— Достаточно, Райдер, хватит развлечений.

— Да что вы, София! Я даже еще и не начал развлекаться! У меня, кстати, имеется к вам вопрос: почему вы дали отставку лорду Дэвиду? Выгнали его из своего гарема?

— Гарема? По-моему, гаремы заводят себе мужчины.

— Не важно, смысл от этого не меняется. Так почему же, София?

Девушка не ответила, а, пожав плечами, отвернулась от него и стала смотреть на море. Наконец она произнесла тихим голосом:

— Он мне наскучил. У лорда Дэвида тело мужчины, а ум — мальчика. И он заботится только о себе, о своих удовольствиях. Я устала от него.

— Это неправда, София, и вы это знаете.

— Что заставляет вас так думать?

— Я проницательный человек. Может быть, вы намекаете на то, что расстались с лордом Дэвидом из-за меня, но не хотите говорить об этом прямо? Я, помнится, поставил вам условие: если между нами и возникнут какие-нибудь отношения, то только в том случае, если я буду единственным мужчиной в вашей жизни.

— Да, я помню ваше условие.

— Тогда что вы скажете насчет Оливера Сассона? Вы и его лишите вашего общества?

София не ответила, раздраженно передернув плечами.

— Повторяю, я не стану вашим любовником, пока вы не избавитесь от своих воздыхателей.

— Мне кажется, вы несколько перегибаете палку, Райдер, и требуете от меня чересчур многого. В конце концов почему вы требуете? Вы должны просить меня на коленях, чтобы я снизошла до вас, позволила вам любить меня.

Райдер рассмеялся, громко и весело.

— София, позвольте мне внести ясность в этот вопрос. Вы, спору нет, обладаете хорошеньким личиком, хотя и портите его этой мерзкой краской, но поймите меня правильно: среди женщин, которые отдавались мне, были такие красавицы, что ваша внешность, по сравнению с их внешностью, все равно что обычная стекляшка рядом с бриллиантом. В вашей внешности нет ничего выдающегося. Ваше тело, вернее, то, что я смог увидеть, достойно похвалы, однако это не значит, что вы, имея неплохие ножки и стройный стан, будете командовать мной. Красивые формы это, конечно, неплохо, но права властвовать они вам не дают. Я не собираюсь томиться в ожидании, пока вы спите чуть ли не с каждым мужчиной в округе. С другой стороны, я ведь уже не мальчик и не бегаю за каждой юбкой в надежде добиться благосклонности. Я взрослый человек, София, и я давно уже выработал определенные правила в отношении прекрасного пола.

— Давно? Сколько же вам тогда лет, Райдер? Двадцать пять или двадцать шесть?

— Свой первый сексуальный опыт я имел в возрасте тринадцати лет. А вы?

София молчала, и в глазах девушки Райдер заметил еле сдерживаемый гнев. Похоже было, что она раздумывает, стоит ли ей накинуться на него с кулаками, но вот гневное выражение исчезло, и ему на смену пришли равнодушие и ироничная, всезнающая улыбка, которую Райдер успел возненавидеть.

— Итак, мисс Стэнтон-Гревиль, — заявил он, — избавьтесь от своих старых любовных связей, в противном случае вам ни за что не удастся заманить меня к себе в постель. И учтите, у меня уже начинает пропадать к вам интерес.

— Хорошо, — сказала София, — будь по-вашему. Я больше не буду встречаться с Оливером, обещаю вам. Приходите сегодня в домик у моря в девять вечера, договорились?

— А как насчет других?

— А больше никого и не осталось.

— Вас следует понимать так, что Чарльза Грэммонда вы уже предупредили о разлуке?

— Да, предупредила.

Пока Райдеру никак не удавалось взять над Софией верх, она умело избегала его цепкой хватки, и единственный способ подчинить девушку себе состоял, с его точки зрения, в том, чтобы захватить ее врасплох, как он недавно сделал, поймать ее тогда, когда она этого меньше всего ожидает. Он поднялся и встал рядом с Софией. Ничего не говоря, он долго смотрел на нее, потом порывисто обхватил девушку за плечи и притянул к себе.

— А ты знаешь, София, здесь очень уютное местечко. Ты не боишься, что я захочу сейчас проверить, действительно ли ты такая сладкая на вкус, как говорят? Он наклонился к ней и хотел поцеловать в губы, но она неприязненно отстранилась, и поцелуй был запечатлен на подбородке. Райдера это ничуть не смутило; он весело улыбнулся и, обняв девушку за бедра, поднял ее высоко в воздух.

— Сейчас же отпусти меня, — потребовала София. Голос у нее был спокойный, глаза смотрели на Райдера равнодушно и холодно, но он продолжал улыбаться и в ответ на ее слова лишь крепче прижал ее к себе и сказал:

— Не бойся, я не собираюсь овладеть тобой здесь. Я вовсе этого и не хочу. Мое единственное желание — проучить тебя. Ты заслуживаешь наказания, и ты будешь наказана, не сомневайся. Тебе, между прочим, и хорошая порка не помешала бы.

Райдер решительно направился со своей ношей к берегу моря, и София, мгновенно догадавшись о намерениях своего мучителя, начала яростно брыкаться, пытаясь вырваться из его сильных рук, но безуспешно. Он зашел в воду по пояс и, не обращая ни малейшего внимания на истошные вопли, игнорируя маленькие крепкие кулачки, колотившие по его груди, поднял девушку над собой и бросил в море. София упала на спину, беспомощно взмахнула руками, и, прежде чем ее прелестная головка скрылась под водой, Райдер зло крикнул на прощание:

— Поплавай немного, чертова кукла! Когда София вынырнула, он добавил:

— И не серди меня, иначе последует очередное наказание. Ты меня поняла, София? Я всегда веду себя как положено джентльмену, если только обстоятельства не вынуждают меня отступить от правил. Поэтому советую тебе в моем присутствии держать себя скромнее, а не показывать характер, словно строптивая необъезженная лошадь.

Дав девушке этот добрый совет, Райдер развернулся и пошел туда, где стоял его конь. Вскочив в седло, он оглянулся на Софию: она, подобрав юбки и шатаясь, пробиралась по воде к берегу; вдруг девушка оступилась и упала, плюхнувшись лицом в воду, однако быстро встала и погрозила Райдеру кулаком. В ответ на ее молчаливую угрозу Райдер громко рассмеялся, тронул поводья и поехал в противоположную от Софии сторону. Отъехав несколько ярдов, он остановился, обернулся к девушке и громко прокричал следующие слова:

— Сегодня вечером в девять часов! Не вздумай опоздать и проветри как следует помещение!

София медленно шла по дорожке, ведущей к домику у моря. Недалеко от домика ее поджидал Тео Берджес, и девушка остановилась и пожаловалась:

— Я его боюсь.

— Не будь глупой гусыней, — ответил Тео Берджес. — Он обычный молодой человек, и в нем нет ничего страшного.

— Вы его совсем не знаете, дядя. Он напорист и смел, к тому же имеет опыт по части женского пола.

— Да что с того? — пожал плечами дядюшка Тео. — Напои его. Разве ты еще не научилась? Иди-ка скорее в дом, уже почти девять. Гость скоро должен прийти. Я буду поблизости, а ты давай действуй. Не в первый раз.

— Хорошо, — кивнула София, мечтая о том, чтобы провалиться сквозь землю, куда-нибудь подальше от этого кошмара, который ее ждал. «А, будь что будет, — подумала она. — Зато он оставит в покое Джереми».

София попыталась взбодриться, но страх перед предстоящей встречей не проходил. «Я должна справиться со своим страхом, — начала убеждать себя девушка. — Я обязана, я не могу позволить Райдеру командовать. Господи, помоги мне с ним управиться, как раньше ты помогал мне управляться с другими!»

Ровно в девять часов в дверь домика постучали. София открыла и увидела на пороге снисходительно улыбающегося Райдера. Она посторонилась, и он, проходя мимо нее, небрежно бросил:

— Я вижу, вы надеялись выглядеть соблазнительной в этом наряде, и должен признаться, что попытка ваша скорее удалась, чем нет, однако ярко-красный цвет вашего пеньюара довольно вульгарен. Вам бы подошел светло-зеленый, а вот белого вы должны избегать, иначе вы будете выглядеть смешной. Я заметил также, что вы не носите корсета, и это мне нравится; у женщины или есть грудь, или ее нет, и тогда никакие корсеты не спасут положения. Умного, опытного мужчину не проведешь, он все видит. Но ничего, вы еще научитесь, София. Встаньте-ка ближе к свету, я хочу разглядеть ваше лицо.