Вечер Олег провел за чтением писем. Ему в основном достались открытки, которые щедро слала с довоенных морских курортов своему мужу по адресу Костянский переулок, дом 2, квартира 3 какая-то тетка. Начинались все эти послания примерно одинаково. «Привет из Сочи!». Или «Привет из солнечной Ялты!». Или «Привет из Кисловодска!». Далее следовали описания купаний, меню завтраков, обедов и ужинов, врачебных процедур и тому подобной ерунды.

— Неужели можно так скучно жить? — одолев последнюю открытку из Евпатории, пробормотал Олег.

Он направился к телефону и позвонил Тане.

— Письма прочла?

— Ой! Ерунда такая! — с тоскою в голосе отозвалась девочка. — Какой-то пенсионер тридцатых годов. В основном рассказывает, как от разных болезней лечиться. И еще время от времени вспоминает, как он вместе с Никитой Варфоломеевичем…

— С каким еще Никитой Варфоломеевичем? — не понял Олег.

— Ну, с этим, которому он как раз пишет, — ответила Таня. — Никита Варфоломеевич жил в нашем заброшенном доме. Квартира один. И еще там написано, в письмах, что они где-то во время гражданской войны вместе с белыми воевали.

— Просто пособие для красных следопытов, — угрюмо заметил Олег. — Я-то надеялся, мы про дом из писем узнаем что-нибудь интересное.

— Разбежался, — хмыкнула Таня. — Зато я теперь точно знаю, как лечиться от спазмов в кишках и от ревматизма.

— Тогда постарайся до старости не забыть, — подал дельный совет Олег. —

Думаю, что в ближайшие тридцать лет тебе это вряд ли понадобится.

Они распрощались до завтра.

На следующее утро Олег повстречался у входа в школу с мрачным как туча Темой.

— Ты чего? — участливо хлопнул он по плечу старого друга.

— Чего-чего, — чуть не плача, начал рассказывать тот. — Предки сюртук мой иа шкафа в помойку выкинули. А мать мне потом еще жуткий скандал устроила. Я его в шкаф стенной положил, где у папы пальто висят. Ну, а матери там как раз что-то понадобилось. Говорит, из этого сюртука личинки от моли полезли.

— Говорил же, надо было его там оставить, — напомнил Олег.

— Да уж если бы знал, то оставил бы, — согласился Тема. — Мне его оценить так хотелось на аукционе. А теперь…

Махнув рукой, он в сердцах рванул на себя со всей силы школьную дверь.

— Главное, эти предки мои вообще ни в чем, по-моему, не разбираются, — проворчал он уже в вестибюле. — Я домой антикварную вещь принес, а они… Подумаешь, моль. Если бы все человечество только за чистотой следило, как моя мать, никаких древностей вообще бы никто не нашел. Например, на раскопках еще гораздо грязнее, чем в этом подвале.

— Да ты не расстраивайся, — стал успокаивать его Олег. — Мы завтра туда пойдем опять. Может быть, там еще что-нибудь гораздо ценней твоего сюртука найдется. У меня тут кое-какие соображения появились.

Тут раздался звонок. Мальчики, быстро повесив в гардероб куртки, побежали по лестнице на четвертый этаж.

Последний учебный день перед каникулами был, как обычно, коротким, но суетливым. Сперва выяснилось, что, так как Андрей Станиславович болен, никто не догадался собрать у восьмого «В» дневники и четвертные отметки не выставили. Положение спасла математичка Светлана. Она заставила заполнять дневники восьмого «В» десятиклассников, у которых была классной руководительницей.

Когда с дневниками было улажено, возникла проблема «огонька». Его тоже полагалось проводить Андрею Станиславовичу. За неимением его восьмой «В» уже собирался отчалить домой, когда в класс, запыхавшись, вбежала Ирина Анатольевна — та самая молоденькая учительница, с которой ребята случайно столкнулись у Андрея Станиславовича.

— Мне Андрюш… Андрей Станиславович поручил провести «огонек», — объяснила она.

Моя Длина громко хмыкнула.

— Ну, детишки, кто у вас выступать собирается? — словно к второклассникам, обратилась учительница к восьмому «В».

В ответ раздались громовые раскаты

хохота.

— А чего? Я могу выступить, — сказала, когда смех унялся, Моя Длина. — Спою что-нибудь из хитов Вики Венгерской, — назвала она известную поп-звезду.

— Класс! — хлопнул громко в ладоши Лешка Пашков. — Тогда я возьму гитару.

— О'кей! — накинув небрежно на плечо сумку, пошла к двери Моя Длина. — Сбор когда?

— В три часа, — ответила Ирина Анатольевна.

Немного освоившись, она начала раздавать поручения. Мальчикам было ве-лено составить столы вдоль стен. Затем расставить стулья в несколько рядов. Девочки были отправлены в «Дом военной книги», где на втором этаже продавались отличные пирожные и торты. А Ирина

Анатольевна пошла к Андрею Станиславовичу за магнитофоном и кассетами.

В десять минут четвертого «огонек», наконец начался. Моя Длина явилась в обтягивающем платье апельсинового цвета. Ее выступление по характеру было агрессивно-лиричным. Отплясывая в бурном ритме, она перемещалась по всему свободному пространству и громогласно пела то о разбитой любви, то о каких-то там «узелках разлуки», то про русскую водку. Лешка Пашков старался как мог. Гитара гремела синкопами. Когда его трех аккордов для бурного Машиного темперамента не хватало, Пашков принимался стучать по гитаре руками.

Наконец Моя Длина выдохлась. Класс облегченно вздохнул и бурно зааплодировал. Один Лешка Пашков не сводил с Маши Школьниковой восторженных глаз.

— Обожаю Вику Венгерскую, — заявила Моя Длина. — Мы с ней очень похожи.

— Только Вика в три раза худее, и лицо у нее совершенно другое, — шепнула Катя на ухо Тане. — А в остальном как две капли воды.

После чая с пирожными устроили дискотеку. Тема танцевать отказался. Ему было стыдно, что Катя ростом немного выше. А никого другого ему приглашать не хотелось. Поэтому он танцевал только быстрые танцы. Пашков попытался пригласить Мою Длину, но та, смерив его высокомерным взглядом, ответила:

— С детьми не танцую.

Лешка обиделся. Когда, утомившись от танцев, восьмой «В» доедал перед отходом домой остатки пирожных и торта, он незаметно подсунул на стул Маши Школьниковой кусок эклера. Та обозвала всех дебилами и в полном гневе удалилась.

Впрочем, это был единственный конфликт. В остальном «огонек» вполне удался.

— Давайте скорее все убирать, — поторопила около шести часов вечера восьмой «В» Ирина Анатольевна. — Мне еще надо перед Андреем Станиславовичем отчитаться.

Ребята, насмешливо на нее косясь, быстро расставили все по местам. Затем вместе с учительницей вышли на улицу.

— Ну, что будем завтра делать? — остановившись возле дома Олега, спросили друзья.

— Как договорились, — ответил Олег. — Позавтракаем и в подвал. Только вот что, ребята. Мне эти шуточки с

фонариками надоели. Давайте-ка каждый возьмите по фонарю. По крайней мере хоть будет гарантия, что мы там вновь в темноте не окажемся. И разделиться сможем тогда. Нужно этот подвал прочесать как следует.

— Не понимаю, почему у тебя фонарик тогда погас? — никак не мог забыть Женька.

— Если бы я сам знал, — отозвался Олег. — Главное, я его потом несколько раз испытывал. Даже на пол нарочно бросал. Все равно горит как миленький.

— Действительно мистика, — покачала головой Катя.

— Неужели на этот раз, правда, призрак? — смотрела во все глаза на Олега Таня.

— Если так, призрак как-нибудь еще о себе даст знать, — с уверенностью отозвался тот. — А если не так, то складывается все еще интересней.

— То есть? — хором спросили друзья.

— Ну, мы же с вами уже убедились, — ответил Олег. — Тип, который тогда перед нами вошел в дом, никуда не исчез. Он просто, пока мы ходили по комнатам, в подвале сидел.

— Чего ему там понадобилось? — в полном недоумении проговорил Женька.

— Вот и у меня этот вопрос возникает, — кивнул головой Олег. — Просто так темным вечером в запертый подвал не полезешь. Значит, он либо там что-то прячет, либо ищет. Возможно, мы сумеем его опередить. Вот завтра еще раз как следует на подвал посмотрим, тогда точно скажу. Ладно. Фонарики не забудьте.