Спустя двадцать минут Нэнси и Джорджи были поражены еще больше: Оливер получил первый приз за породистость. Бесс с важным видом приняла из рук судьи синюю ленту и вручила ее сияющей миссис Граймс.

— Бесс явно умеет, когда надо, оказаться на высоте положения, — сказала Нэнси. — Этого у твоей кузины не отнимешь! — Обе девушки засмеялись.

В перерыве подруги пошли искать Бесс: им не терпелось ее поздравить.

— По-моему, она направилась туда, — показала Джорджи в сторону буфета, и они с Нэнси вслед за толпой двинулись к навесу. По дороге Нэнси заметила профессора Герберта, погруженного в беседу с Нелсоном Стоуном. Она толкнула Джорджи локтем.

— Посмотри-ка!..

— Эти двое, кажется, не очень-то ладят, — заметила Джорджи. — Видишь, как сердито профессор смотрит на Стоуна? Прямо готов испепелить его взглядом…

— Стоун, кажется, тоже взбешен, — заметила Нэнси. — Попробую подойти к ним поближе.

Но когда девушки приблизились к навесу, внезапно раздался крик, и у стола, вокруг которого толпилась закусывающая публика, поднялась суматоха. Нарядные, с изысканными манерами гости в панике шарахались кто куда.

Нэнси глянула в сторону, откуда доносился шум, и увидела Бесс: та изо всех сил дергала за поводок огромную овчарку.

— Помогите же кто-нибудь, пожалуйста!.. — отчаянно кричала Бесс. В одной руке она держала стаканчик мороженого, ни за что не желая с ним расстаться, а другой пыталась оттащить осатаневшего Оливера от проволочной корзины с мусором и объедками.

Нэнси и Джорджи бросились к ней на помощь. Но к тому времени, когда они втроем оттащили-таки Оливера от корзины, все ее содержимое уже облепило красиво постриженную, расчесанную шерсть овчарки.

— Ах, Оливер! — воскликнула Бесс. — Как ты мог так со мной поступить?

— Нам теперь ни за что не вычесать из него эту дрянь, — покачала головой Джорджи, которая крепко держала здоровенного пса за ошейник.

Нэнси подбежала к столу и схватила стопку бумажных салфеток.

— Попробуем вытереть! — И она отдала часть салфеток подругам.

— Может, лучше помыть Оливера у прудика? — предложила Джорджи.

— Ой, давайте же скорее, — причитала Бесс, пока они тащили овчарку к пруду. — Сейчас начнется самая важная часть конкурса, Оливер должен быть чистеньким.

Нэнси с сомнением покачала головой.

— Даже не знаю, Бесс, — сказала она, наблюдая, как Джорджи пригоршнями льет воду на спину пса. — Может, Оливеру лучше без шума выйти из игры?.. — Гладкая шерсть овчарки висела сосульками и грязными клочьями.

— Вот это да! — удивилась Бесс. — Я понятия не имела, что английские овчарки под своей мохнатой шубой такие тощие.

А пес принялся отряхиваться, разбрызгивая воду вокруг себя.

— Эй, ты, осторожней! — крикнула Джорджи и бросила поводок, стараясь уберечься от брызг. — Оливер! Ты же мне платье испортишь!..

Почувствовав свободу, пес весело помчался по лужайке. Девушки бросились следом, но поймать его не было никакой возможности. Оливер выскочил на арену и там, среди чинных, холеных собак, снова стал энергично отряхиваться.

Люди, сидевшие в первых рядах, отпрянули, собаки залились лаем, судья стал призывать всех к порядку. Брут, один из свирепых псов профессора Герберта, под шумок укусил за заднюю лапу соседа, французского пуделя, и началось настоящее столпотворение…

Спустя полчаса подруги шагали к машине Нэнси.

— Н-да, хороший финал собачьей выставки, — простонала Джорджи.

— Миссис Граймс ужасно переживает, — мрачно сказала Бесс.

— Но все же не так, как Хиллари, — оглянулась Джорджи на разгромленную площадку.

— Еще бы ей не огорчаться, — заметила Нэнси, хотя мысли ее по-прежнему были заняты Нелсоном Стоуном. Она жалела, что ей так и не удалось поговорить с хранителем музея с глазу на глаз.

— Но Хиллари же сама сказала: она мечтает, чтобы эта выставка надолго запомнилась всем, — улыбнулась Джорджи.

— И ее мечта сбылась, — сказала Нэнси, и все трое расхохотались.

Как раз в этот миг девушки увидели Хиллари: она направлялась в их сторону от стоянки автомобилей. Даже на расстоянии было видно, что она вне себя от гнева.

— Пожалуй, надо мне попросить у нее прощения… — шепнула Бесс, обращаясь к Нэнси. Но наследница, заметив их, демонстративно свернула в сторону.

— Да, вид у нее свирепый… Пожалуй, лучше я напишу ей письмо с извинениями, — решила Бесс, когда они подошли к синему «мустангу».

Нэнси вдруг нахмурилась. Что-то с ее машиной было не так.

— Ой, что это?! — воскликнула она. — Кто-то разбил стекло!..

Нэнси открыла переднюю дверцу и не поверила собственным глазам. На сиденье водителя, среди осколков стекла, белела записка, пришпиленная длинным ножичком для рыбы. Четкие печатные буквы, написанные красным фломастером, гласили: «Не лезьте в чужие дела, Нэнси Дру!»

— Кто мог сделать такую ужасную вещь? — воскликнула Бесс, заглядывая через плечо Нэнси.

Нэнси вынула из ящичка для перчаток кусок картона и смахнула с сиденья битое стекло. Затем накрыла рукоятку ножа носовым платком, вытащила нож из сиденья и осмотрела глубокий разрез.

— Ничего себе, — сказала она угрюмо.

— Наверняка это дело рук Хиллари Лейн, — опомнившись от потрясения, заговорила Джорджи. — Мы ведь только что видели, она отсюда шла, верно?

Нэнси осторожно завернула нож в шарфик, лежащий на заднем сиденье машины.

— Может, на нем остались отпечатки пальцев. Попрошу, чтобы его обработали в лаборатории.

— Ой, девочки, мне от всего этого просто не по себе, — поежилась Бесс. Она забралась на заднее сиденье, тщательно осмотрев его: нет ли там осколков.

Нэнси постояла, задумчиво глядя на уходящее за деревья солнце. Да-а, она, видно, заставила, кого-то очень сильно понервничать… Настолько, что теперь он пытается запугать ее и вынудить отказаться от расследования. Вопрос только: кто он?

Развезя подруг по домам, Нэнси поехала в полицейское управление Ривер-Хайтса и занесла нож в тамошнюю лабораторию. Дежурный сказал ей, что сейчас у них работы невпроворот, но вскоре Нэнси обязательно позвонят и сообщат результаты. Ей ничего не оставалось, как ждать.

В ту ночь Нэнси долго не могла уснуть. Наблюдая из окна спальни, как встает на звездном небе луна, она размышляла над событиями прошедшего дня. Кто подбросил в ее машину записку?.. Нэнси чувствовала какую-то неопределенную тревогу. Ей вспомнилась Хиллари Лейн, идущая ей навстречу, и злоба у нее на лице. Неужели это гнусное дело совершила наследница?.. А может, все-таки Маргарет Паркер, уехавшая с выставки незадолго до них?..

На следующее утро Нэнси проснулась, полная решимости поговорить с Нелсоном Стоуном. Пришла пора получить от него прямой ответ на некоторые вопросы.

Когда Нэнси постучала в дверь его кабинета, хранитель музея разговаривал по телефону. Он жестом пригласил ее войти. Прикрыв рукой трубку, он сказал:

— Садитесь, пожалуйста. Я сейчас закончу.

Нэнси уселась в кожаное кресло напротив массивного стола красного дерева. Вскоре Стоун положил трубку и повернулся к ней.

— Есть какие-нибудь успехи? — Взяв нож для разрезания страниц, он водил указательным пальцем по лезвию.

— Мистер Стоун, — начала Нэнси, спокойно сложив руки на коленях, — прежде чем продолжить расследование, я должна кое-что выяснить.

— О… В самом деле? — Стоун поднял брови и погладил пальцем свой крючковатый нос.

— Мне не дает покоя один вопрос, — ровным голосом продолжала Нэнси. — Где вы были вечером в прошлый четверг?

Нелсон Стоун нахмурился.

— Я вам уже говорил, — ответил он. — Сидел дома и смотрел по телевизору «Колесо удачи».

— Не думаю, — Нэнси покачала головой. — «Колесо удачи» в прошлый четверг было заменено теннисным турниром.

— Послушайте, барышня, — сердито проговорил хранитель, вставая. — Я не нуждаюсь в ваших подсказках насчет программы телевидения… — В его темных глазах-бусинках блеснула отчаянная решимость, в которой было немало затравленности. — И вообще — я больше не нуждаюсь в ваших услугах!..