Этот день я потом вспоминала с внутренним содроганием.
Когда я, наконец, смогла унять бешеное сердцебиение и трясущимися руками перевернуть Лан на спину, поняла, что все вовсе не так хорошо, как я надеялась.
Кровь выплескивалась из ее развороченной грудной клетки маленьким фонтанчиком. По всей видимости, была повреждена какая-то крупная артерия. И хоть тело начало процесс заживления, смятую пулю оно уже вытолкнуло, и та валялась в грязи, но для нормальной регенерации нужна кровь. Сейчас же вампирша ее только теряла, причем очень быстро. И на вопрос, что произойдет раньше: она потеряет ее всю или заживит самые серьезные повреждения, ответ был однозначным ― Лан умирала.
Ситуация усугублялась еще и тем, что она получила пороховой ожог, который не позволял закрыться поверхностным ранам. Я, конечно, не эксперт, но, кажется, он распространяется, медленно, но верно. Впрочем, женщина, спасшая меня, вряд ли доживет до того, чтобы умереть от ожога.
И что мне делать? Можно было бы привести помощь, но оставить ее одну в окружении трупов я не могла. Это как-то неправильно.
Еще можно пробовать ее понести, но если закину вампиршу на плечо, она просто истечет кровью, а поднять ее двумя руками не могла уже я. Вторая-то почти не двигается.
Но и ничего не делать ― не вариант. Это как просто дать умереть хорошему человеку, когда можешь его спасти, а потом стоять и смотреть, как он делает последний вздох.
Я медленно, едва сдерживая накатившую слабость, поднялась. Если бы тут был хоть кто-то, я бы заставила позвать на помощь. В конце концов, вампир я или нет? Но тут было пустынно. Вряд ли этот проулок пользовался доброй славой среди местных обитателей, а всякого рода шваль имеет очень развитую интуицию и сюда вряд ли в ближайшее время сунется.
Надо, надо принять какое-то решение. И я, скрепя сердце, это сделала.
До центральной лекарни мне оставалось всего два квартала, которые я преодолела в считанные секунды, уже не обращая внимания на людей, которых нельзя пугать страшными вампирскими фокусами.
Ввалилась в приемную вся заляпанная кровью, брякнула по столу плашкой полицейского, потребовала коммутограф и вызвать дежурного целителя, способного лечить вампира.
― Вы ранены, миледи? ― засуетилась пожилая администратор.
― Нет! ― рявкнула я, стараясь контролировать свои эмоции и не наброситься на эту неповоротливую и медлительную человечку. ― Делайте, что говорю!
К счастью, я достаточно ее напугала, чтобы она положила на стол аппарат, а сама убежала искать лекаря.
Первое, что я сделала ― это связалась с участком. Хорошо, что я помню номер приемной Донахью, иначе пришлось бы все объяснять вредной Клоди, которая не упустила бы случая покуражиться, несмотря на ситуацию.
Секретарь сначала сказала, что Ши занят, но потом она отвлеклась на что-то происходящее около кабинета начальника. Я услышала через трубку разговор на повышенных тонах между, вроде бы, двумя мужчинами. Вампирша, в итоге, их перекричала, на несколько мгновений воцарилась тишина, и я услышала совсем другой голос.
― Вайлет? ― меня затопило облегчение. И это не фигура речи. Будто с плеч сняли огромную плиту, даже ноги с непривычки подогнулись.
― Милорд Даркнелл! ― я не понимала, что он делает в участке, но главное ― он мне поможет.
― Ты где, что случилось?
― На меня напали, недалеко от Центральной. Преступники мертвы, но сильно ранена магистр Лан, ― доложила я быстро, уже видя, как ко мне спешит знакомый целитель. ― Я в лекарне, пытаюсь организовать помощь.
― Ты ранена? ― голос декана звучал обеспокоенно, и у меня на глаза даже навернулись слезы жалости к себе. Но сейчас не время расслабляться, я лучше потом сладкую булочку съем.
― Нет. Мне надо идти, подошел лекарь, ― я положила трубку. ― Мастер Кароли…
Я быстро и четко рассказала, что от него требуется, и он (о чудо!), не стал спорить, только кивнул двум бравым парням, чтобы они подхватили носилки, и взял у администратора пару туб с кровью. Все-таки я была неправа, она сообразительная женщина ― тут же поняла, что может понадобиться.
Успели мы вовремя. Лан была жива и даже смогла сделать несколько глотков живительного напитка. А когда мы вернулись в лекарню, там уже ждали Даркнелл, Донахью и Катл. И выражение их лиц не сулило мне ничего хорошего.
Дальше были обычные процессуальные действия ― я все рассказала, потом проводила начальство на место преступления, еще раз все рассказала, там поставили оцепление из прибежавшей наконец-то полуденной полиции. И где они только раньше были?!
― Ты вот мне скажи, Вайлет, что ты тут вообще делала? Тебе чем приказали заниматься? ― вспылил Ши.
― Я вычислила нескольких подозреваемых, ― я подняла из грязи брошенную сумку с личными делами. К счастью, на нее никто не позарился. ― Хотела все рассказать, спустилась на склад улик, зашла в лабораторию, но ни Катла, ни милорда там не было и…
― И ты решила, что мы в Академии? ― я только кивнула, а декан продолжил: ― Мы собирались к экспертам, но на выходе нас перехватила секретарь Ши и пригласила к нему на совещание. Все это время, Вайлет, мы обсуждали стратегию дальнейших действий в его кабинете.
Я прикрыла глаза. Как же глупо! Что мне стоило уточнить у стражи, выходили ли Даркнелл и Катл из здания?!
― Молодая и импульсивная, ― неодобрительно покачал головой Донахью.
― Кого ты еще подозреваешь? ― мягко спросил декан, от чего мне опять захотелось расплакаться. Он говорил со мной как с маленькой девочкой ― заслуженно, но все равно очень обидно и стыдно. Особенно перед ним.
― Магистра Баффета. Думаю, он главный.
― Привезти мастера Баффета в участок, ― начальник отдал приказ одному из блохастых, стоящих поблизости.
После этого мы вернулись в Центральную, где Лан уже пришла в себя. К счастью, с кровью в этой лекарне проблем не было. Вампиры здесь не лечились, поэтому огромный запас неистраченного всегда был под рукой.
― Миледи Лан? Я начальник Департамента полуночной полиции клана Ши, Донахью Ши. Могу я задать вам несколько вопросов?
― Задавайте, ― женщина благосклонно кивнула.
Из ее показаний вырисовывалась следующая картина. Когда-то давным-давно, пока она еще работала на клан Ла, у нее был лучшая подруга. У той, в свою очередь, была дочь, которая пропала, как и еще четыре ведьмы. В конце концов, женщина не выдержала потери единственной дочери и умерла в очень молодом возрасте от горя. Слабое сердце ― практически не встречающаяся у ведьмаков болезнь.
На смертном одре она попросила наказать убийц ее девочки, а никто не сомневался, что та мертва. И Лан поклялась.
Она пошла работать в полицию, но расследовать ей не давали. Все постоянно стопорилось: то пропадали улики, то отзывали людей, то теряли документы. В общем, очень скоро вампирша поняла, что что-то тут не так, и выложила все подозрения начальству.
В тот же день ее сослали в настолько глухую провинцию, что и на карте не найти. Несколько раз на нее совершались нелепые покушения, призванные скорее запугать, чем убить.
Поскольку провинция не участвовала в политических играх и дрязгах, очень скоро перспективного полицейского заметили и стали продвигать по карьерной лестнице. Этому немало способствовало, что ее считали незаслуженно обиженной кланом, этакой героиней. Внутри Ла полно проблем, это всем известно.
Так она случайно оказалась в еще одном городе, где совершались аналогичные преступления. Некоторых из похитителей она вычислила, но опять не нашла поддержки в столице, уволилась и перебралась на территорию клана Ши.
― Я не знала, бывает ли у вас что-то подобное, но судя по логике, должно было быть. А потом следы преступников привели меня в столицу, и я пошла к вашему начальнику клановой безопасности.
― К Гарольду? ― ахнула я.
― Да, это было рискованно, но он меня выслушал и поверил. Я знала, что он сильный менталист, поэтому врать не стала ни в чем. Он мне сказал, что если это правда и скоро начнутся преступления, он прикажет поручить расследование лучшему специалисту. А я могу следить, но до поры не должна вмешиваться.
