиотка! Почему сразу не поняла этого? Родные живут за городом, дорогущая машина, все новое в квартире. Одним ремонтом компьютеров такое не заработать!

Я тихо ушла, а потом прокрутилась всю ночь. Мой парень — хакер. С ума сойти! Можно было и раньше понять, когда он решил взломать комп. Вот почему у него имеется хитрая программка, которую я Богдану на компьютер запустила. Кстати, на фоне открывшихся обстоятельств новость о том, что новая любовь Саши все же из Ордена, померкла.

На пороге возник заспанный Кирилл, в одних спортивных штанах.

— Ты почему так рано вскочила? А, кофе хотела в постель принести, а я сюрприз испортил? Так я пойду, — шутливо произнес он и сделал вид, что уходит.

— Стоять! — воскликнула я, и он удивленно на меня посмотрел. — Нам нужно поговорить.

— Что случилось? — вся веселость слетела с Кира, и он подошел ко мне.

— Сядь, — попросила я.

Близость полуобнаженного тела отвлекала, а хотелось собраться с мыслями. Думала как-то помягче обсудить его род деятельности, а в итоге не сдержалась. Он с недоумением пожал плечами, демонстративно взял стул и сел.

— Кирилл, я знаю, что ты хакер. — Кажется, мне удалось его удивить. — Я вчера случайно услышала твой разговор ночью и все поняла.