Эдуард Бёльке склонился к человеку с глазками-пулями в мундире, увешанном медалями.

— Великолепный летательный аппарат, генерал Цзиньтай.

— Да, и вправду, — согласился тот. — И чтобы построить его, ваша помощь нам не потребовалась.

Бёльке принял этот выпад с усмешкой. Буквально только что приняв звонок Пабло из Мэриленда, он так и лучился самодовольством.

Толпа пережила еще несколько велеречивых панегириков, прежде чем ее гуртом завернули в открытый ангар с фуршетом. Бёльке направился следом за генералом, заместителем председателя китайского Центрального военного комитета, толкавшимся среди прочих высших чинов Народно-освободительной армии. Расспросив коллегу-генерала о его новом кондоминиуме в Гонконге, Цзиньтай вернулся к Бёльке.

— Ну вот, долг гостеприимства исполнен, — доложил он австрийцу. — Надо ли нам обсудить какие-то дела?

— Если вам угодно, — отозвался тот.

— Очень хорошо. Позвольте мне найти нашего главного куратора разведки, и поговорим без лишних ушей.

Осмотрев толпу, Цзиньтай отыскал субтильного очкарика, пьющего пиво «Хайнекен» — Тао Ляна, начальника бюро Министерства государственной безопасности — агентства, помимо прочего занимающегося разведывательной и контрразведывательной деятельностью Китая. Тао вел беседу с Чжоу Сином, полевым агентом из Баян-Обо, спокойно разглядывавшим собрание сановников. Этот похожий на крестьянина человечек деликатно уведомил Тао, что Цзиньтай разыскивает его, когда генерал был только на полпути через просторное помещение.

— Тао, вот вы где, — сказал генерал. — Пойдемте, нам надо оценить деловое предложение нашего старого друга Эдуарда Бёльке.

— Наш старый друг Бёльке, — язвительно протянул Тао. — Да уж, любопытно, в чем состоят его свежие предложения.

С увязавшимся следом Чжоу они через ангар прошли в уединенный кабинет, уже подготовленный для них, с переносным баром и тарелкой дим-самов. Налив себе виски, Цзиньтай уселся с остальными за стол красного дерева для переговоров.

— Позвольте поздравить вас, господа, с последним достижением, — начал Бёльке. — Это замечательный день для защитников Китая. В некоторой степени.

Он помолчал, ожидая, чтобы его оскорбление дошло до всех.

— Однако я предположил бы, что завтрашний день может произвести в обороноспособности страны решительную революцию.

— Вы собираетесь кастрировать ради нас русских и американских военных? — хмыкнул Цзиньтай, допивая свой виски.

— Фигурально говоря — да.

— Вы шахтер и мелкий воришка, Бёльке. Что вы хотите сказать?

Эдуард с прищуром поглядел на генерала в упор.

— Да, я шахтер. Я знаю цену важным минералам, таким как золото и серебро… и «редкие земли».

— Мы осознаем ценность редкоземельных элементов, — парировал Тао. — Вот почему мы манипулируем ценами, используя вас в роли брокера для покупок на открытом рынке.

— Не секрет, что Китай практически владеет монополией на производство редкоземельных элементов, — не смутился Бёльке. — Но деятельность двух больших рудников за рубежами вашей страны подвергает эту монополию риску. Американцы недавно возобновили работу карьера Маунтин-Пасс, а деятельность австралийского Маунт-Уэлда расширяется.

— Мы всегда будем господствовать, — выпятил грудь Цзиньтай.

— Возможно. Но больше не будете контролировать рынок.

Бёльке вынул из своего дипломата большое фото, показывающее вид с воздуха на какие-то дымящиеся здания в пустыне у карьера.

— Это остатки американского комплекса Маунтин-Пасс, — сообщил Бёльке. — На прошлой неделе их обогатительные мощности уничтожены пожаром. Они не смогут выпустить и унции редкоземельных элементов в ближайшие два года.

— Вам что-нибудь известно об этом пожаре? — осведомился Тао.

Бёльке молча уставился на него, изогнув губы в самодовольной ухмылке, затем выложил на стол второе фото, показывающее другой карьер в пустыне.

— Это рудник Маунт-Уэлд в западной Австралии. Он принадлежит горнодобывающей компании «Хобарт Майнинг», миноритарием которой я недавно стал.

— Как я понимаю, австралийцы приостановили выпуск на время модернизации производства, — заметил Тао.

— Вы правы.

— Все это очень интересно, — проговорил Цзиньтай, — но к нам-то какое это имеет отношение?

Сделав глубокий вдох, Бёльке поглядел на генерала свысока.

— Это имеет отношение к двум акциям, которые вы собираетесь вот-вот предпринять. Во-первых, вы гарантируете предоставление пятисот миллионов долларов, чтобы я мог приобрести австралийский рудник в Маунт-Уэлд. Во-вторых, вы объявите незамедлительный запрет на экспорт китайских «редких земель».

В комнате воцарилось молчание, которое через миг нарушил хмыкнувший Цзиньтай.

— А больше ничего не желаете? — Он встал, чтобы налить себе еще виски. — Может, пост губернатора Гонконга?

— А вы поведайте, зачем нам нужны эти две акции, — посмотрел на Бёльке заинтригованный Тао.

— Ради экономики и безопасности, — пояснил Эдуард. — Вместе мы сможем контролировать весь рынок редкоземельных элементов. Как вам известно, я выступаю посредником при продаже изрядной доли остальной мировой продукции — из таких мест, как Индия, Бразилия и Южная Африка, — которую продаю вам, взвинчивая цены. Я могу без труда заключить долговременные контракты на поставки из этих источников, прежде чем вы объявите о прекращении экспорта, чем заблокирую эти запасы. Что же до Маунт-Уэлд, если вы профинансируете мое приобретение, то я расплачусь с вами рудой, а ее вы сможете по-тихому перепродать избранным торговым партнерам, получив заоблачную прибыль, если захотите. И пока американцы вне игры, Китай будет контролировать практически весь мировой объем «редких земель».

— Мы уже контролируем изрядную часть рынка, — возразил Цзиньтай.

— Это правда, но вы можете контролировать его целиком. Пожар в Маунтин-Пасс произошел не случайно. Маунт-Уэлд приостановил деятельность не по собственному решению. Все это итоги моего влияния.

— Вы всегда были нашим ценным торговым партнером и по минералам, и по американским оборонительным технологиям, — сказал Тао. — Итак, цены взвинчены, и мы в конечном итоге получим прибыль от продажи…

— Нет, — отрезал Бёльке, — вы можете выиграть куда больше. Полностью контролируя глобальный рынок, вы сумеете вынудить каждую компанию мира, использующую редкоземельные элементы, передать свое производство и технологию Китаю. Каждый смартфон и лэптоп, каждый ветряной двигатель, каждый космический спутник будет вашим. И ключ ко всему — технологии. Почти все передовые технологии сегодня используют редкоземельные элементы, и это обеспечит вам господствующее положение в завтрашних разработках потребительских товаров и, что более важно, оборонительных вооружений. — Австриец воззрился на Цзиньтая. — Разве вы не предпочли бы представить собственный самый передовой боевой вертолет, чем копировать чужой?

Генерал кивнул.

— Вместо того чтобы играть в догонялки с западными технологиями, Китай возглавит прогресс. Тотальным контролем поставок «редких земель» вы немедленно положите конец множеству передовых западных военных разработок. Новые поколения американских ракет, лазеров, радаров — да даже корабельных движителей — зависят от редкоземельных элементов. Отрезав поставки, вы сможете ликвидировать технологический разрыв. И уже не Китай будет копировать западные оборонительные технологии, а они — ваши. — Бёльке небрежно сгреб фотографии, убрав их в свой портфель. — Как я уже сказал, это вопрос экономики и безопасности. Они идут рука об руку — и вы можете занять господствующее положение на обеих аренах.

Эти комментарии затронули в душе Цзиньтая, постоянно сетовавшего на плохое качество вооружений Народно-освободительной армии, нужную струнку.

— Может, время действовать самое подходящее, — обратился он к Тао.

— Возможно, — согласился тот, — но не отпугнет ли это наших западных торговых партнеров?

— Такое возможно, — подтвердил Бёльке, — но что они на самом деле могут поделать? Чтобы поддержать собственные пошатнувшиеся экономики, им ничего не останется, как поддерживать с вами партнерские отношения и делиться своими разработками.