— Помимо военных операций, — рассказал он, — израильские войска ведут против нас пропагандистскую войну. Они разбрасывают листовки, в которых предлагают сложить оружие. Через громкоговорители призывают сдаться, обещают сохранить жизнь. Мы тоже установили громкоговорители и объясняем израильским солдатам, что они ведут несправедливую войну, что дома их ждут жены и дети.

— Мы не потерпим палестинцев в Ливане, — угрожает Бегин.

— Я применю к Бейруту тактику "салями", — вторит премьеру Шарон.

На его солдатском жаргоне это означает — захват ливанской столицы по частям.

Однако Бейрут не склонил головы. "Он стойко держится, — пишет газета "Ас-Сафир", — как когда-то держался Сталинград…"»

8 августа. Состоялось заседание израильского кабинета министров. Шарон потребовал одобрить дополнительные меры, чтобы усилить давление на Бейрут. Большинство министров решило, что время настало.

9 августа. Специальный посланник Хабиб завершил разработку плана вывода вооруженных формирований Палестинского движения сопротивления из Бейрута. Он вручил свой план премьер-министру Ливана Шафику Ваззану для последующей передачи лидеру Организации освобождения Палестины Ясиру Арафату.

Из репортажа для «Литературной газеты»:

«…Налет израильской авиации начался на рассвете. Первые бомбы еще не успели упасть на забывшийся в тревожном сне город, как подала свой голос тяжелая артиллерия, а вслед за ней ударили корабельные орудия.

Мы находились в подвале здания Советского культурного центра и прислушивались к тому, что происходило наверху. Израильские самолеты то удалялись, то приближались с нарастающим гулом, неся под крыльями смерть с клеймом "сделано в США".

Мощные разрывы следовали один за другим. Иногда ракеты ложились так близко, что 7-этажный дом не только содрогался, но, словно раненый, стонал и скрипел зубами, чтобы подавить рвущуюся наружу боль.

И все-таки нам было легче, чем бойцам, которые в эти минуты сидели у прицелов зенитных установок и пытались поймать в перекрестие сверхзвуковой стервятник, до онемения в пальцах давили на гашетки, не давая израильским летчикам вести прицельный огонь.

Лишь спустя одиннадцать часов методичных бомбардировок с воздуха и безжалостных обстрелов с моря и суши удалось достигнуть 11-го соглашения о прекращении огня. В тот же вечер израильское радио поспешило заявить, что "самолеты бомбили только боевые позиции и нанесли противнику ощутимые потери".

Наглая ложь! Вышедшие утром 13 августа газеты опровергли заявление израильского радио. "64 израильского бомбардировщика, — сообщила газета "Ас-Сафир", — совершили 220 налетов и сбросили 44 тысячи бомб и ракет на 18 жилых районов осажденной столицы".

"Основной удар, — указывает газета ливанских фалангистов "Ревей", — был нанесен по лагерям палестинских беженцев Бурдж аль-Бараджна, Сабра и Шатила, кварталам Факхани, Мар-Ильяс, Бир-Хасан, Рамлеталь-Бейда. Свыше 200 человек убито и 400 ранено».

Утверждения израильского радио, не желая того, опроверг и Ариель Шарон.

— Последние бомбардировки Бейрута преследовали несколько целей, — заявил он. — Главная — физическое уничтожение палестинских лидеров и их бойцов. Вторая — оказание давления на палестинцев, чтобы они безоговорочно приняли наши условия политического урегулирования. Впрочем, вопрос об урегулировании можно отбросить в сторону…

Цинично, но зато предельно откровенно.

…Израильская агрессия продолжается 74-й день. 4-й день действует соглашение о прекращении огня. Выдавшееся затишье жители осажденной части столицы используют по-разному. Одни спешат запастись водой и продуктами, другие, опасаясь новых израильских налетов, упаковывают чемоданы и покидают город. Владельцы магазинов стараются быстрее сбыть товар, зная, что агрессор в любое время может нарушить соглашение о прекращении огня.

— Все, что творит Израиль в Ливане, — сказал мне палестинский поэт Муин Бсису, — еще раз подтверждает, что Тель-Авив развязал и ведет войну на истребление. Своими варварскими бомбардировками жилых кварталов он хотел бы вызвать ненависть ливанцев к палестинцам. Но Бегин и Шарон добились обратного результата.

В справедливости последних слов Муина Бсису я убедился, когда шел по улице Баальбек. Я заметил множество плакатов, которые написали ливанцы и вывесили их на нижних этажах домов.

"Мы никогда не забудем израильские самолеты американского производства, которые убивали наших граждан и разрушали наши дома".

"Все граждане Бейрута своей кровью пишут страшную главу в книге истории арабов".

"Бегин и Шарон! Вы — убийцы! "

"Журналисты! Расскажите миру правду об израильском нацизме".

Таких плакатов в городе тысячи. Практически на всех центральных улицах.»

19 августа. Израильские солдаты совместно с фалангистами не пропускают в Западный Бейрут грузы с медикаментами и продовольствием. Они демонстративно уничтожают их или разворовывают. На глазах у представителей Международного Красного Креста они методично и хладнокровно разбивали бутылки с донорской кровью, высыпали на землю сухое молоко, предназначенное для голодающих детей Бейрута.

Из репортажа для <Литературной газеты»:

«И все-таки израильтяне не вошли в Западный Бейрут, сказал мне на прощанье поэт Муин Бсису, который покидал осажденную часть ливанской столицы с первой партией бойцов. — Защитники города выстояли. Агрессор так и не смог поставить их на колени… И не поставит!

Он крепко пожал мне руку и смешался с теми, кто находился на небольшом стадионе, расположенном неподалеку от Арабского университета. Отсюда эвакуирующиеся палестинцы должны были выехать в бейрутский морской порт, чтобы сесть там на кипрское торговое судно "Сол Георгиос" и поплыть к берегам острова, правительство которого предоставило этот корабль. А затем, на самолетах, направиться к месту нового временного пристанища — в семь арабских стран, согласившихся принять их.

С раннего утра к стадиону шли люди. Палестинцы и ливанцы. Женщины, старики, дети. Их было так много, что уезжавших в этот день 397 защитников города можно было узнать лишь по новому обмундированию, выданному накануне, да по свежим повязкам на ранах, полученным в жестоких сражениях. Они прощались с родными и близкими, с любимыми, с товарищами по оружию. Плакали матери, жены, невесты. Блестели слезы и на глазах бойцов…

Но были не только слезы… Были улыбки, звучал смех. И еще была радость. От того, что выстояли и не сложили оружия, выжили, а главное — не дали врагу осуществить задуманное…

Звучит команда: "По ма-ши-на-а-ам! " Из толпы несутся ввысь лозунги:

— Наши тела и души с тобой, Палестина!

— Ас-саура хатта наср! Революция до победы! Колонна машин трогается. Провожающие бойцы поднимают автоматы и до боли в пальцах давят на спусковые крючки. В ответ слова:

— Мы никогда не забудем тебя, Бейрут!

Этого забыть нельзя. 79 дней и ночей защитники столицы сдерживали натиск превосходящих сил противника. Они уезжают. Но это не капитуляция. Они уходят непобежденными с оружием в руках.

Вечером того же дня по израильскому телевидению выступил министр обороны Шарон.

— Мы покончили с ними, — заявил он. — Народ Израиля и его правительство могут гордиться этой победой.

Всю ночь в ливанской столице звучал салют…»

22 августа. В Восточный Бейрут пожаловал Шарон и встретился с Пьером и Баширом Жмайелями.

— Мы подготовили почву, как договаривались об этом в январе, — сказал Шарон. — Наступило время расплачиваться по счетам. И чем быстрее, тем лучше.

— Ситуация сложная, — заметил Жмайел-отец. — Вы должны нас понять…

— Надо и нас понять, — возразил Шарон. — Мы рассчитываем на ваше участие. Два месяца назад мы думали, что вы освободите вашу столицу.

— Как мы могли это сделать? — вставил Жмайел-сын.