Если вдруг задаться вопросом: какие небесные объекты более всего подходят на роль символа Вселенной, то, скорее всего, первыми на ум придут звезды. Именно их, по словам Эсхила, «владык лучистых неба», не сговариваясь, наверняка назовут многие люди — во все века, во всех народах. Крупнейшему древнеримскому мыслителю-стоику и драматургу Сенеке принадлежит не менее удачный образ. Он высказался так: если бы на Земле имелось только одно-единственное место, откуда бы наблюдались звезды, то туда непрерывным потоком отовсюду стекались бы люди.

Согласно естественно-научным представлениям, звезды — основной строительный материал Мироздания. Давно просчитано, что почти 97–98 % всего вещества Вселенной сосредоточено в звездах. Таким образом, они — главные хранители физической массы. Остальное вещество приходится на межзвездную газо-пылевую среду, которая, как долгое время полагали, является либо продуктом, порожденным звездами, либо материей, из которой образовались небесные тела. Осталось только выяснить, как все это увязано с «Великой пустотой» — физическим вакуумом.

В начале книги уже приводились слова Канта, назвавшего звездное небо над нами одним из двух величайших чудес света (второе — моральный закон внутри нас).

Сколько ни существует человек, в какие бы эпохи он ни вглядывался в звездное небо — оно (по законам психологического восприятия, что ли?) всегда воспринимается сначала — как единый звездный ковер, а лишь потом — на нем начинают различаться отдельные узоры-созвездия и их составные элементы — светила. Хотя блуждание некоторых из них по ночному небосклону было подмечено очень и очень давно, — правильное объяснение отличия звезд от планет появилось лишь на достаточно высокой стадии развития науки. Согласно научному пониманию, звезды светят собственным светом, планеты — отраженным. К правильному ответу еще в древности привели регулярные наблюдения Луны и размышления о природе солнечных и лунных затмений. Тогда же была высказана верная догадка, что Солнце — одна из бессчетного множества звезд, и их природа примерно одинакова. Позднее эту мысль в афористически четкой форме выразил Джордано Бруно: Солнце — звезда, а все звезды — солнца.

Верхом трудности и неразрешимости всегда почему-то считался вопрос: «Сколько звезд на небе?». В действительности вопрос — не ахти какой сложный, и астрономы давным-давно установили, что невооруженным глазом на всех концах земли можно увидеть (конечно, при благоприятных атмосферных условиях) не более шести тысяч звезд. Это — совокупно. А одноразово, находясь в каком-то одном месте, — всего лишь половину (звезды южного полушария, как известно, не видны в северном и наоборот). Картина невыразимо меняется — стоит только заглянуть в телескоп. Перед изумленным взором действительно распахивается космическая бездна в необъятности своих звездных миров.

Ближайшая к Земле и всей Солнечной системе звезда — Проксима Центавра — знаменита не только своей близостью, но и слабостью светимости, которая в 11,6 тысячи раз (!) слабее Солнца. Чтобы достичь ее, свету требуется 4,27 года. Вообще расстояния между звездами несравнимы с их собственными размерами. В окрестности Солнца среднее расстояние между ними около 10 световых лет, или 3 парсека. Именно поэтому вероятность столкновения между звездами достаточно мала.

Есть в других звездных мирах и планетные системы, наподобие нашей. Скорее всего, наличие планет — естественная космическая закономерность. Но как это доказать? В телескоп иносолнечные планеты на таком огромном расстоянии не разглядеть. Некоторую надежду подавали незначительные отклонения движения некоторых звезд от расчетных траекторий: считалось, что это происходит под влиянием невидимых с Земли планет. И лишь совсем недавно, в 1995–1996 годах, с помощью точнейших измерений, основанных на доплеровском эффекте, были выявлены 7 планет, обращающихся окрест ряда ближних звезд солнечного типа. Предположительно они похожи на сестер Земли по семье Солнца. Но есть и отличия. Некоторые по расчетной массе превосходят наш Юпитер, другие вращаются вокруг своей звезды по орбитам, меньшим, чем у нашего Меркурия.

Доказательством открытия иносолнечных планет служат следующие доводы и факты. Массивная невидимая планета и ее звезда образуют своего рода космическую гантелью, вращающуюся вокруг общего центра масс. В результате звезда, от которой улавливаются световые сигналы, то удаляется, то приближается по отношению к земному наблюдателю и его приборам. В соответствии с эффектом Доплера спектр излучения звезды попеременно сдвигается по частоте то в сторону коротких, то в сторону длинных волн. По зафиксированным изменениям в спектрах излучения и удалось сделать вывод о наличии массивных планетарных тел в окрестности наблюдаемых звезд, а также рассчитать их возможную массу и орбиты.

Между прочим, это только сегодня для жизни считаются пригодными одни лишь планеты. Сравнительно недавно ее возможность допускалась и на звездах. Вильям Гершель, чей авторитет остается непререкаемым и по сей день, не исключал наличия жизни даже на Солнце. Он считал, что в солнечных глубинах температура значительно ниже, чем на поверхности, и там вполне возможна жизнь даже в разумных формах. Более того, долгое-долгое время сохранялась вера в одушевленность самих звезд, идущая от древней натурфилософии и эзотерики. В русской поэзии олицетворение звезд и светил сохранялось на протяжении всей ее истории. Образ лермонтовской одушевленнной Вселенной, где «звезда с звездою говорит», красной нитью прошел через творчество крупнейших поэтов. У Афанасия Фета с поэтом ведут разговор сами звезды. Они говорят: «Вечность — мы, ты — миг».

Федор Тютчев, напротив, считая человека потомком «ночной и неразгаданной бездны», сам стремится стать звездой, раствориться в звездном мире:

Владимир Маяковский, как все хорошо помнят, зазывал на чай само Солнце и имел с ним продолжительную беседу.