— Не думал, что тебя привлекают женщины, котёнок.

— Вообще-то, они меня не привлекают, — ответила я. — Просто, я больше ничего не придумала, что могу предложить. А так… никогда не замечала за собой бисексуальных наклонностей. Но тебе-то откуда это знать, Ферокс? Тебе же плевать, что творится у меня в душе, что я чувствую, чем живу. Я тебя интересую только в качестве матери твоего наследника. Ну, ещё, может быть, как объект удовлетворения сексуальных желаний.

— А тебя это злит, котёнок? Ты бы хотела, чтобы я интересовался тобой, как личностью? — с издёвкой спросил Ферокс.

— Может быть и не совсем, но… у тебя ко мне слишком потребительское отношение, — заявила я.

«И что же я делаю? — растерянно подумала я про себя. — Это я таким «чудесным» способом пытаюсь избавиться от страха? Это — способ самоубийцы! Тем более что мне, ну совершенно, не хочется, чтобы Ферокс как-то интересовался моей личностью».

— Говоришь, у меня к тебе слишком потребительское отношение, котёнок? А на что ещё ты рассчитывала?

— Да, в общем-то, ни на что, — вздохнула я, стала снимать с себя одежду и посмотрела на Ферокса. — Ты же за этим сюда пришёл?

— Подойди.

Я подошла к Фероксу. Он, сидя на кровати, притянул меня к себе.

— Ты пахнешь Лилит, — сказал он.

— Ну, я же сказала, что от секса она не отказалась.

— Но, если она не оказывает тебе покровительства, зачем ты согласилась спать с ней, если тебя не привлекают женщины?

В голосе Ферокса мне послышалось сильное недовольство.

— А что? Ты ревнуешь? — поинтересовалась я, нарочито, с насмешкой.

— Ревную? Не смеши! — фыркнул Ферокс. — Я просто не понимаю мотив твоего поступка.

— Мне захотелось попробовать чего-нибудь необычного. Такой мотив тебя устроит?

— А тебе не кажется, котёнок, что у тебя слишком наглый тон?

Почувствовав в голосе мужа неприкрытую злость, я поняла, что уже перехожу грань дозволенного.

«Ладно, по крайней мере, понятно — до какой степени его можно доводить. Пора идти на попятную» — решила я.

— Прости, Ферокс, — произнесла я, чуть виновато. — Я забылась.

Ферокс, мягко говоря, несколько удивился моей покладистости. Так удивился, что даже злиться перестал.

— Как-то ты слишком быстро успокоилась, — сказал мужчина, внимательно смотря на меня, видимо, ища какой-то подвох.

— Может я, наконец-то, решила стать хорошей и покладистой? — предположила я, потянувшись к его плечам.

Мои руки перехватили и посмотрели на меня очень недоверчиво:

— Что ты делаешь?

— Дотронуться до тебя хочу, — ответила я, глядя ему в глаза. — Можно?

— Лилит странно на тебя повлияла, — сказал Ферокс, отпуская мои руки.

Я восприняла получение свободы, как разрешение. Я прикоснулась к его плечам, рукам…

«А, ведь, у Ферокса тоже должны быть эрогенные зоны, — вдруг, пришла мне в голову мысль. — Интересно, где? И смогу ли я это выяснить до того, как кровь драконов мне крышу снесёт?».

Я начала расстёгивать рубашку Ферокса. Он мне не мешал — просто наблюдал, с большим интересом. А я, сняв с него рубашку, опустилась перед ним на колени и стала расстёгивать ремень его брюк. Отогнав от себя неприятное воспоминание о том, что очень похожая сцена имела место быть с демонов-войны — Абигором, я продолжила. Но, когда я уже расстегнула его брюки, Ферокс подхватил меня под руки, усаживая меня на себя.

— Не могу сказать, что столь резкие перемены мне не интересны, — сказал он. — Но, увы, мой дорогой котёнок, времени у меня немного, так что свои порывы в моём исследовании осуществишь в следующий раз.

«Да чтоб тебя!» — с досадой подумала я, ощутив, как от горячего дыхания Ферокса на моей шее, сознание застилает туман похоти и дикого желания.

Глава 16.

«По крайней мере, я могу сделать несколько выводов, — лежала я одна, под шёлковым чёрным покрывалом, на кровати. — Во-первых, наглеть с Фероксом можно, но до определённого момента. Во всяком случае, до тех пор, пока моя наглость вызывает у него, лишь, интерес, а не злость. Во-вторых, инициативу я, всё-таки, проявлять могу. Правда, из-за того, что он не дал мне продолжить, я не знаю — до какой степени я могу эту самую инициативу проявлять».

Я встала с постели, подошла к окну. «Какое же жуткое небо в мире демонов, — посмотрела я на чёрное небо, без солнца; небо, из которого если и пойдёт дождь, то, разве что, из пепла. — В мире драконов, хотя бы, есть солнце и звёзды. А здесь… вообще, ничего. Одна чернота. И как жить-то под таким небом? И как под ним будет жить мой ребёнок?».

— Муженёк уже ушёл восвояси? — услышала я голос за своей спиной.

— Да, Ферокс ушёл, — сказала я Лексу, оборачиваясь. — А ты-то где был всё это время?

— Дела, дела, дела, — ответил он. — Сплошные дела.

— И как ты ещё умудряешься живым-то быть, оставаясь в мире демонов? — этот вопрос меня, действительно, волновал. — И, главное, зачем ты здесь остаёшься, подвергая себя опасности?

— Я тебе говорил, Милена, что договор между мной и твоим отцом — действующий.

— И это… единственная причина?

— Ещё — мне интересно. Такой ответ устроит?

Не знаю — почему, но мне казалось, что он должен сказать что-то ещё. Назвать ещё одну причину своего нахождения рядом со мной. Логического объяснения этому не было, но… я была, почти, уверена в этом.

— Действительно, забыла… — сказал Лекс себе под нос, но я его услышала.

— О чём забыла?

— Ни о чём. Не бери в голову. Кстати, Милена, а ты ничего не замечаешь?

— А что я должна заметить? — с недоумением спросила я, оглядывая комнату и, также, находя в ней Блэка и Рейфа.

— Ну, я-то, в принципе, не против, что ты передо мной голая стоишь, — произнёс Мейснер, оглядывая меня с ног до головы. — Но… как-то это на тебя не похоже.

— Да я, вообще, не похожа уже на саму себя прежнюю, — вздохнула я, вновь, поворачиваясь к окну, не делая попыток прикрыться (я не училась терять стыд, как говорила мне Лилит — мне просто было всё равно). — Если что-то не нравится, то не смотри.

— Я не сказал, что мне это не нравится, — усмехнулся Лекс. — Я очень даже рад обозревать такой вид.

— Вот и обозревай молча, — отрезала я, пресекая какие-либо попытки развить разговор.

Мне не хотелось разговаривать. Ни с кем. Мне и видеть-то сейчас никого не хотелось. Поэтому я, выяснив у слуг, где здесь ванна, отправилась туда, запретив кому-либо следовать за мной, за исключением, разве что, Блэка (его присутствие меня не раздражало).

Ванная оказалась целым бассейном. Всякие баночки (видимо, с шампунями и тому подобным) стояли здесь же. Не знаю, чем регулировалась температура воды в, так называемой, ванне, но она была горячей. Поэтому я, недолго думая, погрузилась в неё. Блэк, в своём истинном облике, нырнул рядом, довольно фыркая.

«Странно, — думала я, наблюдая за резвящимся Блэком. — Салеры, вроде как, ведут себя, практически, по-кошачьи. А кошки боятся воды. А Блэк сейчас такой довольный. Не то, что когда я мыла его в ванне, в «Шисуне». Или в мире демонов какая-то вода особая?». Но, я не стала заморачиваться по этому поводу. Нравится ему плавать — пусть плавает. А я, расслабившись в горячей воде, перешла к своим насущным проблемам.

«Стоит ли продолжать уроки с Лилит? — размышляла я. — Ответ, конечно, очевиден — стоит. Я сама этого хотела и, примерно, представляла, на что иду. Но, у меня стойкое осознание того, что меня засасывает в болото. Вязкое, грязное, чёрное болото. И это болото засасывает меня всё глубже и глубже. Ещё чуть-чуть и я никогда не смогу из него выбраться. Но, при помощи Лилит (и не только её), я сама ныряю в это «болото» — с головой и с удовольствием. Ладно, вру — не с удовольствием, но по своему желанию».

— Милена грустит, — прижался ко мне Блэк, в облике подростка.