То, что произошло в Хлудневе позже, нам стало известно по рассказам местных жителей и двух раненых бойцов, Бориса Перлина и Ивана Королькова, которым удалось выбраться из деревни. Немцы окружили сарай, где собрались остатки отряда. Один за другим выбывали из строя бойцы. Но никто не сдался и не попросил пощады. Боролись до конца. Последним оставался заместитель политрука Лазарь Паперник. В белом окровавленном маскхалате с гранатой и пистолетом в руках поднялся он навстречу врагам. Таким его запомнил Борис Перлин, лежавший раненым на сене в сарае. Паперник тоже заметил Перлина.

— Борис! — крикнул он. — Передай ребятам, что я умер честно.

Он успел сделать несколько выстрелов, прежде чем на него набросились враги. И когда гитлеровцы окружили его, намереваясь захватить живым, раздался глухой взрыв гранаты. Вместе с героем погибло около десятка фашистов. Когда все было кончено, гитлеровцы набросились на трупы. Они срывали валенки, полушубки, ушанки, кололи мертвых штыками, разряжали автоматы в бездыханные тела.

14 февраля 1942 года о подвиге лыжников Лазнюка узнала вся страна. В «Правде» была опубликована статья члена Военного совета 16-й армии дивизионного комиссара А. А. Лобачева «Герои-лыжники». Все двадцать два погибших бойца и командира были навечно зачислены в списки 2-го полка ОМСБОНа. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 21 июня 1942 года Л. X. Папернику присвоено посмертно звание Героя Советского Союза. Командир отряда К. 3. Лазнюк и погибшие в бою комиссар Μ. Т. Егорцев, младший лейтенант Π. Н. Славтский, старшина И. Е. Бойченко, военфельдшер A. П. Молчанов, сержант Г. В. Серяков, красноармейцы B. П. Аверкин, М. А. Аулов, П. И. Бочаров, А. А. Бирман, М. В. Головаха, Е. В. Дешин, В. Я. Захаров, А И. Кишкель, И. Г. Копытов, Η. Ф. Лебедев, И. И. Лягушев, В. Ф. Москаленко, А. Н. Алесик, М. В. Соловьев, А. П. Храпин, Μ. М. Ястребов награждены орденом Ленина.

В ту же ночь на 23 января на большаке между деревнями Шваново и Брынь произошел другой бой, короткий, но не менее ожесточенный… Но в этом коротком бою погибли полковник Орлов (как сообщалось в донесении), капитан Горбачев и четырнадцать лыжников.

…В апреле 1942 года я ездил в штаб 16-й армии. Член Военного совета А. А. Лобачев поехал со мной на места недавних боев. Мы побывали в Кишеевке, Хлудневе и Брыни. Политрук Черниченко, который по заданию Лобачева по горячим следам собирал материалы о героях-лыжниках, рассказал нам много подробностей. Побывали мы и на большаке, где погибли Горбачев и его бойцы. Оттуда мы направились в Брынь. На братской могиле стоял столбик с надписью на фанерной дощечке. Среди фамилий я прочитал: полковник Орлов Μ. Ф. Не каждому представляется возможность побывать на собственной могиле. У меня даже пот выступил на лбу. Оказалось, это мой однофамилец, начальник разведки, в 328-ю дивизию прибыл недавно, и никто не знал его имени и отчества. Видимо, кто-то из наших бойцов решил, что убитый полковник и есть командир ОМСБОНа.

На фронте продолжались ожесточенные бои. Гитлеровцы всеми силами стремились сохранить за собой важные рубежи вблизи Москвы и цепко держались за Ржев, Вязьму, Гжатск, Людиново, Жиздру, Брянск.

Командование ОМСБОНа решило помочь нашим войскам на фронте и сосредоточило свое внимание на районе Смоленска и Брянских лесов. Через Смоленск и Брянск проходили важнейшие коммуникации, питавшие гитлеровские войска под Вязьмой и Ржевом, Кировом и Людиновом. Перед нами стояла задача систематически наносить удары по этим коммуникациям, выводить из строя железнодрожные магистрали, взрывать эшелоны, мосты, уничтожать вражеских солдат и боевую технику…

В феврале и марте 1942 года за линию фронта ушло более двадцати вновь сформированных отрядов под командованием С. А. Ваупшасова, А. И. Воропаева, Ф. Ф. Озмителя, С. А Каминского, П. Г. Лопатина, М. Г. Хвостова, А Г. Миронова, М. К. Бажанова, Н. С. Артамонова, Н. А. Балашова, П. Я. Попова, Г. Ф. Шевченко, А. П. Шестакова, П. Г. Шемякина М. С. Прудникова, И. М. Кузина, В. Л. Неклюдова, Е. И. Мирковского, П. А. Коровина и других… Я пробежал глазами список отряда Васина, поданный мне машинисткой. Попади этот список в руки опытному болельщику, он счел бы, что это состав советской команды на каких-либо международных спортивных соревнованиях. Тут были Николай Шатов — известный штангист, восьмикратный чемпион СССР и рекордсмен мира, Михаил Иванькович, который вместе с братьями Знаменскими ездил в Париж на кроссы «Юманите», гребец Александр Долгушин, дискоболы Леонид Митровольский и Али Исаев, велосипедист Виктор Зайпольд, гимнаст Сергей Коржуев, пловец Константин Мадей — всех не перечесть. Многих из бойцов этого отряда уже не было в живых. Погиб младший лейтенант Григорий Пыльнов, известный борец. Недоставало в списке и самого капитана Васина, и комиссара отряда Утяшева. Командир и комиссар погибли, отряд поредел, но боевое задание осталось, и его надо выполнить.

Кого же поставить во главе отряда? Мы остановились на старшем адъютанте 1-го батальона 2-го полка капитане Анатолии Петровиче Шестакове. Он уже отличился в боях под Москвой и был награжден орденом Красного Знамени. Комиссаром отряда назначили политрука В. С. Пегова, начальником разведки В. В. Рыкина.

Отряду дали кодовое название «Славный». В начале февраля Анатолий Петрович Шестаков и его помощники выехали в Козельск, где находился отряд. В штабе 16-й армии Шестакова встретили радушно. Константин Константинович Рокоссовский в короткий срок решил все вопросы, связанные с переходом линии фронта.

— Это те бойцы, которые помогли нам под Москвой, — пояснил он своим офицерам и приказал начальнику разведотдела переправить отряд через линию фронта. Должен сказать, что с этого момента у нас установился постоянный контакт с командованием 16-й армии — К. К. Рокоссовским, А. А. Лобачевым и М. С. Малининым; они помогали нам всегда, когда это было необходимо. Да и сами они смогли оценить возможности нашей работы и не раз обращались в ОМСБОН с просьбой направить спецотряды в глубокие тылы немецко-фашистских войск, действовавших на их фронте.

Через несколько дней Шестаков вышел в эфир. В радиограмме сообщалось, что отряд «Славный» успешно проник в тыл врага. Подробности того, как встречали отряд местные жители, мне уже много позднее рассказал врач отряда Илья Давыдов. В тяжелых условиях перейдя линию фронта, бойцы около трех суток в сильный мороз бродили в заснеженных лесах. Почти во всех селах стояли немецкие гарнизоны, но людям необходим был хотя бы небольшой отдых. Наконец разведчики доложили Шестакову, что в лесной деревушке Дум-лово фашистов нет и там ждут бойцов. Все население вышло встречать отряд. Женщины, увидев красные звездочки на шапках, плакали от радости: Красная Армия пришла! Староста, оказавшийся честным советским человеком, сделал все возможное, чтобы бойцы согрелись, отдохнули, выспались. Ом-сбоновцы рассказали жителям о ноябрьском параде в Москве, и по окрестным деревням распространилась весть о том, что пришли бойцы прямо с Красной площади.

Через несколько дней после ухода отряда в Думлово ворвались немцы и, угрожая старосте расстрелом, потребовали показать лагерь партизан. Староста долго водил карателей по лесу и наконец привел в старый лагерь, построенный еще мед-ведевцами. Увидев заброшенные землянки, фашисты жестоко расправились с патриотом…

ПО ПУТИ ПРЕДАТЕЛЬСТВА

Немцы не доверяли славянам командование восточными частями. Однако несколько независимых русских подразделений с русскими командирами все же были сформированы в 1941—1945 годах.

РУССКАЯ НАЦИОНАЛЬНАЯ АРМИЯ

Первым из подобных формирований была 1-я Русская национальная армия (РИА) под командованием Б. Хольмстон-Смысловского, бывшего офицера русской армии, дослужившегося в войсках вермахта до майора. Основой РИА стал русский батальон, сформированный в Прибалтике в июле 1941 года. В 1945 году эта часть, названная «Особой дивизией «Ю>, насчитывала уже 20 тысяч человек, сведенных в 12 пехотных батальонов.