К ужасу ребят, к ним приближался мистер Гун! Он заехал на станцию купить газету, а услышав шум, вышел на перрон поглядеть, в чем дело. Глаза полицейского заблестели от радости.

– Вы говорите, сэр, этот пес напал на вашу жену? Прекрасно! Я немедленно составлю протокол! От этой собаки давно уже никому житья нет – уже очень давно!

Гун вытащил записную книжку и послюнявил карандаш. Какая удача – официальная жалоба на этого мерзкого пса!

Злополучный поезд уже отошел от станции, но этого никто не заметил. Все, кто был на перроне, глазели на группку ребят, окруженную взрослыми. Бастер, едва завидя Гуна, соскочил с рук Фатти и радостно запрыгал вокруг полицейского. Гун замахал на него записной книжкой.

– Забери немедленно свою собаку! Забери, слышишь?.. Все равно я этого так не оставлю! Я составлю протокол…

Но в этот момент женщина радостно вскрикнула:

– Ну слава Богу, Поппит! Спасибо, Ларкин, – где вы ее поймали? Я уже боялась, что вы опоздаете и не успеете ее забрать!

Странного вида был этот Ларкин: сутулый, прихрамывающий, бесформенный в своем огромном старом пальто. Нижнюю часть его лица закрывал шарф, а на лоб по самые глаза была надвинута потертая шляпа. На руках он нес Поппит.

– Это еще кто? – осведомился Гун, с удивлением разглядывая странную фигуру.

– Это Ларкин, он живет во флигеле у нас в «Талли-Хо», – объяснила женщина. – Мы велели ему подойти к отходу поезда и забрать Поппит. Он присмотрит за ней, пока нас не будет… Но я не хотела расставаться с моей дорогой Поппит до самой последней минутки, правда, солнышко мое? – Она прижала собачонку к груди и повернулась к Ларкину. – Хорошенько за ней приглядывайте, слышите? И пожалуйста, не забудьте, о чем я вас просила… Я скоро вернусь к тебе, лапочка моя, радость моя!.. А теперь унесите ее, а то она опять испугается поезда.

Ларкин, прихрамывая, зашаркал прочь. За все это время он так и не произнес ни единого слова. Поппит, которую он словно куклу засунул под пальто, безучастно притулилась у него за пазухой.

Гун все еще держал в руках записную книжку – ему явно не терпелось составить протокол. Ребята прикинули, не удастся ли удрать, но полицейский зорко следил за ними.

– А теперь, сударыня, – начал Гун, – насчет вот этого пса. Будьте добры, сообщите, пожалуйста, ваши имя и адрес и…

– Наш поезд! – вскрикнула вдруг женщина, и Гуну волей-неволей пришлось отступить перед лавиной прощальных поцелуев, рукопожатий и последних напутствий, обрушившихся на отъезжающих. Наконец мужчина и женщина забрались в вагон, поезд тронулся, провожающие замахали руками.

– Тьфу ты черт! – с досадой сказал Гун, захлопывая записную книжку, и обернулся, ища глазами Бастера и ребят. Но их уже и след простыл!

А пятеро ребят и Бастер в это время были уже на полпути к дому.

– Повезло нам, что поезд вовремя подошел! – задыхаясь, проговорил Пип.

– Какой все-таки гадкий этот Гун! – воскликнула Бетси. – Бастер ни в чем не виноват. Он не сделал ничего плохого.

– Давайте где-нибудь спрячемся, пока Гун не проедет, – предложила Дейзи. – Он ведь наверняка не оставит нас в покое, а пешком от его велосипеда нам ни за что не удрать.

– Обязательно надо спрятаться! – подхватила Бетси, которая панически боялась здоровяка полицейского.

– Согласен. Вон подходящее место. – И Фатти указал на заброшенную сторожку, стоявшую на обочине дороги. – Мы как раз поместимся. Гун проедет в двух шагах от нас!

Друзья едва успели забраться в сторожку, как из-за поворота на полной скорости вылетел Гун и на всех парах понесся дальше – в погоню за пятью сорванцами, а главное – за этим Канальей в Собачьей Шкуре! Промелькнула на миг его физиономия.

– Все, проехал, – улыбнулся Фатти. – Пожалуй, не стоит пока попадаться ему на глаза. Кстати, расскажите мне наконец, что же произошло? Ничего себе друзья: я возвращаюсь после долгого отсутствия, а они на меня – ноль внимания, фунт презрения!

– Ой, Фатти, все случилось так быстро!.. – начала Бетси. Пока они дошли до дома, она рассказала ему все, от начала до конца: и как они привязали Бастера к скамейке, и как подъехали мужчина и женщина со своими друзьями, и как Бастеру понравилась Поппит, и что из-за этого произошло…

– Ну и суматоха там поднялась! – воскликнул Пип. – Извини, Фатти, мы правда тебя не заметили.

– Ладно уж, – добродушно проворчал Фатти. – Я вас просто поддразнивал. Бетси, как вел себя Бастер, пока меня не было?

– Идеально! – воскликнула девочка. – Я буду так скучать по нему! Мама не позволяла ему спать ни в моей комнате, ни в комнате Пипа, но, хотя он и привык спать возле твоей кровати, Фатти, он ни разу не залаял, только один раз ночью скребся ко мне в дверь… Ты ведь воспитанный пес, правда, Бастер? – спросил Фатти, и маленький скотч-терьер в знак согласия завилял хвостом.

– Черт бы взял этого Гуна! Надо же было так не вовремя появиться! Теперь он ни за что не отстанет – потребует отвечать за «зверское нападение оставленной без присмотра собаки». По-моему, он так и записал в свою книжку. Нам надо продумать, что мы ему скажем…

– Пришли! – сказал Пип, останавливаясь перед домом Фатти. – Когда увидимся, Фатти? Ведь сейчас-то, наверно, тебе надо распаковываться?

Фатти кивнул.

– Приходите завтра ко мне в сарайчик, – предложил он. – А если наткнетесь на Гуна, скажите ему, что хозяин Бастера – я, со мной он и должен беседовать. Ладно, до скорого! Все новости расскажете завтра!

Он вошел в калитку и – через заднюю дверь – в дом. Бетси вздохнула:

– Жаль, что нельзя посидеть сейчас всем вместе. Ужасно хочется поболтать с Фатти как следует. Здорово он загорел, правда?..

К большому облегчению Бетси, мистер Гун к ним так и не нагрянул. Не встретился он Пипу с Бетси и на следующее утро, хотя они смотрели во все глаза, направляясь в гости к Фатти в его сарайчик, расположенный в глубине сада Троттевиллов.

Фатти, Ларри и Дейзи уже ждали их в сарайчике. Ах, как там было тепло и уютно! Ярко, в полную силу, светила масляная лампа. Фатти – их старый добрый Фатти – угощал гостей шоколадом и откупоривал бутылки имбирного пива и лимонада. Пипа и Бетси он встретил широкой улыбкой.

– Заходите. Зануду Гуна видели?

– Нет. А кто-нибудь его видел? – поинтересовалась Бетси.

Гуна, слава Богу, не видел никто. Бастер не спеша прошествовал к Бетси и улегся у ее ног.

– По-моему, он тебя теперь тоже считает хозяйкой, – улыбнувшись девочке, сказал Фатти. Он очень любил маленькую Бетси – ну, а та в нем просто души не чаяла.

– Какой ты стал смуглый, Фатти! – восхитилась Бетси, глядя на его загорелое лицо. – Если ты теперь захочешь переодеться каким-нибудь индусом или арабом, тебе это будет раз плюнуть.

– А что, неплохая идея! – отозвался Фатти. – Надо будет опробовать ее на старине Гуне. У меня просто руки чешутся в кого-нибудь переодеться. Ужасно хочется опробовать новые задумки. В школе особо не развернешься – за прошлую четверть я переодевался всего один раз.

– Кем? – хихикнув, спросила Дейзи. – Расскажи, пожалуйста, Фатти! Я же знаю, тебе и самому хочется!

– Да ну, ничего особенного, – небрежно ответил Фатти. – Наш учитель французского заболел, и директору пришлось пригласить другого. И этот другой… словом, он прибыл немного раньше времени и был довольно странный.

– А на самом деле это был ты, Фатти? – развеселился Пип. – Рассказывай скорее! С тобой не соскучишься!..

– Ну, я разрядился в пух и прах, нацепил накладные усы и вставил фальшивые зубы, – продолжал Фатти. – Еще надел черный кудрявый парик, а улыбку мою из-за зубов за милю было видно…

Ребята расхохотались. Они-то знали, как устрашающе выглядят вставные передние зубы Фатти!

– И попросил отвести тебя к директору? – спросила Бетси.

– Что я – сам себе враг? – возмутился Фатти. – Просто я знал, что три-четыре преподавателя всегда околачиваются возле футбольной площадки, вот и отправился туда. Ух, что я им плел! «Эта славная мальчики – они ждут мой приход, ведь да? И – как это у вас называть – директор, он меня тоже ждет? А это есть футбол, да? Бум-бум – как этот мальчик бьет по мячику!»