Я вырываю руку:

– Что иначе? Оставите меня без сладкого, как в детстве? – шиплю я ему в лицо.

– Вы уже вышли из детского возраста. И наказания тоже будут как у взрослых.

Стало нехорошо. Я пошатнулась.

– Обопритесь на мою руку и не устраивайте ярмарочное представление. Моя жена должна быть безукоризненна.

– Я очень устала. Мы проделали долгий путь с вашим дядюшкой. Может быть, вы окажете мне любезность и всё же дадите отдохнуть?

– Конечно. Более того, я оставлю вас до самой свадьбы. Отдыхать, – язвительно произносит он. – Увидимся на церемонии. Дядюшка вас проводит в ваши покои.

Передав меня из рук в руки, он уходит. Рауль сдержал слово, до свадьбы я его видела только издалека. Со мной он старался не пересекаться.

Рауль Ренделл

Отец подвёл меня своей болезнью, срочно вызвав из столицы. Я получил приказ от самого императора принимать Северное Пограничье под своё владычество.

Осталась самая малость, я должен жениться. Отец выбрал мне невесту, император одобрил. От этого брака не отказаться.

Сколько бессонных ночей ушло на то, чтобы найти выход. Как сказал, мой близкий друг и наследник империи Гиоргий: «Положений безвыходных не бывает. Либо ты меняешь ситуацию, либо ситуация меняет тебя».

Хоть убейте, я не могу придумать, как изменить своё положение наследника Северного Пограничья. Отказаться в пользу троюродного братца, главным достижением, которого является только то, что он женат?

Пограничьями империи владеют воины. Но что за дурацкое ограничение, что Властелин обязательно должен быть женат.

Я герой четырёх войн, генерал императорской армии, должен покорно принять свою участь? Не бывать этому!

Меня приводит в бешенство одна только мысль, что меня, как жеребца, привели на случку к породистой кобыле. А я ничего не могу сделать. Вот только на что я имею полное право, так это игнорировать Эйвис.

Я ненавижу свою невесту. Если я не вправе отказаться от неё, то она-то может отказаться от меня.

В обход отца отправил ей письмо, надеясь, что у неё имеется здравый смысл, и она отменит свадьбу. Говорят, что она единственная и любимая дочь у отца. Отец прислушается к её просьбе. Мой же и слышать ничего не желает.

Её приезд разрушил мои надежды. Желание выйти замуж перевесило голос разума, если таковой у неё имеется. Никто не заставит меня вынужденный брак превратить в настоящий. Госпожа целительница, может даже не рассчитывать, что я приду в её спальню.

Эйвис

Въезжаем в замок в полной задумчивости. Роза не проронила ни слова после моего рассказа, только пожала руку.

Нахожу взглядом своего мужа. Он, гарцуя верхом, отдаёт последние распоряжения слугам. Ветер треплет его непослушные чёрные волосы.

Соскакивает на землю с грацией хищника. Я смотрю на него, стараясь сохранить достоинство в этой безысходности. Хочу орать так, чтобы вороньё с башен замка устроили в небе переполох. Душа рвётся на части от боли.

Как же страшно принадлежать нелюбимому мужчине. Ещё страшнее тому, кто тебя ненавидит. Я боюсь предстоящей ночи. Боюсь остаться с ним наедине. Теперь я в полной его власти.

Наконец-то мой муж замечает, что невеста всё ещё в экипаже. Его друг давно забрал своих женщин, а я осталась ждать. Кто знает, как он расценит мою самостоятельность. Не дёргай дракона за усы, гласит пословица моей родины. Сижу тише воды, ниже травы. Я замёрзла, а выходить боюсь.

Рауль широким шагом идёт к экипажу. С остервенением дёргает дверцу, так что она слетает с петель. Я сжимаюсь в уголке экипажа.

– Госпожа Рауль Ренделл, позвольте сопроводить вас на свадебный пир, – рычит он. – Неужели было так сложно самостоятельно выйти из экипажа? Обязательно заставлять меня за вами ухаживать?

Обида закипает в груди от несправедливых обвинений. Дрожа, я подаю ему руку. Он дёргает меня и, я, теряя равновесие, падаю ему в объятия. Замираем. Мне стало жарко. Рауль прижал меня ещё сильнее к себе. Я чувствую каждый изгиб его тела. Он ухмыляется мне в лицо. С преувеличенной осторожностью отодвигает от себя.

– Держите себя в руках, жёнушка, – язвительно произносит он. – Вы не у себя на юге. В Северных землях царят строгие нравы. Здесь не одобряют распутства, особенно на глазах подданных. Даже с мужем.

Я закусываю губу. Злые слова готовы сорваться с моих губ.

– Рауль, душа моя, я так долго жду тебя, – слышу я радостный голос с капризными нотками.

Красивая женщина в дорогом платье сбегает со ступеней замка и летит через весь двор к нам. Накинутая шубка спадает, оголяя плечи и грудь. Чёрные локоны как змеи спускаются на шею и грудь незнакомки.

Она падает в объятия моего мужа, отталкивая бедром меня, его законную жену. Покрывает поцелуями его лицо.

– Я теперь вижу, что в Северных землях действительно не одобряют распутства. Не так ли, муж мой? – говорю я елейным голосом. Разворачиваюсь и иду к замку.

До меня доносится голос мужа, в котором явственно слышится раздражение:

– Эбигейл, что ты здесь делаешь?

– Приехала к тебе. Я соскучилась, знаешь ли, – она не обращает внимания на недовольство Рауля.

– Ты приехала с мужем? – его голос сух, как листья осенью.

– Вот ещё! Нет, конечно, – смеётся она, показывая ровные белые зубки. – Не хочу испортить встречу с тобой, любовь моя.

– А мне какого чёрта портишь мне свадьбу? – рычит Рауль.

– Да, ладно тебе! – отмахивается она. – Сам же говорил, что жена для тебя ничего не значит.

– Пойдём в замок, потом поговорим, – шипит Рауль, оглядывая двор яростным взглядом. Все делают вид, что заняты делами.

Прилипчивая Эбигейл впилась в руку моего мужа, как клещ.

Я наблюдаю за собственным унижением словно бы со стороны. И это человек, который говорил мне о морали. Не знаю, как мне вести себя в подобной ситуации.

Что обычно делают жёны, когда их прилюдно унижают? Вцепиться в волосы любовницы, как базарная торговка, так, я себя перестану уважать. Сделать вид, что меня это совершенно не трогает? Пожалуй, самый лучший выход. Главное – не расплакаться. Уйти к себе и привести себя в порядок.

Смотрю на приближающуюся парочку презрительным взглядом. Усмехаюсь в лицо мужу. Разворачиваюсь и иду прочь от них.

– Не так быстро, дорогая! – Рауль хватает меня за руку и не даёт уйти.

– Это вы мне? – демонстративно смотрю на руку, которая удерживает меня. – Мне кажется, что вы меня с кем-то перепутали.

– Эйвис, не дури, – муж говорит ласково. Отчего я вообще впадаю в ступор.

Что за странности в поведении? Может, у него больная психика? Надо расспросить Джейкоба, не было ли у них в роду душевнобольных.

– Я не хочу сейчас обсуждать ваше поведение, – и ехидно добавляю, – муж мой.

Каюсь, не удержалась. Да и кто бы удержался на моём месте? Покажите мне эту святую женщину.

Ледяным взглядом смотрю в упор на Эбигейл. Перевожу взгляд на её руку, которая вцепилась в руку моего мужа.

Она правильно всё понимает, и убирает руку.

– О, Рауль, а жёнушка-то у тебя показывает зубки, – подкалывает она.

– Ничего, воспитаем, – высокомерно говорит он. – Ещё раз покажет, вырву вместе с челюстями.

Свои зубы обломаешь, сукин ты сын!

– Вы остановили меня, чтобы поделиться своими планами? – ласково спрашиваю я.

Я уже не могу остановиться. Я, вообще-то, на многое могу закрыть глаза, но только не на унижение. Я никому не позволю вытирать об меня ноги. Пусть он будет хоть трижды муж.

– Вы опять дерзите, Эйвис, – словно добрый дядюшка укоряет меня муж.

– А вы непоследовательны в своих решениях. Дальнейшую беседу считаю бессмысленной.

Я опять поворачиваюсь к ним спиной. Чувствую, как торжествует победу Эбигейл.

– Дерзкая тебе жена попалась, Рауль. Не повезло, любимый, – деланно сочувствует она.

– Зато вашему мужу повезло с женой. Не так ли, Рауль? – резко поворачиваюсь и выплёвываю ей в лицо. – Лучше жить с дерзкой женой, чем с потаскушкой.