Далее Картадель Клиффорд рассказывал об эгрегорах простых и сложных, темных и светлых, о том, как научиться их видеть в магическом поле, как можно ими управлять и как с ними взаимодействовать. «Все большое видится с расстояния, — говорил Светоч, — так и эгрегор можно увидеть только в том случае, когда ты сам не являешься его частью. Когда находишься в стороне — сбоку, выше, ниже — не важно. В магическом поле направления весьма условны».

Лайона, в начале лекции еще поглядывавшая тайком на сидящего впереди и чуть правее Валлиана, постепенно настолько увлеклась, что забыла обо всем, и отрывала взгляд от лектора только для того, чтобы записать новые для себя понятия.

Во время получасового перерыва между лекциями Лайона вышла на улицу, желая прогуляться, размять уставшее от неподвижного сидения тело.

Когда девушка уже возвращалась к гостиничному корпусу, навстречу ей вышел Светоч Валлиан. Он открыл двери и сделал шаг наружу, когда она была в метре от входа. Как всегда, в первый момент Лайона резко остановилась и даже чуть попятилась назад.

— По-прежнему пугаетесь моего высокого роста, Лайона? — спросил Валлиан с понимающей улыбкой. — А я сейчас вынужден буду уйти с лекции. Но знаете, меня все еще не покидает мечта о том, чтобы вместе с Вами полюбоваться звездным небом Левконии. Если это желание взаимно — приходите часам к девяти вечера на большой пляж.

Не дожидаясь и не требуя ответа, он взял ее руку, сжал на мгновение пальцы, улыбнулся, при этом серьезно глядя в глаза, и ушел. Лайона и не догадывалась, что ушел он только для того, чтобы подготовиться к встрече с ней на берегу озера. Валлиан предполагал, что этот вечер может оказаться последним свободным вечером, когда у него еще есть шанс побыть с девушкой наедине. И он не мог отказаться от этой возможности.

С половины восьмого и до девяти у Лайоны было достаточно времени, чтобы подумать, идти ли на свидание со Светочем. И обдумывала она происходящее со всей серьезностью, свойственной ее характеру. С одной стороны, девушка опасалась, что для Валлиана встречи с ней могут быть всего лишь прихотью, курортным романом, в то время как для нее они могли обернуться безответной любовью и разбитым сердцем. С другой стороны, Лайону привлекало в Картаделе не только красивое лицо и спортивная фигура. Она уже убедилась в его благородстве и искренности, в совершенно потрясающем сочетании острого ума и внутренней силы. В неожиданной, по ее мнению, для человека, облеченного Высшей властью, мягкости, тактичности и деликатности.

Сравнивая Валлиана с Ридом и с Малкольмом, она вдруг поняла, чем отличается от них Светоч. Чем отличается он от всех мужчин, с которыми она когда-либо сталкивалась. Валлиан просил, но не настаивал. Предлагал, но не требовал, если в этом не было острой необходимости, как в случае с записью ее воспоминаний на кристаллы памяти. Он предоставлял девушке полную свободу в рамках личных отношений. Даже после свидания в бассейне и утренних поцелуев под кофе он не считал, что она должна прийти на новое свидание по первому его требованию. Не распоряжался ею по-хозяйски. Только пригласил и дал понять, что будет счастлив, если она согласится. И она согласится! И придет. Не потому что будет ждать он, а потому что она сама уже ждет назначенного часа с нетерпением, с огнем в крови и сладким томлением внизу живота.

Признание

Во время ужина Лайона обнаружила, что Малкольм пересел за другой столик. Она даже не могла понять, чего по этому поводу больше чувствует: огорчения или облегчения. Как бы то ни было, а после ужина их компания неожиданно распалась: Таша и Патрисия обзавелись поклонниками и решили провести время каждая со своим молодым человеком.

К озеру никто не собирался, что заставило Лайону с облегчением вздохнуть. Она помчалась в девятый коттедж, который теперь занимала вместе со своим Наставником. В этот раз она твердо решила не опаздывать, поэтому сборы были недолгими: купальник, легкий сарафан бирюзового цвета с абстрактными рисунками по подолу, укороченная трикотажная кофточка-жакет с рукавом в две трети — чтобы плечи не мерзли. В рюкзачок — полотенце, расческа и видеофон. На пляж она успела ровно к девяти.

Разумеется, мужчина был уже там. Сидя на лежаке, смотрел на ровную гладь озера с мерцающими на ней дорожками света от фонарей, и думал о том, что Лайона, возможно, и сама не может вспомнить причин, вынуждающих ее пугаться высоких людей. «Вероятно, дело не только в росте, — думал Светоч. — Заглянуть бы в ее сны, поискать воспоминания о каких-то тяжелых событиях в прошлом, да только вот доверится ли? Пустит ли туда, куда и сама заглядывает редко?»

Впрочем, как только девушка появилась, все эти размышления отступили далеко на второй план. Сейчас была важна только она сама и их встреча. Валлиан легко вскочил с деревянного сидения, одарил Лайону такой радостной улыбкой, что она вспыхнула, и поспешил ей навстречу.

— Ты пришла, Лайона!

— Да…

Он подошел. Застыл в полушаге на несколько секунд, жадно вглядываясь в ее лицо. Потом вдруг рыкнул низким голосом:

— Иди сюда, женщина! — подхватил ее на руки и понес к озеру.

— Эй, эй! — запротестовала девушка, опасаясь, что он намерен окунуть ее в воду прямо в одежде. — Не вздумай промочить мой сарафан и рюкзак!

— Не промочу! — все тем же низким голосом ответил мужчина, и пошел по кромке берега в сторону маленького пляжика.

Лайона расслабилась, обхватив его сильную шею, и с любопытством начала всматриваться в ту сторону: на миг ей показалось, что сквозь листву мелькнул слабый, едва различимый желтый свет. «Не показалось», — поняла Лайона, когда пляжик стал виден полностью.

Посреди уже знакомой песчаной площадки был установлен светильник на ножке высотой в полметра с шаровидным абажуром из матово-белого полупрозрачного материала, напоминающего стекло. Между светильником и озером Валлиан расположил два покрывала и большой поднос — там их дожидались фрукты, сладости и простая вода.

Валлиан вынес свою драгоценную ношу на берег и уселся на покрывало, примостив девушку у себя на коленях.

— Поцелуй? — спросил, лукаво поблескивая глазами.

— Только один? — в тон ему лукаво улыбнулась девушка.

— Столько, сколько захочешь, Лайона, — внезапно охрипшим голосом ответил мужчина.

На Лайону вдруг снизошло ощущение правильности происходящего. Словно что-то внутри нее шепнуло: это правильное время. Это правильное место. Это правильный мужчина. Тот, который нужен. «Да, тот который нужен», — согласилась она и сама потянулась за поцелуем.

Сегодня поцелуи Валлиана были сладкими и тягучими, словно мед. Он вкушал ее губы с томительной нежностью и неспешностью, распаляясь сам и распаляя сидящую у него на коленях девушку. В то время, как его губы исследовали ее лицо, мочки ушей, шею, его рука легла на ее бедро и начала медленно скользить по гладкой коже кругами: вверх по внутренней поверхности, потом вниз — по наружной. Плавно. Завораживающе.

Картадель сам остановился, оторвался от девушки, когда почувствовал, что еще немного — и просто уронит ее на покрывало, прижмет к песку своим напряженным телом и не сможет отпустить. «Рано!» — строго приказал себе. Отдышался. Предложил: «Пойдем, поплаваем?» Лайона не возражала.

Она скинула сарафан, он — пляжные шорты и, взявшись за руки, они отправились в воду. Отплыли от берега так, чтобы фонари большого пляжа не затмевали свет звезд. Валлиан вдруг хитро улыбнулся и брызнул в Лайону водой. Та задохнулась от неожиданности, отфыркалась и отправила целый каскад соленых брызг в мужчину. Тот резко ушел вертикально под воду, и ее старания пропали втуне. Вынырнул в двух метрах правее, снова окатил Лайону фонтаном брызг. Несколько минут продолжалась веселая возня. Чуть утомившись, они улеглись на воду — голова к голове — как тогда, в бассейне, и стали смотреть на звезды.

Через несколько минут Валлиан вдруг произнес:

— Когда я смотрю в бесконечность ночного неба, то почему-то всегда вспоминаю эти строки: