Клубы любителей фантастики устраивают конкурсы на лучший рассказ…

Наш дальневосточный сосед — клуб любителей фантастики из Владивостока «Комкон-3» совместно с Приморской писательской организацией, горкомом ВЛКСМ и обществом книголюбов объявил конкурс на лучший научно-фантастический рассказ. Принять участие в конкурсе может каждый пишущий научную фантастику, как профессиональный писатель, так и начинающий автор. В жюри конкурса входят писатели, представители Всесоюзного общества книголюбов и клуба «Комкон-3», возглавил его (заочно) писатель Б. Н. Стругацкий. Победителей ожидают премии, призы. Наш клуб «Фант» также учредил приз для этого конкурса «За наиболее интересное произведение на дальневосточную тему». Желающие принять участие в конкурсе могут направить свои рассказы по адресу: 690 000, Владивосток, Океанский проспект, 18, библиотека им. Фадеева, КЛФ «Комкон-3». С итогами конкурса и с рассказами его лауреатов мы познакомим читателей в выпусках «Фанта».

…ставят спектакли…

За окнами сгущалась ночь… Ее чернильный сумрак, просочившись сквозь роскошные шторы актового зала краевой библиотеки им. А. Фадеева, становился совсем непроглядным. Лишь узкий луч вращающегося прожектора время от времени скользил по заполнившим зал людям. Вдоль одной из стен угадывались декорации — что-то наподобие двора или, может, комнаты. Флегматичные звуки мини-рояля (настоящего — в наш-то «дискотечный» век!) время от времени слегка оживляли общую тишину. И вдруг…

Действие развивалось стремительно. Персонажи спектакля «Что случилось „За миллиард лет до конца света“», поставленного по мотивам одноименной повести Аркадия и Бориса Стругацких, словно задались целью ошеломить зрителей.

Вот дворник Прохор пытается в чем-то убедить следователя Зыкова (пропала метла — ну и фантастика!). А вот уже следователь допрашивает Малянова, явно подозревая его в причастности к краже. Или его друзей, монологи которых, лаконичные и емкие, исполнил с большой экспрессией один актер (и снова никакой фантастики). Сюжет движется по торной детективной колее: свидетели — дворник Прохор и Калям, проницательный следователь, группа злоумышленников во главе с неким Вечеровским. Герои в лучах прожекторов передвигаются от одной декорации к другой, действие быстро нарастает, достигая кульминации в момент взрыва в квартире главаря. В клубах дыма завязывается интеллектуальное единоборство злодея и следователя. Вечная идея борьбы добра и зла нашла выход во вмешательстве третьих сил. Каких? Не будем спешить. <…>

…переписываются с любимыми Авторами и даже переиздают — ведь это 1983 год, разгар книжного голода — их книги.

Мы с удовольствием представляем на суд приморского читателя нашу повесть. От души надеемся, что затронутые в ней проблемы не оставят вас равнодушными. Работая над ней, мы хотели выразить одну, главную, на наш взгляд, мысль: наше будущее — в наших руках. И только от нас самих зависит, каким оно будет. Никакие фантастические допущения не будут выглядеть более фантастично, чем события самого ближайшего будущего. И элементы жанра в повести — не более чем рабочий инструмент писателя.

Делать будущее надо своими руками, не останавливаясь ни перед какими трудностями. Успехов вам в этом нелегком деле, дорогие приморские читатели.

Бедой многих клубов любителей фантастики является недостаток общения с интересными людьми, со своими коллегами из других городов. Постарайтесь избежать этого. Клубы любителей фантастики могли бы стать связующим звеном между теми, кто пишет, и теми, кто читает. Никакой автор не в состоянии контактировать со всеми своими читателями. Поддерживать же контакт с десятком КЛФ — задача вполне реальная. Таким образом, клубы могли бы взять на себя роль некоего регулятора обратной связи в системе «писатель — читатель».

Дорогой Борик!

Вот что мне пришло в голову.

Время действия — 20–25 лет спустя, как мы и решили. Максиму 60–65 лет. Он заведует каким-то отделом в КОМКОНе-2.

А повествование ведется не от его лица, а от некоего молодого инспектора-наблюдателя, комиссара Мирового Совета, работника созданной десяток лет назад организации, контролирующей КОМКОН-2. Этот молодой человек контролирует каждый шаг Максима, причем, как и все работники этой организации, он активно недолюбливает Максима: недоучка, ученик и бывший соратник ненавистного Сикорски-Экселенца, да и вообще жандарм духа и интеллекта. А на дворе новый, 24-й век, большие перемены. Медленно, но верно затухает интерес к позитивному знанию. Затухает космическая экспансия, возрастает нелюбовь к Прогрессорству как к форме вольной или невольной вмешательско-угнетательской деятельности. Усиливается движение «назад, к Человеку!» — к простым и ясным идеалам духовности, к отказу от навязывания детям субакса, инфравидения и прочих форм вмешательства в природную организацию личности. Громадный подъем литературы и искусства как единственно возможных методик исследования единственной ценности во Вселенной — человеческого духа. Как неожиданный побочный результат — исчезновение в массовой и личной психологии страха перед физической смертью, что представляется Максиму и его поколению прямо-таки чудовищным явлением. Второй (первый имел место десяток лет назад) кризис системы массовой информации: редакции и издательства теряют критерии для отбора новостей и произведений литературы и искусства. Растет неудержимо спрос на новые названия книг, музыкальных произведений, картин и статуй, и столь же неудержимо падают тиражи, т. е. вкусы и потребности в Информации (художественной в том числе) всё резче дифференцируются. Рассасываются города, определенно обозначается стремление к одиночеству, особенно в возрасте с 30–40 лет. Ощутимы результаты начавшегося полтора десятка лет назад процесса ухода с Земли на вечные поселения на необитаемых планетах и даже астероидах. Можно упомянуть о первом за три века сбое в системе автоматического изобилия: об этом, правда, мало кто знает, Мировому Совету удалось тогда мобилизовать мальчишек и девчонок, чтобы подменить опустивших руки старых инженеров.

Таков примерно фон. Герой, от лица которого идет речь (в виде ли дневника или прямым рассказом), — как раз представитель нового поколения: по понятиям Максима хилый, размягченный, интеллектуально и духовно заостренный юноша. И вот всё, о чем мы договаривались, происходит на его глазах и получает его оценку. Движущая сила сюжета — история (краткая, конечно) развития его отношений к Максиму и всему тому, что Максим олицетворяет.

Вот так. Всем приветы. Жму, целую, твой Арк.

Во втором номере журнала «Огни Болгарии» (этот софийский журнал издавался для советского читателя) публикуется интервью Радки Димитровой с АНом, БНом и Агопом Мелконяном.

Для нашего современника имя братьев Стругацких — символ умения проникнуть в человека, а посредством него — в мир. В последние десятилетия оба они занимают место среди писателей-фантастов, которые сильно волнуют умы читателей. В Москве мне выпала возможность разговаривать с одним из братьев — Аркадием Стругацким, японистом.

<…>

— Можно ли в этом творчестве со столь «интернациональными» возможностями уловить известные «национальные черты»?

Аркадий Стругацкий. Национальные черты совершенно обязательны, но вот в каком смысле: когда мы описываем, например, немца, англичанина, японца, то, хотим этого или не хотим, мы ссылаемся на национальные характерные черты, которые извлекли из книг, так как знаем их только по ним. Именно поэтому наши герои — в основном русские. А иначе — на вопрос, в той плоскости, в какой вы его ставите, лучше ответят литературоведы, если им придет в голову идея сравнить фантастику братьев Стругацких, скажем, с фантастикой Брэдбери. Ибо, как известно, со стороны виднее.