— Впоследствии первый помощник написал, что на протяжении всего пути Штайнер носу не выказывал из своей каюты, запершись там со стопкой книг по физике, — вставил Дирк.

— «Красная смерть»? — повторил Перлмуттер. — Интересно, не имеет ли это отношения к одноименной чуме у Эдгара Аллана По? Надо будет проверить, а заодно и этого субъекта Штайнера. Груз определенно любопытный.

Втроем они пролистали записи за несколько недель, описывающие возвращение субмарины через Индийский океан. Девятого ноября почерк стал торопливым, а страницы запестрили пятнами от соленой воды.

— Вот тут-то они и попали в беду — у побережья Южной Африки, — Перлмуттер зачитал вслух краткое описание погружения «Барбариго» в попытке уйти от ночного нападения. Избежав гибели после нескольких заходов самолета на бомбежку, они решили, что спаслись, — но тут обнаружили, что винты подлодки то ли выведены из строя, то ли совсем уничтожены.

Дирк и Саммер молча слушали, как Перлмуттер зачитывает хронику последовавшей трагедии. Лишившись движителей, подлодка оставалась на глубине двенадцать часов из опасения, что к месту событий вызвали дополнительный самолет. Всплыв в полдень, они обнаружили, что дрейфуют в пустом море на юго-восток. Находясь вдали от торговых маршрутов и без дальней радиосвязи, офицеры боялись, что дрейф кончится для них гибелью в Антарктике. Капитан де Джулио приказал команде покинуть корабль. Все сели на четыре спасательных плота, хранившихся под верхней палубой, и, покидая свое любимое судно, отдали ему последний салют. В суматохе последних приказаний последний из офицеров, покидавших субмарину, забыл подорвать заряды для затопления корабля и задраил главный люк, И вместо того, чтобы затонуть у них на глазах, «Барбариго» продолжил дрейф, в конце концов скрывшись за горизонтом.

Прервав чтение, Перлмуттер поднял брови, как разводной мост.

— Ничего себе, — негромко проронил он. — Это весьма любопытно.

— А что случилось с тремя остальными лодками? — спросила Саммер.

— Тут записи в журнале становятся более отрывочными, — ответил Перлмуттер. — Они попытались добраться до Южной Африки и уже видели землю, когда разыгрался шторм. Бурное море расшвыряло лодки в стороны, и капитан де Джулио сообщает, что люди в его лодке трех других больше не видели. Во время этого испытания они потеряли пятерых членов экипажа, все запасы пищи и воды и даже парус и весла. Прибрежное течение понесло плот на восток, прочь от берега. Затем наступила жаркая и сухая погода. Без пресной воды они лишились еще двух человек, и остались лишь капитан, первый офицер и двое механиков.

— Изнывая от жажды, они, в конце концов, снова увидели сушу и смогли подгрести к ней поближе. Крепкий ветер и сильное волнение вынесли их на берег и выбросили на пляж, — продолжал Перлмуттер. — Они оказались в жаркой пустыне, отчаянно нуждаясь в воде. В последней записи говорится, что капитан ушел в одиночку искать воду, потому что остальные слишком ослабели, чтобы идти. Заканчивается журнал на словах: «Господи, благослови „Барбариго“ и его команду».

— Мы можем подтвердить, что местность действительно голая, — наконец нарушила Саммер воцарившееся молчание. — Какая трагедия, ведь они почти благополучно добрались до Южной Африки, а кончили за тысячу миль на Мадагаскаре…

— Им повезло чуть больше, чем команде на трех остальных лодках, — заметил Дирк.

Перлмуттер кивнул, хотя был погружен в свои мысли. Поднявшись со своего места, он направился в гостиную, откуда вернулся через пару минут, с заинтересованным видом неся охапку книг.

— Прими поздравления, Саммер. Похоже, ты только что решила две давние загадки морей.

— Две? — удивленно переспросила девушка.

— Да, об участи «Барбариго» и сути Южноатлантического Призрака.

— Первое я могу понять, — заметил Дирк, — но что там за призрак?

Открыв первую книгу, Перлмуттер перелистал страницы.

— Выдержка из судового журнала торгового судна «Манчестер», близ Фолклендских островов, 14 февраля 1946 года. «Легкое волнение, ветер юго-западный, три-четыре балла. В 11:00 старший помощник доложил об объекте справа на траверзе. Поначалу показался трупом кита, но, по-видимому, это судно, изготовленное человеческими руками».

Закрыв книгу, он открыл другую.

— Фрахтовщик «Южная звезда», 3 апреля 1948 года, близ Санта-Крус, Аргентина. «Неизвестный объект, возможно, парусное судно, замечен дрейфующим на расстоянии двух миль. Черный корпус, небольшая надстройка посередине. Выглядит брошенным».

Перлмуттер взял третью книгу.

— Отчет китобойной станции на Южной Георгии. В феврале 1951 года китобой «Паулита» прибыл с добычей трех взрослых серых китов. Капитан доложил, что заметил корабль-призрак — низкий черный корпус, небольшой парус посередине корабля, дрейфует в ста милях севернее. Экипаж назвал его Южноатлантическим Призраком.

— Полагаете, «Барбариго» и есть этот атлантический призрак? — уточнила Саммер.

— Это вполне возможно. Сообщения о предполагаемом корабле-призраке, дрейфующем в Южной Атлантике, поступали на протяжении двадцати двух лет. По той или иной причине никто не видел его вблизи, но все описания сходятся. Мне кажется, что загерметизированная субмарина может дрейфовать в открытом море довольно долго.

— В этих южных широтах боевая рубка подлодки могла запросто обрасти льдом, — предположил Дирк, — так что издали вполне может сойти за парус.

— Это может подтвердить последнее отмеченное наблюдение, — Перлмуттер открыл последнюю книгу. — 1964 год. Совершая кругосветное плавание в одиночку, яхтсмен-экстремал по имени Ли Хант увидел нечто необычное… А, вот, — он начал зачитывать цитату вслух: — «Подходя к Магелланову проливу, я попал в чудовищный шторм, жесткий даже для этих вод. В течение тридцати часов я сражался с двадцатифутовыми волнами и неистовыми ветрами, обрушившими на меня всю свою ярость и пытавшимися выбросить на скалы у мыса Горн. И посреди этой дуэли мне довелось повидать Южноатлантический Призрак. Поначалу я принял его за айсберг, потому что он оброс льдом, но я смог различить темные, острые стальные грани под ним. Он быстро пронесся мимо, подстегиваемый ветром и волнами, навстречу неминуемой гибели на берегах Огненной Земли».

— Ого, — выдохнула Саммер, — продержался до 1964 года.

— Очевидно, немногим дольше, если отчет Ханта точен, — заметил Перлмуттер.

— А Хант еще жив? — поинтересовалась она. — Может, удастся с ним переговорить…

— Боюсь, он пропал в море пару лет назад. Но, возможно, семья сохранила его судовые журналы.

Допив свой бокал, Дирк поглядел на сестру.

— Что ж, Саммер, пожалуй, ты вернула нас к исходной точке. Перед нами по-прежнему две давние загадки, которые предстоит решить.

— Да, — согласилась его сестра, досказывая мысль за брата. — Где «Барбариго» затонул и что он вез.

Дирк и Саммер покинули дом Перлмуттера, чувствуя приятное насыщение доброй трапезой и хорошим вином и заинтригованные диковинной участью «Барбариго». Обед дал им желанную передышку от тревог за отца, снова набросившихся на них в ту же минуту, когда они распростились с гостеприимным хозяином.

— Лучше нам вернуться и узнать, повезло ли Руди и Хираму с портовыми властями, — сказал Дирк.

— Я думаю, нам следует пересмотреть возможность, что «Аделаида» пошла на запад.

Шагая по улице, они услышали, как захлопнулась дверца автомобиля, и Дирк заметил двух мужчин, сидящих в белом фургоне в нескольких стояночных местах позади «Паккарда». Олдтаймер исправно завелся после первого же нажатия на кнопку стартера, и Дирк включил фары. Хотя при свете дня «Вудлайтс» выглядят великолепно, ночью их эффективность явно уступает остальным системам автомобиля. Отъехав от обочины, он медленно двинулся по улице, поглядывая в зеркальце заднего обзора, и увидел, как фары фургона вспыхнули, едва «Паккард» достиг конца улочки.

Свернув направо, Дирк выжал газ до упора, погнав машину по трехполосной улице. Несколько секунд спустя фургон под визг шин на скорости обогнул тот же угол.