Красным светился электрический камин у стены. В отблесках света перед камином лежало и, видимо, спало существо, похожее на кошку необъятных размеров. Пиппин даже вздрогнул невольно, увидев такое огромное животное.

Сначала он не поверил своим глазам. Это – кошка? Да, у животного были кошачьи уши, и абсолютно кошачий хвост мирно покоился рядом с ним на коврике.

Застыв, Пиппин не отрывал глаз от невиданного зрелища. Но ведь это не горилла? Горилл такой величины держать в доме запрещено. Кроме того, «это» явно напоминало кошку, а не обезьяну.

Пиппин готов был уже громко крикнуть, но вовремя сдержался. Ну, конечно! Это же Кот Дика Уиттингтона из пантомимы! Сам он пантомимы не видел, но ему про нее рассказывали. Забавно, актер так и лежит себе в костюме – ведь внутри безусловно есть актер. А ему, казалось бы, только и мечтать о том, чтобы поскорее скинуть нагретую шкуру...

Потом Пиппин задумался о другом. Как же преступники соберутся на веранде, если у них под носом, буквально в двух шагах, лежит этот котище? Может, встреча назначена на автомобильной стоянке? Тогда какой смысл лезть на крышу? Оттуда он не услышит ни слова...

Прервав дебаты с самим собой, Пиппин осторожно включил фонарь и бегло осмотрел пол веранды. Тут-то и обнаружились «ключи».

Глаза его заблестели: окурки сигарет, спички, карандашные стружки! Кто-то здесь бывал до него, и не раз – судя по количеству окурков. Все-таки место встречи злоумышленников – именно веранда. Может, и Кот участвует в заговоре? А что, это идея!

Пиппин тщательно собрал с пола окурки, спички и даже стружки от карандаша. Потом аккуратно разложил добытое в три конверта. Еще минута, и он увидел обрывок железнодорожного расписания, отнесенный ветром в угол веранды. Пиппина чрезвычайно заинтересовало время прибытия воскресного поезда, подчеркнутое чьей-то неведомой рукой.

Он еще раз огляделся но сторонам, заметил носовой платок с буквой «З» в уголке и задумался – не большое ли это «Е», перевернутое слева направо? Под угрозой смертной казни он не смог бы придумать ни одного имени, начинающегося с «З».

Наконец на гвозде был замечен клок какой-то одежды! Ну все! Теперь отыскать человека с дырой в темно-синем пиджаке или куртке, и дело почти в шляпе.

Пиппин еще раз с осторожностью заглянул в окно. Огромный Кот по-прежнему лежал на коврике перед электрическим камином. Непонятная картина – особенно если учесть, что перед вами не настоящий кот, а человек в кошачьей шкуре или в покрытой мехом шкуре какого-нибудь другого животного. Пиппин глядел, глядел и вдруг заметил, что Кот слегка пошевелился, укладываясь поудобнее, и, очевидно, вознамерился спать дальше.

– Чудак, ей-Богу, – усмехнулся Пиппин. Он все еще был озадачен, но как-то успокоился, когда Кот задвигался. – У меня такое чувство, что, если по комнате пробежит мышь, этот котяра бросится за ней, хотя я-то знаю, что он ненастоящий.

Пиппин в конце концов пришел к выводу, что пора лезть в дыру на крыше и устраиваться на подоконнике верхнего этажа. Бандиты могли появиться в любой момент, а вдруг кто-то из них вообще захочет прийти пораньше? Никогда ведь не знаешь, как сложится. Нельзя, чтобы они его застали на веранде.

Убедившись, что все «ключи» надежно спрятаны, Пиппин, ухватившись за края дыры, подтянулся на руках и вылез на крышу. Потом ощупью добрался до подоконника и уселся. Подоконник оказался холодным, твердым и к тому же слишком узким для того, чтобы быть удобным. Пиппин покорно приготовился к долгому и трудному ожиданию.

Он провел в своем убежище всего несколько минут, когда ушей его достиг какой-то необычный звук. Напрягшись, Пиппин прислушался. Похоже на стон... Но откуда? В комнате у него за спиной темно. Рядом и на улице, насколько он может судить, никого. Если это Кот у камина, то как Пиппин мог его услышать? Совершенно никак!

Звук повторился снова, и у Пиппина стало очень скверно на душе. Он тут сидит себе в темноте на подоконнике, поджидая разбойников, которые то ли должны, то ли не должны встретиться внизу на веранде, а вокруг звучат настоящие стоны. Кто-то гибнет! Это не дело...

Он прислушивался, затаив дыхание. Стон повторялся опять и опять. Внезапно Пиппин понял, что стонут где-то позади. Так. Если позади, значит, в темной комнате. Он повернулся к окну, намереваясь его отворить. Окно было закрыто и заперто изнутри.

Тогда Пиппин вспомнил про свей фонарик. Достал из-за пояса, включил и поднес к окошку. Луч света обежал комнату и остановился. Глазам Пиппина представилась неожиданная картина.

За столом сидел мужчина, сильно наклонившись вперед и положив лицо на вытянутые руки. Рядом валялась ложка, в блюдце лежала перевернутая чашка. Несколько секунд Пиппин смотрел на все это со страхом и не двигался. Потом луч фонарика высветил еще кое-что. На полу стояло большое настенное зеркало, в котором отразился свет фонаря. Рядом в стене, там, откуда сняли зеркало, зияла дыра солидных размеров. Пиппин понял: позади зеркала был встроен сейф; сейчас он стоял пустой, открытая дверца его мерно раскачивалась.

– Воры! Ограбление! – Секунда – и П. С. Пиппин вскочил на ноги. Дважды обмотав руку большим носовым платком, он с силой ударил кулаком в стекло. П. С. Пиппин нес службу!

Пятеро ребятишек, естественно, ничего не знали о трудной ночи, выпавшей на долю П. С. Пиппина. Пип и Бетси мирно спали, пока он разбивал окно в здании театра. Ларри и Дейзи, выслушав все сенсации, какими попотчевала их девятичасовая передача новостей, тоже отправились в постель.

Бодрствовал один Фатти. У себя в комнате Фатти изучал действие нового замечательного вспомогательного средства при переодевании – маленьких подушечек, которые следовало класть за щеки, чтобы те округлились.

– Я их проверю завтра на родителях, – заранее веселился изобретатель. – Положу в рот перед завтраком, посмотрим – заметят или нет.

В конце концов, Фатти тоже пошел спать.

«Интересно, – думал он, раздеваясь и укладываясь в постель, – нашел ли П. С. Пиппин наши „ключи“ на веранде и долго ли дожидался мифической встречи грабителей или кого там еще? Бедный старина Пиппин, небось проторчал у театра Бог знает сколько времени...» Если бы только Фатти знал, что происходило на деле! Разве он лег бы спокойно под одеяло и проспал всю ночь? Да ни за что на свете! Он бы уже давно рыскал вокруг театра, ища настоящие ключи к разгадке тайны. Конечно, он всего лишь подшутил над П. С. Пиппином, но благодаря шутке полицейский оказался именно там, где нужно – на месте преступления, совершенного, по-видимому, совсем незадолго до его прихода. Счастливчик Пиппин!

На следующее утро перед самым завтраком Фатти сунул свое уникальное вспомогательное средство в рот: обе его щеки раздулись, сделав физиономию еще более пухлой, чем обычно. Отец Фатти, уткнувшись в газету, ничего не замечал. Он вообще считал Фатти неприлично раскормленным. Зато мать была ошарашена. Мальчик стал каким-то другим. Что же в нем переменилось? А, понятно, щеки. Они невероятно распухли.

– Фредерик, у тебя что, зубы болят? – спросила мать. – Все лицо разнесло.

– Нет, нет, мама, – отозвался Фатти. – Зубы у меня в полном порядке.

– Странно. Ешь ты не больше обычного, а щеки у тебя стали чуть не вдвое толще. – Мать заметно нервничала. – Я позвоню зубному врачу, договорюсь, чтобы он тебя принял.

Ситуация становилась опасной. Фатти вовсе не жаждал, чтобы у него ковырялись во рту, отыскивая дырки в зубах. Кроме того, он был абсолютно убежден, что если даже ни одной дырки не будет, дантист сам их сделает своим мерзопакостным сверлом.

– Мамочка, поверь, пожалуйста, – Фатти действительно перепугался, – у меня нет ни одной дырки во рту. Я бы чувствовал...

– Хорошо, тогда объясни, отчего у тебя раздулись щеки? – Мать Фатти отличалась тем, что ни одну проблему не бросала на полдороге. Она повернулась к мужу: – А тебе разве не кажется, что у Фредерика распухло лицо?