Регент побагровел, а потом задумался — куда девать оскверненную ложку? Назад в тарелку — а есть потом как? Под стол — некрасиво. На стол — еще некрасивее. После минуты раздумий дядя нашел-таки выход — щелкнул пальцами, подзывая слугу, и всучил ему ложку, потребовав взамен чистую.

Слуга мухе не понравился. Поганка снова перепорхнула на край регентской тарелки и резво побежала по кругу. Лорд Фирданн, не выдержав, резко махнул рукой, сгоняя крылатую нахлебницу с немытыми лапами. Угу, а рукава-то широкие, да с кружевами. А брызги рассольника сидящих напротив придворных не украшают. Хотя кто ж станет с Регентом из-за какого-то супа ссориться? Глазами зыркают, но молчат. Дрессированные!

За следующие пять минут лорд Регент сменил еще две ложки и саму тарелку. Я, стараясь сохранить серьезный вид, ковыряла котлету. На другом конце стола Тиану и Арден занимались тем же самым. Придворные неотрывно смотрели в рот лорду Регенту. Тот, сжав зубы, буравил взглядом игнорирующую регентский гнев двукрылую паразитку. Потом дал знак еще раз поменять тарелку.

Муха, подзаправившись супом, разрезвилась и начала, жужжа, выписывать вензеля вокруг лорда Фирданна. Тот сначала делал вид, что не обращает внимания. Потом, когда зловредное насекомое село ему на щеку, задергал глазом и хлопнул рукой по лицу. Муха вняла предупреждению и спланировала в только что поставленную перед лордом Гвидо третью тарелку рассольника. А оттуда ему на ухо. Затем на нос. И опять в тарелку.

И в момент, когда дядя окончательно дошел до точки кипения, перепорхнула на лоб сидящего рядом кузена Ру, как раз повернувшегося к отцу.

Громкое «Бум!» ложкой с размаху по лбу Ру эхом отдалось в углах трапезной.

Муха, взвившись соколом под потолок, с обиженным «взззь!» исчезла.

Ру выпучил глаза и завопил. От наливавшейся на его лбу шишки вниз медленно ползла капля жирного рассольника. Лорды, забыв об этикете, неприлично ржали. Леди кусали губы и давились котлетами. Дядя недоуменно смотрел на ложку в сжатом кулаке…

«Вот как надо-то! Учись», — протелепатировал мне Тиану.

Сегодня моя Лана выходила замуж. Пусть трудно расставаться с той, которая долгие годы после исчезновения отца была для меня единственным близким человеком, но сейчас, глядя на сияющее лицо подруги, я понимала — так лучше. И так правильно. Она любит Норда и будет с ним счастлива. Да и пора было убрать ее из дворца, с отъездом эльфов здесь могло стать просто опасно. С завтрашнего дня Лане предстояло жить в своем доме в городе, и она только пообещала забегать, чтобы помочь мне подготовиться к балу в честь Дня рождения.

Мы решили, что не стоит демонстрировать мой интерес к судьбе Ланы и Анри тер Норда. Поэтому, пока гвардейцы праздновали в зале свадьбу своего лейтенанта, Тиану, Арден и я поздравили новобрачных в одной из задних комнат. Я подарила Лане ожерелье и серьги с топазами цвета ее серо-голубых глаз, пожелав сделать это первой фамильной драгоценностью. Второй мой подарок выглядел скромнее, но Норд с Ланой пришли от него в восторг — парные кулоны с невзрачными зеленоватыми камушками были зачарованы от воровства и потери и позволяли разговаривать друг с другом на расстоянии. Эльфы презентовали Норду меч из голубоватой волнистой гномьей стали, в который лейтенант вцепился двумя руками с выражением детского восторга на лице. Я даже забеспокоилась — а вдруг он этот меч с собой в кровать начнет таскать, как ребенок любимую игрушку? Вторым подарком от эльфов стал амулет, который позволял управлять драконьими щитами Норда и Ланы. Можно было снять их совсем, оставить частично или закрыться полностью. Подпитку щитов Ти взял на себя, а обсуждение того, какие части тела прикрывать, а какие нет, эльф с Нордом вели за закрытыми дверьми и мне послушать не дали.

Теперь нужно было устроить ко мне камеристкой Эриса. Кстати, шалопай опять умудрился поставить на уши весь дворец. Поздно вечером он побежал на кухню в надежде стянуть что-нибудь съестное. И забыл нацепить на себя морок. За углом Эрис столкнулся с одним из членов Регентского Совета, который в сильном подпитии брел к себе в покои на отдых. Советник, узрев эльфа в юбке и декольте с оборочками, сильно удивился. Эльф занервничал и нацепил на себя первый попавшийся морок — а именно стал точной копией стоявших рядом в нише рыцарских лат. Тут Советник удивился еще сильнее, пошатываясь, подошел к «латам» и дал «рыцарю» щелбан по лбу.

Иллюзии Эрис делал качественные, поэтому раздалось ожидаемое «дзиннь!». Но получивший щелчок эльф обиделся, в свою очередь поднял бронированную десницу и отвесил щелбан Советнику. Глазки у того съехались в кучку, и лорд осел на пол.

Эльф, решив замаскировать следы преступления, разложил тушку Советника рядом с нишей с доспехами, а латы красиво разместил сверху.

Следующий вышедший из-за угла придворный поднял крик, увидев весьма двусмысленную картину. Очнувшийся от его воплей Советник тоже заорал… придворные повыбегали из своих комнат кто в чем и присоединились к хору.

В общем, дядя обещал вызвать экзорциста, а латы убрали от греха подальше.

Мы сидели у меня в комнате и дружно чесали в затылках. Неожиданно стало ясно, что неизвестную девицу с улицы дядя мне в камеристки не возьмет. А с рекомендациями от Ланы или от эльфов не возьмет тем более.

Утешало неограниченное количество попыток трудоустройства — если Эрис не понравится дяде с первого или даже двадцать первого раза, эльфу надо будет просто изменить внешность и закинуть удочку в двадцать второй.

Так что Арден, Тиану, я и сладкая парочка Эрис — Эмит сидели у меня в комнате на ковре, хрустели яблоками и жевали бутерброды, украденные с кухни парой остроухих воришек, и обсуждали, на какой кривой кобыле подъехать к лорду Фирданну. Кстати, о бутербродах — у малолетних шалопаев обнаружился талант фуражиров. Если мне когда-нибудь придется воевать, я попрошу у Ардена эту парочку взаймы и заброшу в тыл врага. Эрис с Эмитом поработают саранчой, и, после того как они слопают все, враги сдадутся сами.

Первым делом решили, как избавиться от дядиных собственных протеже, которых он наверняка попытается подсунуть. Спасибо Ти и юриспруденции, выход мне пришел в голову быстро — тот самый параграф сто двадцать третий уложения «Об устройстве Императорского Двора», по которому прислуживать принцессам могут только непорочные девицы. Искать девиц среди дядиных фавориток было можно долго, упорно и совершенно напрасно — их там не было, да и быть не могло.

Значит, если я на совершенно законном основании буду отвергать одну за другой его шпионок и одновременно доводить ежедневными жалобами, причитаниями и нытьем на невозможность несчастной беспомощной сиротке королевских кровей причесаться и одеться без посторонней помощи, лорду Регенту придется искать подходящую девушку.

Вторым вопросом стала внешность будущей камеристки. Эрис, желая позабавиться, захотел стать рыженькой лукавой красоткой с бюстом, на котором можно носить завтрак без помощи подноса, но Арден привел его в чувство, напомнив о ссылке к северным гномам в случае провала. В результате внешность кандидатки упихнули в среднестатистические рамки. Вышла бедная дворяночка-сирота из южных провинций — приятной внешности шатенка с пухлыми розовыми щечками, чуть хитроватая, но внушающая доверие. Семейство тер Свонн обогатилось еще одной незваной родственницей. Назвать девушку решили Ирис — созвучно с Эрис.

Теперь надо было сообразить, как половчее подсунуть Ирис тер Свонн дяде. Пока доедали бутерброды — придумали два варианта. Решили следить за лордом Регентом, не выходит ли он в город. Казалось более естественным устроить первую «случайную» встречу на улице, чем караулить дядю за углом коридора в замке. А одновременно наблюдать за леди Фрейм, как за вторым возможным путем. Если суметь оказать ей услугу и понравиться, был неплохой шанс, что она сама представит кандидатку лорду Фирданну. Тиану должен был бойцом невидимого фронта следовать за Эрисом и в подходящий момент, покопавшись в дядиной голове, помочь лорду Регенту принять нужное нам решение.