Язык выступает в функции системы представления, или репрезентации, нашего опыта. Человеческий опыт может отличаться поразительным богатством и сложностью. Для того, чтобы язык мог справляться со своей функцией системы репрезентации, он сам должен располагать богатым набором выражений, представляющих опыт людей. Лингвисты, работающие в области трансформационной грамматики, пришли к заключению, что исследовать системы естественного языка, изучая непосредственно этот богатый и сложный комплекс выражений, – практически неосуществимая задача. Поэтому они предпочли изучать не сами выражения, а правила их построения (синтаксис). При этом они исходят из допущения, принятого в целях облегчения задачи, что правила этого множества выражений можно исследовать независимо от содержания.[4] Так, например, люди, дли которых английский язык является родным, стабильно проводят различие между: (1) Colorless green ideas sleep furiously (2) Furiously sleep ideas green colorless (Бесцветные зеленые идеи яростно спят)

Несмотря на то, что первая группа слив достаточно необычна, люди признают, что она грамматична, или в определенном смысле правильна, чего нельзя сказать о второй группе слов. Этот пример свидетельствует о том, что у людей есть устойчивые интуиции по отношению к языку, на котором они разговаривают. Говоря об устойчивости интуиции, мы имеем в виду то, что один и тот же индивид, столкнувшись с одной и той же последовательностью слов сегодня и год спустя, оценит ее с точки зрения грамматичности одинаково в том и другом случае. Более того, различные люди, для которых язык, на котором дана последовательность слов, является родным, также одинаково оценят ее в качестве грамматичной или неграмматичной. Эта способность различных людей представляет собой классический пример человеческого поведения, подчиняющегося правилам. Хотя мы и не осознаем того, каким образом мы способны вести себя последовательно и непротиворечиво, тем не менее, мы ведем себя именно так, а не иначе.

Лингвисты-трансформацонисты создали модель, описывающую поведение, подчиняющееся правилам, устойчивые интуиции, имеющие отношение к предложениям. Их формальная модель в каждом случае позволяет ответить на вопрос, является ли конкретная группа слов предложением или не является им. В трансформационной модели представлены и другие разновидности языковых интуиций. Так как эта модель является описанием поведения людей, подчиняющегося правилам, определение того, соответствует ли данное слово действительному положению дел или нет, осуществляется сверкой с интуицией людей, для которых данный язык является родным, то есть с интуициями, характерными для любого прирожденного носителя данного языка.

В главе 1 мы описали три основных процесса, свойственных процессу моделирования у людей: генерализацию, опущение и искажение – три способа, с помощью которых достигается отличие создаваемой нами модели от реальности, представляемой этой моделью. Очевидно, все эти процессы в полной мере применены и по отношению к языковым репрезентациям. С этой точки зрения значительная часть работы, проделанной трансформационистами, состоит в выявлении и четком описании того, каким образом три этих универсалии репрезентирования, или представления, реализуются в языковых системах. Наши способности применять языковую систему для репрезентации, коммуникации и опыт, связанный с этой деятельностью, настолько обширны, что мы можем размышлять о самом процессе в той мере, в какой располагаем относительно него устойчивыми интуициями.

Назначение трансформационной модели языка состоит в том, что состоит в репрезентации паттернов, образов, интуиции, относящихся к нашей языковой системе. Любой, говорящий на том или ином языке, обладает такими интуициями, если этот язык является «для него родным. Три основные категории, которые на наш взгляд, релевантны для наших целей, – это: правильность, структура составляющих и логико-семантические отношения.

I. Правильность. Устойчивые и непротиворечивые суждения носителей языка о том, является ли данная группа слов предложением, или не является им. Рассмотрим три группы слов:

(3) Даже у президента есть глисты. (4) Даже у президента есть зеленые идеи. (5) Даже президент иметь глисты.

Первая группа слов правильная: то есть она передаст носителям языка некоторое значение и является, с их точки зрения, синтаксически правильной; (4) неправильная в семантическом отношении, она сообщает такое значение, которое ни один носитель языка не признает возможным;

(5) неправильная в синтаксическом отношении, хотя мы и можем приписать ей некоторое значение.

Структура составляющих. Устойчивые суждения носителей языка о том, какие слова могут объединяться, образуя единицу или составляющую предложения данного языка. Например, в предложении

(6) The Guru of Ben Lomod thought Posemary was It the controls Слова The и Guru.

объединяются определенным образом в отдельную единицу, а слова Guru и of – нет. Эти составляющие низшего уровня объединяются в более крупные единицы. Например, The guru и of Ben Lomond образуют единицу подобного рода, a of Ben Lomond и was не образуют.

III. Логика семантические отношения. Устойчивые суждения носителей языка о логических отношениях отражение в предложениях их языка.

1. Полнота. Имея дело с глаголом родного языка, носители языка способны определить число и разновидности объектов, между которыми глагол устанавливает связь или описывает отношение. Например, глагол «целовать» в английском языке предполагает целующего человека и человека или вещь, которую целуют. Глагол «ударить» предполагает человека или вещь, наносящую удар, человека или вещь, испытывающую удар, а также орудие для нанесения удара.

2. Неоднозначность. Носители языка осознают, что такое, каждое из таких предложений, как: (7) Investigating FBI agents can be dangerous. (Расследование агентов ФБР может быть опасным) (8)Maxme took Max's shirt off. (Максина сняла рубашку Макса)

сообщает два различных значения. Предложение (7) можно понимать либо как: (9) Агенты ФБР, проводящие расследование, могут быть опасны, либо (10) Расследовать действия агентов ФБР может быть опасным. В предложении (8) неясно, носит ли Максина рубашку Макса и сняла ее с самой себя, или же она сняла рубашку Макса с самого Макса.

3. Синонимия. Носители английского языка согласятся с тем, что оба следующих предложения обладают одним и тем же значением или передают одно и то же сообщение. (11) Sandy looked up the number (12)Sandy looked the number up (Сэнди отыскал в справочнике нужный номер)

4. Референтные индексы. Носители языка могут определить, выделяет ли то или иное слово или словосочетание какой-нибудь конкретный объект, входящий в их опыт, например, «мой автомобили», или идентифицирует некий класс объектов: «автомобили». Более того, они надежно судят о том, относятся ли два или более слова, например, слова «а и б» в предложении

(13)Jimksor changed himself к одному и тому же объекту или классу объектов.

5. Пресуппозиции. Основываясь на факте высказывания индивидом того или иного предложения, носители языка могут определить, что именно должно входить в опыт этого индивида, чтобы он имел основания для данного высказывания. Если, например, я произнесу предложение

(14) Мой кот сбежал от меня, у вас есть все основания полагать, что в моем опыте мира истинно то, что (15)У меня есть кот.

Три общих категории интуиции, которыми люди располагают по отношению к собственному языку, в явном виде описаны в трансформационной модели.

Ниже мы описываем то, как указанные нами устойчивые интуиции, относящиеся к нашему языку, представлены в метамодели, то есть в модели трансформационной грамматики.

Лингвисты, применяющие эту модель, стремятся представить в явном виде интуиции, которыми располагает любой носитель языка. У носителей языка имеется два вида устойчивых интуиции, относящихся к каждому из предложений их родного языка.