– Пустячная рана. Он неплохо владел палашом, – поморщился Старик.
– Немец успел что-нибудь рассказать?
– Угу.
– А потом?..
– Потом утонул в пруду. Ты ведь не ждала, что я отпущу его?
«Как просто… – подумала Ольга. – Я помню, он сидел напротив меня, смотрел, как на дорожную грязь на своих сапогах. И вдруг сам в пруду, с перерезанным горлом... Что же я, жалею его? Мерзкий ведь был человек. Из-за него все... Наверное, так и надо. И Старика он ранил».
Мысли калейдоскопом мелькали в ее голове. Потом она вспомнила про Густава и Франко. И пришло понимание: другого выхода теперь нет. Ожесточиться. Тебя убивают – и ты убивай.
Ольга сжала губы и решительно кивнула:
– Сюда приехал Хорват. Главный после Шульца в их отряде. И с ним еще пятеро солдат... Они захватили Густава и Франко. Те, конечно же, все расскажут.
Старик нахмурился:
– Значит, ехать придется уже сегодня. Хотел отдохнуть тут. Не судьба... Ты должна понимать по-немецки.
– Я понимаю. Хотя это довольно странно. В жизни я немецкого не знала...
– Здесь тоже жизнь! – зло оборвал Старик. – Запомни, моя дорогая. Сейчас, пока ты тут, твое родное тело спокойно спит в постели. И если все у нас получится, ты проснешься дома, с первыми лучами солнца. Но если ты здесь погибнешь, то ниточка оборвется и там. Душа у человека одна. А душа самоубийц, если тебе вдруг ЭТО придет на ум, горит в аду. Ладно. Ты умная. Будем считать, все поняла... Скажи лучше что-нибудь по-немецки.
– Нихт ферштейн, – выпалила Ольга.
– Сойдет.
– Куда сойдет?
– Я престарелый путешествующий дворянин. А ты – моя служанка. Служишь недавно. Акцент у тебя ужасный, манер никаких. Так что с ролью справишься. Сейчас принесут одежду – выберем тебе что-нибудь.
За час до заката у парадного крыльца комендантского дома появились две фигуры. Высокий импозантный пожилой дворянин в расшитом серебром черном камзоле шел, чуть прихрамывая и опираясь на трость. На его благородной седовласой голове красовалась широкополая шляпа с белым павлиньим пером. Следом семенила служанка – в аккуратном сером платьице с саквояжем в одной руке и дорожными плащами – своим и хозяйским – в другой.
Караульный у входа, встретив взгляд дворянина, не посмел его окрикнуть, а тем более остановить. Костяной набалдашник трости несколько раз веско ударил по двери, ведущей в покои коменданта, и по ту сторону раздались торопливые шаги.
– Что угодно вашей милости?
– Увидеть его превосходительство.
– Он занят...
Бровь дворянина удивленно поднялась, взгляд был весьма красноречив.
– ...Но я доложу, немедленно доложу.
– Поторопись, я не привык ждать.
Только сейчас до Ольги дошло, что они могут здесь встретить Хорвата... Но сказать об этом Старику она не успела – слуга уже пригласил его к коменданту.
Прикрыв вслед за вошедшим дворянином дверь, слуга, тучный мужчина с пышными бакенбардами, обернулся к Ольге:
– Ну, что стоишь? Садись. – И приглашающе махнул в направлении резных стульев.
– А можно?
– Ждать-то, похоже, долго. Отчего бы не посидеть? Никто ж не видит. – Усадив Ольгу на стул, он плюхнулся рядом. – Давно ты на службе у этого?..
– Недавно.
– А как попала к нему?.. Понимаю. Прости за нескромный вопрос. Как его зовут теперь?
Внутри у Ольги все похолодело.
– Пан Цебеш. Он дворянин. Валашский боярин... Барон. А вы раньше его встречали?
– Не трусь, крошка. Старый Йован многое в жизни видел, но он не выдает хороших людей. И брось это «вы». Как тебя, кстати, зовут?
– Мария.
– Вот и славно, Мария... Так ты не знаешь ничего про своего господина? – Ольга растерянно кивнула головой. – Что ж. У него свои резоны. Только запомни: если вдруг ослушаешься его или сделаешь ему, не дай боже, какую-нибудь пакость, то будешь проклята... Это воистину святой человек. В каждой пятой деревне, от Граца до Истрии, тебе за него глотку перегрызут, вот какой человек. Все для других. Ничего для себя. Он строг. Порой даже жесток, но всегда справедлив.
– Я уже много раз слышала, что он святой человек, но... чего он хочет, из-за чего постоянно рискует?
– Вам, бабам, этого не понять... Впрочем, если тебе дорога спокойная жизнь, не оставайся у него надолго. Он и правда не дорожит ни собой, ни своими людьми... Вот и сейчас. Что понесло его к этой жабе, капитану Дрангу?
– Пан хочет добиться у него какой-то помощи.
– Бред. Хозяин скорее удавится, чем хоть кому-то даст лишний крейцер.
...Дверь за Стариком закрылась. Навстречу гостю встал тучный шустроглазый немец с двойным подбородком:
– С кем имею честь?
– Барон, Владислав фон Цебеш к вашим услугам, – по-немецки ответил Старик, снял шляпу и отвесил легкий поклон.
– Капитан Эрхард Дранг, – поклонился в ответ комендант. – Чем обязан?
– Видите ли, капитан... – Старик, чуть прихрамывая, двинулся по залу, изысканно-светским взмахом руки приглашая Эрхарда следовать рядом. – Я выполняю одно важное поручение. Еду из Валахии в Вену с письмом для особы столь значительной, что лучше обойтись без имен. Скорость доставки этого письма очень важна... – Он бросил многозначительный взгляд на коменданта.
– Так... – уверенно кивнул головой капитан Дранг, и его ничего не понимающий взгляд, рыскавший до этого по углам, с интересом остановился на лице Старика.
– В окрестностях вашего города на меня напала банда разбойников. Они застрелили одну из лошадей в упряжке, карета перевернулась. Слава Господу, от удара никто не пострадал, но мне, немолодому уже человеку, пришлось собственноручно сражаться с этой рванью. Благо пистолет и шпага всегда при мне. Меня ранили в схватке, а мой кучер погиб. К тому же у кареты оказалась сломана ось. И вот я, барон Цебеш, как простой крестьянин, пешком полдня тащусь до вашего Виса...
– Ай-ай-ай. Какое несчастье! – всплеснул руками капитан, изо всех сил пытаясь придать своему лицу сочувственное выражение. – Но мы примем меры. Борьба с разбойниками идет у нас постоянно. Вот, с утра захватили двоих... Я отдам приказ. Завтра же... – Цебеш удивленно вскинул бровь. – Нет. Сегодня... немедленно снаряжу комиссара с отрядом солдат на место происшествия. Обещаю, мы поймаем и непременно повесим этих наглецов!
– Да, очень своевременно, учитывая, что это входит в ваши прямые обязанности... Но не это сейчас беспокоит меня, а дальнейшая дорога. Я потому и обратился к вам, сударь, как к представителю австрийской власти, что мне нужны средства для скорейшего прибытия в Вену.
– Средства? – с кислой миной переспросил Дранг.
– Именно. Мне нужна дорожная карета с четверкой лошадей и триста флоринов на дорогу.
– Триста флоринов? – После недолгих мысленных подсчетов у коменданта вытянулось лицо. – Чтобы добраться до Вены?!
– Да. Чтобы как можно скорее добраться до Вены. Я понимаю, что для вашего скромного городка это немалая сумма. Но ваше рвение не останется без награды. Я не премину упомянуть о той неоценимой помощи, которую оказал мне скромный, но честный капитан Дранг, на САМОМ высоком уровне.
Капитан захлопнул отвисшую челюсть.
– Конечно, я дам вам расписку, заверенную своей посольской подписью, чтобы вы могли спокойно отчитаться о потраченных на благо вашего герцога казенных деньгах, и, прибыв в Вену, немедленно распоряжусь, чтобы вам выслали деньги.
Возможность откупиться от свалившегося на голову посла с помощью казенных денег окончательно сломила волю Дранга, и он, отчаянно взмахнув рукой, выдохнул:
– Хорошо. Но...
– Никаких НО, мой друг! – Цебеш одарил его сиятельной улыбкой и покровительственно похлопал по плечу. – Судьба улыбается вам, предоставив возможность оказать важную услугу столь высокопоставленным персонам... На мой взгляд, капитан захолустного городка – это совсем не та должность, какой заслуживает столь... представительный и, главное, расторопный офицер.
– Да-да, ваша милость, вы правы. – Капитан стремительно, почти строевым шагом, двинулся к двери... На полпути остановился. Рванулся к своему столу и, не найдя там колокольчика, истошно закричал:
