Т'мор вдруг вскочил на ноги и завертел головой под недоуменными взглядами друзей.

— Что случилось? — Ллайса попыталась коснуться его плеча рукой, но арн отпрянул в сторону.

— Уголек! — Миг, и Т'мор исчез в портальном всполохе, только и успев бросить Асси в качестве извинения, мысленный образ переполненный волнением за попавшего в какую-то передрягу змея.

Ловушка была не в сундуке, она была наложена на само золото. Это Уголек понял, едва его тело оказалось заключено в сферу Света. Сплошная пленка! Нет, он мог бы попытаться ускользнуть тенями и из этого кошмара законопослушных магов, но тогда от сокровищницы правителя эйре не осталось бы камня на камне… а позволить себе так разбрасываться вкусностями, сумеречный дракон не мог. Жадность? Да ни в коем разе! Просто практичность и ничего больше. Зачем разносить все вдребезги? Чтобы потом собирать золото по монетке? Или тратить время на поиски унесенных взрывной волной, так нужных Т'мору, осколков? А конкуренты? Тут же набегут, и отбивай потом у них все это добро…

А вот того, что случилось потом, Уголек ну никак не ожидал. Сокровищницу вдруг буквально залило Светом, а через секунду внутрь довольно большого помещения обшитого странно пахнущим деревом, ворвалось с десяток адептов Порядка, которые тут же засекли зависший посреди сокровищницы пузырь со змеем и, рассредоточившись вокруг пленника, принялись плести что-то сверхмощное и жутко головоломное. Такого напора первостихии, Уголек, кажется, еще никогда не видел! А потом, «пузырь», под действием ритуала жрецов, начал сжиматься, и продолжал уменьшаться в диаметре до тех пор, пока змей не вынужден был убрать крылья и свернуться в компактный клубок. Неприятное и очень болезненное состояние… и не потому, что сама поза причиняла Угольку какое-то неудобство, вовсе нет, просто, чем меньше становился «пузырь», тем больше уплотнялась его оболочка, а учитывая еще и давление сил жрецов… В общем, вскоре Уголек шипел от боли в обжигаемом Светом теле, а о том, чтобы преодолеть такую концентрацию силы и раствориться в тенях, уже не могло идти и речи. От обиды и злости на самого себя и спеленавших его и теперь куда-то волокущих эйре, змей готов был в ярости крушить все вокруг… кроме этого дурацкого «пузыря», ни в какую не желающего разрушаться, ни от ярости Уголька, ни от его смертельного дыхания.

Услышав нарастающий шум вокруг и заметив, что жрецы, вытащили его «пузырь» на обширный, присыпанный мелким речным песком внутренний двор одного из дворцовых павильонов, змей заозирался и, узрев стоящих по периметру двора, двух десятков жрецов уже начавших какой-то ритуал, попытался дернуться. Впустую. А тут еще и правитель эйре показался на галерее второго этажа, с любопытством рассматривающий бьющегося в путах Света, Уголька. Ритуал жрецов начал набирать силу, давление еще больше усилилось, теперь уже причиняя не неудобство, а самую настоящую боль, усиливающуюся каждую секунду.

— Что-то в этом роде я и предполагал. — Хмыкнул правитель эйре, глядя с высоты галереи, как извивается от боли тело темного змея, зажатое в сфере Света. — Правда, мне казалось, что этот выползок Бездны сам решит залезть в сокровищницу… Струсил.

Поняв, что его усилий не хватит, чтобы освободиться самостоятельно, змей на миг опешил, а потом поступил, как любой детеныш на его месте… и «позвал старшего брата». Этот ментальный «плач» оказался настолько мощным, что несколько жрецов не удержались на ногах и кулями осели наземь.

Правитель удивленно приподнял бровь, а в следующую секунду довольно улыбнулся, заметив появившуюся в сгущающихся потоках Света темную фигуру. Кажется, все получилось куда удачнее, чем он посчитал, когда охрана доложила ему о поимке вора в сокровищнице.

Владыка эйре не поленился даже спуститься с галереи вниз, во двор, чтобы полюбоваться на застрявшего в волнах первостихии, словно муха в янтаре, так унизившего его червяка. Взглянуть в глаза бьющемуся в агонии врагу, что может быть лучше?

Правда, едва довольно усмехавшийся правитель оказался внизу, улыбка с его лица очень быстро слиняла. Явно напряженные жрецы резкими жестами утирали выступивший пот, перебрасывались нервно-короткими фразами и то и дело пытались внести какие-то изменения в затеянный ими ритуал. А фигура незваного гостя в центре двора, рядом с пульсирующей Сферой Света, кажется, даже не напрягалась.

— Что происходит, Аирниен? — Бросил стоящему рядом адепту правитель.

— Мы не можем додавить его. Сил не хватает. — Пропыхтел обливающийся потом жрец, скрипя зубами. — Он будто стену выстроил.

— Так подключите еще адептов. — Нахмурился владыка.

— Это невозможно. Структура просто не выдержит еще большего напряжения, да и изменить вязь уже запущенного ритуала нельзя. Начнется каскад, а при такой концентрации силы, это катастрофа.

— Ничего, дворец, это всего лишь камни. — Скривил губы правитель. — А вас никто не обвинит в Уходе, обещаю.

— Боюсь, что в данном случае, все гораздо хуже. — Прохрипел в ответ адепт, даже не моргнув глазом, услышав слова правителя, фактически обрекающие круг жрецов на смерть. — Каскад снесет не только дворец. Уже сейчас его силы достаточно, чтобы уничтожить весь Гвалиал вместе с пригородами…

— То есть, вы ничего не можете ему противопоставить?! — Мотнул головой в сторону арна, правитель эйре.

— Но и он не может нам ответить. — Кивнув, уточнил жрец. — Даже из круга ему не выйти.

— Хм… а защитить магов так, чтоб они смогли попасть внутрь круга и атаковать этого… вы, в смысле, жрецы, можете?

— Боюсь, что нет, владыка. — Не сводя напряженного взгляда с фигуры арна, проговорил адепт Аирниен. — Любому магу или жрецу, сунувшемуся внутрь круга, грозит моментальное и критическое опьянение источника. А это смерть.

— Тогда почему ЭТОТ еще не сдох?! — Прорычал правитель.

— Не знаю, владыка. — Выдохнул адепт. Его уже трясло нервной дрожью. Одновременно держать полную концентрацию и отвечать на вопросы стоящего рядом повелителя, оказалось совсем непростой задачей. А владыка эйре, кажется, и не замечал, что его собеседнику становится все труднее держаться.

— А если туда пойдут воины? — Медленно протянул змееязыкий правитель. — Их источники слишком слабы, чтобы серьезно повлиять на общее состояние организма, не так ли?

— Может сработать. — С явной натугой проговорил Аирниен и кивнул застывшему в шаге от него молодому жрецу. — Ринден, бегом в храм. Пусть готовят доспехи Света для… Владыка?

— Думаю, десятка хватит… — Задумчиво проговорил правитель, но тут его взгляд споткнулся о спокойно стоящего в центре круга арна, и эйре передумал. — Нет. Пусть готовят все что есть.

— Но, владыка, это же больше полутора сотен доспехов! — Воскликнул молодой адепт, за что схлопотал сразу два о-очень многообещающих взгляда и предпочел скрыться в переходах павильона.

Оказавшись в центре довольно большого внутреннего двора, Т'мор не сразу понял, что происходит. И лишь узрев бьющегося в сияющей сфере Уголька, и выстроившихся по периметру двора адептов Порядка в белоснежных рясах, понимающе вздохнул.

— Вляпался, да? — Кивнул он змею, одновременно вздымая вокруг себя и Уголька полог из чистого Света, и снижая тем самым давление извне. Змей облегченно вздохнул, но тут же понурился, чувствуя вину перед арном. Еще бы, если бы не его жадность… Ну да, да, он пожадничал! Змей завалил разум Т'мора ворохом извинений, на что арн ответил легкой улыбкой. — Ничего, братишка, прорвемся.

Пока арн общался с Угольком, зрителей во внутреннем дворе павильона значительно прибавилось. Теперь, помимо держащих ритуал адептов Порядка, здесь появилось еще не меньше трех десятков жрецов, а через несколько секунд, в распахнутые двери начал вливаться поток закованных в сияющие даже на солнечном свете латы, воинов, вооруженных длинными узкими мечами.

— Кажется, у нас будет хорошая разминка, а крылатый? — Почесал затылок Т'мор, глядя как окружившие гудящий от напряжения купол Света, воины эйре медленно но верно начинают наступать. Эх. Жаль, что Уголька пока невозможно вытащить из этого «пузыря». Для призрачной ипостаси эти вояки были бы ему на один зуб. Т'мор вздохнул и перехватил трость, тут же послушно превратившуюся в мечи. По телу арна пробежала дрожь и на глазах у подходящих воинов, хуман вдруг начал меняться. Увеличился рост, тело покрылось черной чешуей, ногти сменились когтями, а глаза вдруг налились алым цветом. Казалось бы, порождение Ночи должно уже давно корчиться в муках на песке двора от довлеющей над ним силы Света, но монстру, кажется, нет никакого дела до испепеляющей первостихии. Он развел руки с зажатыми в них мечами и отвесил подбирающимся к нему воинам эйре насмешливый поклон, словно предлагая не тянуть время и атаковать. Впрочем, скорости передвижения бойцов правителя, это не прибавило. Так что первые удары Т'мор нанес, не дожидаясь, когда атакующие сомкнут кольцо. Никто из воинов не ожидал такой скорости от противника, а потому атака арна стала для некоторых из них последним в жизни поводом к удивлению. Рывок вперед, через два десятка метров и первые три тела упали наземь, орошая белоснежный песок алой кровью. Не дожидаясь, пока воины очухаются, арн бросился в сторону и его мечи рассекли еще одного воина. Только после этого, эйре начали реагировать. В круг вошла следующая волна воинов, ринувшаяся на подмогу своим соратникам, и внутренний двор летнего павильона потонул в скрежете стали, криках боли и предсмертных хрипах.