— Так когда мне вновь приступать к своим обязанностям?

Розамунда вцепилась в пустой поднос, выставив его перед собой как щит. Умом она понимала, что не должна больше встречаться с этим мужчиной. Конечно, новое свидание повышало вероятность зачатия, но если она опять отдастся своему рабу-любовнику, то не ради ребенка, не ради Венскоута, а из чистого желания, из потребности подпитаться его теплотой на все последующие унылые годы.

Надо объяснить, что она больше не нуждается в его услугах, и отдать его на попечение Милли…

— Сегодня вечером, — прошептала она, — как только улягутся слуги. — Помолчав, онадобавила:

— Они ложатся рано.

— Прекрасно. Значит, у нас будет больше времени до рассвета.

Целую ночь? Неужели такое возможно?

Розамунда попятилась к двери, словно покидала опасного зверя. Поставив поднос на колено, она хотела было повернуть дверную ручку, но он подошел помочь, потрясающе элегантный в своей тоге из простыни.

Она наконец решилась задать вопрос, который все это время не давал ей покоя:

— Почему ваше имя вызывает тревогу?

Он замер, не успев распахнуть дверь:

— У кого?

Он стоял совсем близко, задевая ее рукой и плечом. Ей неудержимо хотелось прильнуть к его гладкому сильному телу, вобрать в себя знакомое уютное тепло.

Нет, нельзя! Она не имеет права заводить любовника.

— Не важно, — бросила девушка и выскользнула из спальни.

Она заперла дверь, хоть теперь в этом не было смысла: опасность уже вырвалась наружу и таилась в ней самой.

Не успела Розамунда прийти в себя, как Диана, выскочив из соседней двери, схватила поднос, поставила его на столик в коридоре и втащила подругу в спальню.

— Бренд Маллорен? — прошептала она.

— Да.

У Розамунды еще кружилась голова после встречи с очаровательным пленником. А почему бы и нет? Почему бы не обзавестись любовником — всего один раз в жизни? Каждая женщина имеет на это право…

Диана смотрела на нее во все глаза:

— Ты что, ничего не знаешь?

— О чем?

— О Маллоренах!

Розамунда плюхнулась на кушетку у окна и приготовилась выслушать ужасную правду.

— Что он сделал?

— Что сделал? — Тонкие брови Дианы сошлись у переносицы. — По-моему, тебе лучше знать.

— Я имею в виду, что он сделал за пределами этого дома.

Диана тряхнула головой, элегантно усаживаясь на другом конце кушетки.

— О Господи, я и забыла, что ты никуда не выходишь! Газет ты, конечно, тоже не читаешь?

— О нем писали в газетах? — Розамунде стало дурно. Разумеется, она не идеализировала разбойника с большой дороги, понимая, что все они воры, а зачастую и убийцы, но ей казалось, что такой очаровательный разбойник не подпадал под общие мерки. — Какое же преступление он совершил?

— Преступление? — Диана выпучила глаза. — Роза!.. Вообще-то, насколько мне известно, о самом Бренде Маллорене газеты не писали. Зато о его брате пишут частенько. Неужели ты никогда не слышала про Ротгара?

— Про какого еще Ротгара?

— Про маркиза Ротгара!

Розамунда уставилась на кузину.

— Ты хочешь сказать, что он… — она махнула рукой в сторону спальни, где находился ее пленник, — маркиз?

— Мне страшно подумать, где находятся твои мозги! — Диана подалась вперед — Слушай внимательно. Если он Бренд Маллорен, то его брат — маркиз Ротгар. Старший брат, разумеется.

— Разумеется, — как эхо повторила Розамунда. — Но он был совсем просто одет. Не понимаю…

— Я тоже не понимаю. Но Маллорены — семья известная. Вернее сказать, печально известная. Лорд Брайт…

— Лорд? — воскликнула Розамунда.

— Леди Эльф — очень приятная дама, — продолжала щебетать Диана. — Правда, кроме нее, я ни с кем лично не знакома…

— Диана! — крикнула Розамунда, чтобы привлечь внимание подруги, и тут же понизила голос:

— Ты хочешь сказать, что я держу взаперти лорда?

— Да, если это на самом деле Бренд Маллорен, но…

— Какой ужас!

— Ну, вообще-то он не настоящий лорд. У него нет места в парламенте и прочих привилегий.

— Спасибо, утешила!

Диана вдруг расхохоталась:

— Да не волнуйся ты, вряд ли он потащит тебя ко двору. А у тебя неплохой вкус, милочка! Умеешь выбирать рабов-любовников.

— Я спасла его от смерти.

Розамунда ни на секунду не усомнилась в его благородном происхождении. Лорд… Это многое объясняло. В его уверенных манерах не было ни капли холопского.

— Спасла, взяла в плен… — Диана махнула рукой, сверкнув многочисленными перстнями. — Но ты меня порадовала! В последнее время ты стала такой скучной, а этот случай совсем в духе наших детских похождении. Подумать только, взять в любовники Маллорена! Потрясающий выбор!

— Я его не выбирала, — возразила Розамунда, чувствуя, как пылают ее щеки.

Изогнутая бровь Дианы поползла кверху.

— Вот как? Значит, ты вытащила его из канавы и подумала: «Мужчина. Отлично! Завтра он будет в моей постели».

— Конечно, нет! — Розамунда вскочила с кушетки и принялась расхаживать по комнате, пытаясь найти достойный ответ. — Хотя ты права. Я в самом деле решила, что он… не слишком противный.

— Но скажи, пожалуйста, что делал лорд Бренд Маллорен в придорожном кювете, пьяный и одетый в простую одежду? Я, конечно, с ним незнакома, но все, что ты рассказала, кажется мне не правдоподобным.

— Может, он упал с лошади.

— Говорят, маркиз очень печется о благополучии своих родственников. Моли Бога, чтобы Ротгар не посчитал оскорблением то, как ты обошлась с его братом. Когда речь идет о защите семьи, он становится беспощаден. — Она понизила голос:

— Поговаривают, что он сумасшедший.

— Сумасшедший?!

Диана засмеялась:

— Шучу, милочка. Я никогда не встречалась с маркизом, но и не слышала, чтобы с ним случались припадки бешенства. Кажется, сумасшедшей была его мать.

Розамунда выпучила глаза:

— Мать лорда Бренда была сумасшедшей?

— Нет-нет. Они сводные братья.

Розамунда облегченно вздохнула:

— Слава Богу!

— Согласись, это несправедливо — судить о людях по их родителям. А тебе что, показалось, что лорд Бренд ненормальный?

«Если бы я знала, что считать нормой!» — подумала Розамунда и протянула:

— Нет, но…

— Тогда суди о нем по его поведению.

— Не забывай, что я занимаюсь животноводством. — Девушка вдруг обхватила себя руками. — Ты только подумай: я могла родить ребенка, в крови которого было бы безумие! Я оценила внешность, но совершенно не задумалась об его умственных и нравственных качествах. Темперамент можно воспитать, так же как и физическую форму. Ты правда не слышала о нем ничего плохого? Я имею в виду лорда Бренда.

— Нет. Впрочем, он мало вращается в свете.

— Он сказал, что управляет имениями одного знатного господина.

— Вот-вот. Такая же деревенщина, как и ты. Небось, с восторгом рассуждает о севообороте, кормовой репе и копытной гнили.

— Меня больше интересует, смогу ли я зачать от него ребенка.

Диана закатила глаза:

— Не сомневаюсь, что ты добьешься своего, бедняжка. — Она встала и расправила юбки. — И все-таки я немного волнуюсь. Нам надо позаботиться о том, чтобы Маллорены не нашли тебя, когда все закончится.

Розамунда фыркнула:

— Я сделаю все, что в моих силах. Он не знает, где он и с кем.

— Верно. Но если позднее он начнет наводить справки про мужчину, которого подобрали у дороги, то ты пропала. Согласись, мой план насчет маскарада был значительно лучше.

— Что ж, пожалуй. Будем надеяться, что все останется в тайне. Слуги обещали молчать.

— Можно ли им доверять? — Усомнившись, Диана сдвинула брови.

— Думаю, да. Они, как и мы, не хотят, чтобы здесь поселились новые республиканцы.

Диана опять села и изумленно уставилась на подругу.

— Ты им все объяснила?

— Разумеется, нет! Но они не дураки. Мне кажется, миссис Акентвейт догадалась. Мама и Саки тоже.