– Ну, пожалуй, достаточно. Я все уже посмотрела, – подала голос Террил. – Давай разворачивай – и назад!
При виде Джубала – вот такого, каким он был в этот момент, – по спине невольно пробегал холодок. Он был непреклонен, как никогда, и от всей его фигуры веяло убийственным спокойствием, а лицо было больше похоже на маску, высеченную из темного камня.
– Ну, уж нет, дорогая, – с подчеркнутым безразличием отозвался он, – ты еще не все видела. Рано нам поворачивать.
– Ехать к тебе в гости я не собираюсь, с меня и этого хватит, – Террил была уже просто не в состоянии сдерживать себя.
– Спокойно. Знаю я, чего ты хочешь. Наберись терпения – скоро будем на месте.
Они проехали еще немного. Сараи и развалюхи сменились более капитальными строениями. Это и был Салливан Ридж. Первый домишко выглядел довольно опрятно. На бельевой веревке болтались джинсы и подгузники. Над трубой вился дымок.
Террил вопросительно взглянула на Джубала.
– Тут обитают Белшы, – последовал ответ на так и не заданный вопрос.
Следующей шла какая-то хибара, крытая толем. На крыльце разлеглась целая свора гончих.
– А здесь у нас Джейк Саммерс проживает, – все тем же ровным и бесстрастным голосом комментировал Джубал. – Он на лис охотится, да время от времени опрокидывает стаканчик-другой.
По соседству с жилищем охотника стоял дом под красной черепицей, рядом с которым возвышалась высокая поленница дров.
– А это Мак-Дональды, – последовало очередное сообщение Джубала.
Так доехали они до центра поселка, главной достопримечательностью которого оказался старый магазин, крытый бурой черепицей.
– Магазин Иды Феллер.
Школа. Тоже построена не сегодня и не вчера. На ее ступенях возилась неугомонная детвора, впрочем, детей было совсем немного.
И опять – дома, дома, дома. Серые, мрачные, безликие, обдуваемые всеми ветрами. Нищета. Всюду, куда ни кинь взор.
Террил чуть было не разревелась при виде этого убогого, наводящего уныние зрелища. А в этот серый день, что выдался нынче, все казалось еще непригляднее, чем обычно. Не будь поселок окружен величавой горной природой – картина была бы и вовсе жалкой.
Джубал свернул на посыпанную гравием дорогу. Деревья по обеим сторонам так тесно сплелись кронами, что под их сенью даже в погожий день царил полумрак.
У Террил невольно перехватило дыхание. Джубал почувствовал ее пристальный взгляд, угрюмо заметил:
– Ты ж очень хотела посмотреть, откуда я такой взялся.
Террил стиснула зубы, но ничего не ответила. А чего такого она, собственно говоря, натворила? Ну, спросила этого ненормального что-то насчет его дома. Ну и что с того?
На очередном повороте их как следует тряхнуло: видно, машина налетела на какую-то кочку или угодила в рытвину.
Еще поворот – и они очутились в узком, тенистом переулочке. Дальше был тупик. Джубал резко затормозил.
– Приехали! – и на этот раз выдержка не изменила ему. – Вот здесь я и живу.
Вопреки ее ожиданиям все выглядело не так уж и ужасно. Наслушавшись россказней о Джубале и его родне, Террил несколько иначе представляла себе проклятое Богом и людьми местечко, где плодит своих отпрысков эта славная семейка.
Было видно, что обитатели этого жилища – как и все в поселке – достатком не избалованы. Домик совсем крохотный. Из трубы над жестяной крышей вился дым.
Дом примостился на пятачке ровной земли, с обеих сторон ограниченном довольно крутыми склонами. По правую руку – насколько хватало глаз – простирались леса.
Джубал сидел, не шелохнувшись, стараясь не глядеть на Террил, которая, как ему показалось, восприняла все на удивление спокойно. Опасаясь увидеть на этом милом лице презрительную усмешку, он упрямо смотрел вперед. Представшая его взору картина вряд ли могла улучшить его настроение. На многие вещи, которых он раньше не замечал, Джубал взглянул теперь по-новому. И с явной неприязнью.
На бельевой веревке, тянувшейся через весь дворик, красовалось старенькое мамино белье, колыхающееся при малейшем дуновении ветерка. Слава Богу, хоть его исподнее она нынче решила не вывешивать. У колодца были свалены в кучу цветочные горшки, банки из-под майонеза и всякая всячина. Сколько раз он собирался выкинуть к чертям весь этот хлам, но каждый раз мать поднимала такой шум, что Джубал оставлял свою затею.
– Вот здесь я вырос, – сухо бросил он. Чуть помедлив, Джубал продолжил: – Здесь обитаю и по сей день. Как видишь, несколько отличается от имения Кэроллов. Ну? Что тебе еще показать? Давай, не стесняйся.
Он помолчал еще немного, как бы собираясь с мыслями.
– А может быть, тебя интересуют члены нашего семейства? Значит, так… Дэвид дал деру из дому шестнадцать лет назад. Сдается мне, что братец давным-давно уже на том свете. Следующим идет Фрэнки. Когда ему стукнуло восемнадцать, его хотели было упрятать за решетку, но доказать его вину не удалось. Сейчас он где-то в дальних краях, кажется, работает на трубопроводе. Джервису уже в девятнадцать пришлось жениться – в жизни бывают такие истории. Сейчас у него жена и двое ребятишек. Ну и, наконец, я…
Тут Джубал запнулся и склонил голову на руль. Но замешательство продолжалось совсем недолго. Он с некоторым усилием перевел взгляд на Террил:
– Ну, а обо мне ты наверняка наслышана. Думаю, тетя Тэнди просветила тебя. А теперь вот и собственными глазами все увидела. В таких местах и живут субчики вроде меня. Как это у вас называется? Э-э-э… Деревенщина…
– Я хочу домой, – тихо сказала Террил. Вопреки отчаянным усилиям голос ее предательски дрожал. Она была всерьез напугана. Ей самой казалось, что ни разу в жизни ничего подобного она не ощущала.
Этот поселок внушал ей ужас. Отчаяние. Безысходность. От одного вида этой лачуги ей хотелось дать волю своим эмоциям и завыть в голос. История, рассказанная Джубалом, доконала ее. Пусть даже он сделал это нарочно – какая теперь разница?! Она допустила ошибку, когда стала приставать к Джубалу со своими дурацкими «что», «как» да «почему».
Единственное, чего ей теперь хотелось – убраться поскорее из этого треклятого места, подальше от Джубала с его грузовиком и житейской неустроенностью.
– Ха! – нашел в себе силы усмехнуться он. – Еще бы тебе не хотелось домой.
Он вдруг резко обернулся, в этом движении ей почудилась угроза, но ничего такого у него и в мыслях не было. Он просто смотрел, может ли здесь развернуть машину.
Вскоре они опять мчались по шоссе в обратном направлении. На этот раз дорога вела вниз, вот уже опять знакомое шоссе. Только река теперь была по другую сторону.
Какое-то время они оба молчали, чему Террил была страшно рада. Но когда они добрались до реки, Джубала прорвало. Он словно выплевывал одно за другим резкие, гневные слова, мертвой хваткой вцепившись в руль и не отводя глаз от дороги.
– Застыдился! Так ты, кажется, сказала? Ну, может, и застыдился – самую малость. А ты бы гордилась, если бы родилась и жила здесь? Хвасталась бы перед подружками своим домом? Спешила бы по вечерам в «уютное гнездышко»? Любопытство тебя разобрало? Захотелось на экзотику посмотреть! Ну и как тебе? Понравилось?
– Это не так, – предприняла она слабую попытку хоть как-то защититься. Слова ее прозвучали еле слышно.
– Не та-ак?! – передразнил ее Джубал, разозлившись пуще прежнего. – Да неужели?! Значит, я могу рассчитывать, что ты позволишь мне быть твоим… э-э-э… как его?.. Вспомнил – «другом»! Глядишь, со временем тебе придет охота и с мамой моей познакомиться, и ты как-нибудь вечерком заглянешь к нам на огонек?!
Террил судорожно сглотнула:
– А чего это ты распсиховался-то? Ну, захотелось мне взглянуть на твой дом. Ну и что с того? Надо же, обидели бедняжку!
– Да пойми ты, Террил: не во мне дело. Я сам, как этот Салливан Ридж. Я – его частица. Едва ты только взглянула на мою родимую сторонку, я понял – все! Конец! Ты ведь даже и не подумала оставить мне хоть один шанс! Я и без того весь извелся, в башке так и свербит мысль «ты ей не пара», «ты ей не пара». Я постоянно помню, кто ты и откуда. Хочу забыть, да не получается. Я ведь тебе соврал нынче утром. Тот поцелуй для меня не пустяк. Мне никак не вышибить его из памяти.
