Тем временем, Велиар не стал ждать ответа на свою речь. Одна короткая команда кнутам и… я изо всех сил сжала зубы, чтобы не закричать. Я терпела, чтобы одна пытка не превратилась в несколько. Я не хотела, чтобы Велиар прикасался к моим ногтям, рукам… вообще, к моему телу. Поэтому я, рискуя сломать зубы, старалась не издать даже малейшего писка. Но, кнуты били, пусть и с той же силой, но по одним и тем же местам, по одним и тем же ранам, рвя кожу, мышцы… Терпеть не было сил — из горла вырвался крик.

— Ай-яй-яй, Милена. Как нехорошо, — услышала я голос Велиара.

Я почувствовала, как металлические зажимы начинают тянуть ноготь. Я почувствовала, как ноготь отделяется от пальца; как он, вместе с кожей, отрывается. Но, как же медленно это всё происходило! Я знала, что Верховный демон делает это нарочно, чтобы, ещё больше, продлить агонию боли. Знала потому, что на его месте я поступила бы также. Но, вот последнее тянущее движение и одного ногтя нет. На его месте, лишь, кровавая рана. Я, вновь, закричала, хотя и не знала — зачтётся ли этот крик, ведь, пока, кнуты меня ещё не ударили. Но, судя по тому, что ко второму ногтю плоскогубцы не потянулись, не зачёлся. Но, передышки мне больше давать не стали — удар обрушился на меня с новой силой, и я уже понимала, что эту «игру» я, полностью, проиграла. Я уже понимала, что больше сдерживать крики я не смогу, как бы я не старалась. И я сдалась. Сдалась потому, что больше не могла терпеть боль. За что и поплатилась. Я думаю, Велиару нравилось видеть на моём лице обречённость, но, из-за этого, жалеть он меня не стал. Он медленно-медленно, с расстановкой, с удовольствием делал то, что обещал. Один крик — один ноготь. Делал это опять и опять. Опять и опять. Опять и опять. До тех самых пор, пока ногтей, действительно, не осталось — ни на руках, ни на ногах. А кнуты продолжали хлестать мою спину, с каждым разом всё сильнее, превращая её в кровавое месиво. Я ощущала, как по спине, струйками, стекала кровь; как клочьями свисает кожа. Я слышала хруст первого сломанного пальца. Ломание остальных слилось в один сплошной поток, который я уже не воспринимала так чётко. Я чувствовала, как Велиар обновляет свою печать, сжигая кожу на моей шее.

— Знаешь, Милена, у тебя очень мало терпения, — заявил Верховный демон, останавливаясь и останавливая кнуты. — Очень мало. И что же мы будем с этим делать, а?

смогла только пожать плечами. Говорить я уже не могла. Кажется, голосовые связки я, всё же, сорвала. Как я не старалась, а последние минуты я даже закричать нормально не могла — только стонала и хрипела.

— Не знаешь, значит? Жаль. Может, наказать тебя за незнание?

Я замотала головой. Кнутов и вырванных ногтей, со сломанными пальцами, мне было более чем достаточно.

— Не надо, говоришь? — Велиар приподнял моё лицо за подбородок, заглядывая мне в глаза. — А вот я считаю по-другому. Надо и даже очень. Может, стоит проверить, смогут ли регенерировать твои прекрасные глаза, если я их вырежу?

Мне это показалось плохой идеей. Я не думала, что моя регенерация хороша настолько, чтобы восстановить удалённые глаза.

— Пожалуйста, господи Велиар… не надо… — смогла прошептать я. — Это — невозможно… Мои глаза не смогу восстановиться.

— Ты так думаешь? — Велиар отпустил моё лицо. — Что ж, может ты и права. Не стоит рисковать столь прекрасными глазами. Тогда… как насчёт того, чтобы выпить это? — в руках мужчины оказалась небольшая стеклянная бутылочка с какой-то прозрачной жидкостью.

Я не хотела это пить. Чем бы это ни было, но, явно, ничем хорошим для меня. Я сжала губы и упрямо посмотрела на Велиара. Я знаю, что так, с Верховным демоном, вести себя нельзя, но… я решила, что я уже и так достаточно была наказана.

— Ты отказываешься мне подчиняться, Милена? — голос демон лжи не повысил, но сразу стало ясно, что моё поведение его разозлило. — Какая нехорошая девчонка! А ты знаешь, что я делаю с нехорошими девочками?

Я успела подумать, что моё поведение было наиглупейшей ошибкой, когда Велиар, с силой, воткнул в мою руку нечто, вроде, острого скальпеля. Потом, он его вытащил, а затем, вновь, вогнал в ту же рану. Затем, ещё раз и ещё! Я, с ужасом и хрипом, смотрела, как моя рука превращается в какую-то кашу! Я видела разорванные «скальпелем» вены, сосуды, тонкие косточки руки!..

— Хватит… — прохрипела я. — Хватит!

— Хватит? — Велиар остановился и удивлённо посмотрел на меня. — Почему, ты решила, что хватит? О, нет, я только начал, Милена.

— Я выпью… — еле ворочая языком, произнесла я. — Я выпью то, что вы хотели мне дать… Только… только прекратите…

— Неужели, выпьешь? Что же ты сразу не согласилась это сделать, глупая девчонка? Зачем надо было меня злить? — он поднёс к моим рукам бутылочку и я, послушно, выпила то, что там было.

На вкус эта жидкость была… Да никакой она не была. Абсолютно безвкусная вода.

— Вот и умница, Милена, — демон улыбнулся и… его «скальпель» оказался во второй руке!

Я застонала от боли — на большее сил не хватило.

— Зачем?.. Я же… я же сделала то, что вы хотели!

— Да, сделала, — всё также улыбаясь, ответил Верховный демон. — Но я, разве, говорил, что остановлюсь после того, как ты это сделаешь? По-моему, нет. Об этом и речи не было.

Теперь и вторая моя рука превращалась в нечто, из крови, разрезанных вен, костей и кожи. Но, это было далеко не всё. Начала действовать жидкость, которую я выпила. Безвкусная во рту, внутри организма она превращалась, по меньшей мере, в соляную кислоту. Казалось, что меня что-то пожирает изнутри, кромсая, при этом, мои внутренности и ломая кости. «Кислота» бежала по венам, заменяя собой кровь и выжигая всё на своём пути.

— Ну, как, нравится? — поинтересовался Велиар, в очередной раз, вытаскивая лезвие из моей руки. — Вообще-то, эту жидкость, когда-то, использовали для допросов ангелов, но… так как мы с ними существуем в подобии мира последние тысячи лет, то эту «воду» я использую для своих целей. Думаю, ты уже, как следует, прочувствовала её действие, верно? — он посмотрел на меня. — О, как мне нравится это лицо, отражающее всю боль твоего тела! Такое выражение… поистине, возбуждает! — Велиар медленно облизнул свои губы, а его взгляд, на мгновение, стал совершенно безумным. — Тебе всё ещё интересно, Милена? Тебе же было интересно в самом начале, помнишь? Ты ещё хочешь учиться? Ты, всё ещё, хочешь этого?

Я разлепила, засохшие в крови, губы:

— Хочу. Но, не на себе.

— То есть, если я, когда-нибудь, предложу тебе поучиться пыткам, ты согласишься?

— А почему нет?

— Я вижу, ты неплохо проводишь время, Велиар.

Я узнала этот голос — это был герцог Астарот.

— Зачем пришёл, Астарот? — спросил демон лжи.

— Хотел поговорить с Миленой Кавэлли.

— Так, говори, — великодушно разрешил Велиар.

— Приведи мне её, для этого, в нормальное состояние, — с неудовольствием, сказал Астарот.

— А по мне так, она в очень даже нормальном состоянии, — с усмешкой, сказал Верховный демон. — Ты, кстати, присоединиться не хочешь?

— Благодарю за предложение, но не в этот раз, — отрезал демон демагогии.

— Неужели, эта сцена тебя, нисколько, не понравилась, Астарот? — пальцы Велиара погладили меня по руке, прежде чем начать, заново, раздирать рану, от чего я издала, нечто, вроде писка, хотя, на самом деле, хотелось кричать в голос. — Эти страдания, муки… Как демон может остаться к такому равнодушен?

— Я не равнодушен, — ответил Астарот. — Мне сейчас не до этого. Мне нужен только разговор с Миленой Кавэлли. И, желательно, когда она не в таком… жалком виде.

— Ну, тогда тебе придётся, немного, подождать, Астарот, когда я с ней закончу.

— Не тяни слишком долго, Велиар. Ты же знаешь, как я ненавижу ждать, — и Верховный демон вышел из темницы.

— И о чём же, интересно, Астарот хочет поговорить с тобой, Милена?

О чём? Я не могла сейчас думать об этом. Единственное, о чём я могла думать, так это о том, когда же закончится эта пытка. О том, когда закончится моё наказание.