Еще в 1649 году руководство разведкой было возложено на Томаса Скотта — одного из «цареубийц», голосовавших за вынесение смертного приговора королю Карлу I. Роялист Клемент Уокер, вспоминая библейский миф о египетском пленении, жаловался, что агентами Скотта «вся Англия кишела, как Египет кишел вшами и лягушками». Скотт использовал не только шпионов, но и агентов, провоцировавших плохо организованные выступления «кавалеров».
Энергичным помощником Скотта вскоре стал капитан Джордж Бишоп, занявшийся организацией шпионажа внутри страны. Другим сотрудником начальника кромвелевской разведки был профессор геометрии Оксфордского университета Джон Уоллис, достойный наследник Фелиппеса, утверждавший, что он является основателем новой науки — криптографии. Уоллис расшифровал многие коды роялистов. Утверждали, что не было шифра, который ему не удалось бы раскрыть. При этом, в отличие от Бишопа, ярого сторонника Кромвеля, Уоллис изображал человека не от мира сего, ученого, готового лишь в интересах науки разгадывать передаваемые ему шифры. Гайд, канцлер жившего в эмиграции Карла II, долгое время не мог поверить, что Уоллис раскрывает роялистские шифры. Гайд считал, что ключи к шифрам были выданы кем-то из «кавалеров». Лишь после реставрации, получив в свои руки образцы работы Уоллиса, Гайд должен был сознаться, что недооценил таланты оксфордского геометра. Наряду с Уоллисом опытным криптографом зарекомендовал себя Джон Уилкинс, епископ Честера, который впоследствии раскрыл свой метод Карлу II.
Роялисты скоро почувствовали эффективность системы, созданной Скоттом. Приближенный короля маркиз Ньюкасл признал это в разговоре с одним из «кавалеров», который, между прочим, тоже был агентом Бишопа. Тот писал своим начальникам: «Они думают, что вы в сговоре с дьяволом. Стоит им только подумать о чем-нибудь, как вы уже узнаете об этом».
В 1653 году общее управление разведкой перешло от Скотта и Бишопа к Джону Терло. Этот до революции скромный адвокат из графства Эссекс стал при Кромвеле государственным министром, министром внутренних дел, министром иностранных дел, военным министром, членом государственного совета и, наконец, главой полиции и разведки, что едва ли не более всего способствовало его влиянию. В период после смерти Кромвеля Скотт на некоторое время опять стал во главе разведывательного ведомства.
Терло был, несомненно, самым способным руководителем секретной службы, которого Англия имела со времен Уолсингема. Подобно Уолсингему, Терло предпочитал создавать свою сеть, нередко минуя английские миссии и посольства. Среди агентов Терло были роялисты, готовые перебежать в лагерь Кромвеля, и экзальтированные проповедники наступления «царства Божьего» на земле, мужчины и женщины, старики и молодежь. Глава тайной службы спасал от виселицы приговоренных к смерти, при условии, что они станут шпионами лорд-протектора. Недавно были проданы с аукциона и стали известны ученым донесения агентов Терло из Франции, Бельгии, Голландии, Германии, Португалии, составившие целый том. Даже такой мастер тайной войны, как фактический правитель Франции кардинал Мазарини, жаловался, что его секреты похищены людьми Терло. Кстати, Кромвель пытался использовать Фронду, острую внутриполитическую борьбу во Франции. Осенью 1650 года он тайно послал в Париж в качестве своего представителя Генри Вэна-младшего для тайных переговоров с Рецем — одним из лидеров Фронды, в те месяцы временно помирившимся с Мазарини. Однако попытки сговориться с Рецем, по крайней мере, если верить его знаменитым «Мемуарам», не удались, так как он опасался быть обвиненным в связи с английскими «цареубийцами».
Английская разведка старалась установить контакты и с Фрондой в Бордо. Интересно, что здесь одним из их противников был д'Артаньян — прототип знаменитого героя «Трех мушкетеров» А. Дюма. По поручению Мазарини д'Артаньян прибыл в армию, осаждавшую Бордо, который находился в руках фрондеров. Д'Артаньян переодетым посетил город и завязал связи с лицами, готовыми перейти на сторону правительства.
Во время первой англо-голландской войны (1652 — 1654 годы) Терло узнавал о секретных решениях Генеральных штатов Голландии чуть ли не на следующий день после их принятия.
Английские путешественники, даже симпатизировавшие роялистам, боялись встречаться с находившимся в Париже в 1654 году Карлом II, так как об этих посещениях немедленно узнавали в Лондоне. Один аристократ, державший в годы войны сторону парламента, попросил у Кромвеля разрешение съездить за границу. Лорд-протектор дал согласие при условии не видеться с Карлом, в это время переехавшим в Кёльн. После возвращения этот дворянин был вызван к Кромвелю:
— Точно ли вы соблюдали мой приказ?
— Да.
— Это верно, — заметил, усмехнувшись, протектор, — вы не видели Карла Стюарта, чтобы сдержать обещание, данное мне. Вы встретились с ним в темноте, для этого из комнаты были вынесены свечи.
И Кромвель точно изложил остолбеневшему от изумления и страха собеседнику содержание его переговоров с Карлом II.
Терло имел своих людей в ближайшем окружении Карла II: новый государственный секретарь любил получать секретные новости из первоисточников. Впрочем, немало полезного сообщали Терло и его агенты, не принадлежавшие к числу доверенных лиц короля, но вращавшиеся среди «кавалеров», которые часто не умели держать язык за зубами. В числе шпионов Терло был Джозеф Бэмфилд, которому роялисты поручали выполнение многих секретных миссий. Агенты шефа кромвелевской разведки известили его о всех подробностях подготовки роялистского восстания весной 1655 года. Это было одной из причин, почему действительно начавшееся в марте восстание было без труда подавлено «железнобокими».
Широко применял Терло и старую уловку, подсылая к арестованным своих людей. Немалое число роялистов, постепенно отчаявшись в возможности успеха, стали предлагать свои услуги Терло. Один из них, сэр Джон Гендерсон, был в 1654 году послан в Кёльн, где находился двор Карла. Гендерсон сумел выудить много важных сведений у королевского министра Питера Мессонетта. Однако еще большее значение имел другой агент Терло — Генри Меннинг, в прошлом активный роялист, вкравшийся в доверие к Карлу. Меннинг был разоблачен и казнен приближенными короля.
На службе Терло находились и женщины-разведчицы. В мае 1655 года в роялистских кругах Антверпена появилась молодая, красивая Диана Дженнингс. Она выдавала себя за вдову недавно убитого на дуэли роялиста. Диана произвела сильное впечатление на полковника Роберта Фелипса, который с готовностью взял на себя заботы об интересной леди. Немало смеялись приятели Фелипса, когда вскоре выяснилось, что мнимая вдова была явной обманщицей. Однако они зубоскалили бы значительно меньше, узнав, что Диана Дженнингс за время своего флирта с Фелипсом сумела узнать у него все детали подготовлявшегося им и несколькими другими «кавалерами» покушения на Кромвеля. Заговорщики намеревались застрелить лорд-протектора и бежать под прикрытием вооруженного отряда в 50 человек. Диана Дженнингс быстро села в Дюнкерке на корабль, идущий в Англию, и вскоре передала Терло список участников заговора, а также адрес «почтового ящика», через который они вели переписку со своими сообщниками.
Некоторые честолюбцы из партии «кавалеров», потерпевшие неудачу в интригах, кипевших вокруг Карла II, решались отомстить, нанимаясь на службу к Терло. Так поступил сэр Джон Марлей, бывший роялистский губернатор Ньюкасла. Ричард Палмер, служивший при дворе Карла II, сам принес в ведомство Терло письма, которые ему было поручено доставить роялистам в Англию из Кёльна, предложив свои услуги и на будущее. Палмер явно руководствовался желанием получить побольше денег. Терло позднее послал его в Голландию в качестве разведчика при английском после в Гааге.
Не менее ценными агентами были для Терло подкупленные им слуги видных «кавалеров». Так, например, лакей роялиста Джейма Холсолла Уильям Мастен помог разоблачить подготовку ещё одной попытки убийства Кромвеля. Слуга роялиста Арморера Томас Пирс после ареста не только разоблачил планы своего хозяина, но и по поручению Терло поехал в Кёльн провоцировать новое покушение на протектора. Однако Пирс, видимо, был агентом-двойником. По возвращении в Англию он был снова отправлен в тюрьму и, несмотря на все уверения в преданности, оставался под стражей вплоть до смерти Кромвеля. Карл II предлагал 5 тыс. фунтов стерлингов и дворянское звание за убийство Кромвеля. Однако все покушения терпели неудачу.
