Вэл распахнул окно, чтобы полюбоваться красотой заката.

— А где твой верный спаниель? — спросил он Фелана, который, как всегда, вошел в комнату, не позаботившись постучать. — Ханниган сказал, она ходит за тобой с самого утра. По-твоему, это разумно?

— Ты слишком долго носишь юбки, Вэл, — насмешливо произнес Фелан, тоже подходя к окну. Поднявшийся к вечеру ветер катил по морю волны. — Начинаешь превращаться в ревнивую любовницу.

— Это мне вряд ли угрожает, — рассмеялся в ответ Вэл. — Хотя в одном ты прав, братец. Я действительно слишком долго ношу юбки. — Он с отвращением пнул ногой подол собственного платья.

— Что, нелегко находиться рядом с твоей маленькой занудой? — Фелан постарался, чтобы в голосе его не звучало сочувствия, зная, что Вэл не терпит жалости к себе.

— Можно сказать и так. Если бы только она не была такой хорошенькой! И если бы ее не тянуло ко мне… Так и ластится, словно котенок, а мне стоит огромного труда не завалить ее на ближайший диванчик.

— Женщины всегда очень нежны друг с другом, — сказал Фелан. — Нет чтобы поберечь свою ласку для тех, кто готов переносить ее!

— Ты говоришь мне о нравах и обычаях женщин? — в шутливом гневе вскричал Вэл. — Ты — известнейший женоненавистник всех времен?

— И вовсе я не женоненавистник. Просто не такой прожженный волокита, каким был наш покойный папочка. Я предпочитаю женщин, которые заранее знают, чего можно ожидать и сколько все это стоит. Тех, кто понимает, чего им никогда от меня не добиться.

— Скажи мне, Фелан, а чего же это от тебя никогда не добиться ни одной женщине?

Повернувшись спиной к окну, Фелан внимательно посмотрел на легкомысленного младшего брата. Вэл успел завалиться на кровать, вытянув во всю длину ноги, и его мощные икры и щиколотки выглядели весьма комично, торча из-под кружевных юбок.

— Очень даже многого, братец, — ответил он. — Могу перечислить: любви, доверия, детей и титула.

— Так ты никогда не собираешься жениться?

— Никогда, — отрезал Фелан. — У меня есть на то масса причин, и не знаю, что могло бы заставить меня изменить свое мнение.

— Какой ты все же циник, Фелан, — сокрушенно заметил Вэл. — Конечно, твои родители никогда не были воплощением семейной идиллии. А вот моя мать вполне счастлива со своим добряком-фермером. По-моему, нечто подобное вовсе не исключено и для нас с тобой.

— Что ж, если ты тоже женишься на дочке фермера… Софи не для тебя, Вэл, как ни печально мне об этом говорить. Вот если бы у нее не было состояния…

— И если бы она не происходила из такой знатной семьи, — подхватил Вэл. — И если бы я не был незаконнорожденным, и если бы меня не подозревали в убийстве, а также если бы я не носил юбки. Слишком много «если», братец. Слишком много препятствий, чтобы я смог преодолеть их.

— Значит, ты понимаешь, что надо вести себя разумно и держаться подальше от искушения? А еще лучше — поехали на континент, Вэл. Там ты сможешь переждать в безопасности, пока я не придумаю способ выбраться из всей этой заварушки.

Увы, ответ был слишком хорошо известен Фелану.

— Я собираюсь вести себя именно так, как повел бы ты на моем месте, — усмехнулся Вэл. — Завтра мы с Софи отправляемся вместе кататься.

— Ох, Вэл! — в шутливом отчаянии всплеснул руками Фелан. — Неужели жизнь никогда не научит тебя?

— Боюсь, что нет. — Встав с кровати, Вэл принялся расхаживать по комнате. — Ну а что тебе удалось узнать о новом участнике нашего маскарада? Ни малейшего намека на то, почему она переоделась мальчишкой?

— Я спросил ее в лоб, от кого она бежит. В ответ она весьма правдоподобно изобразила удивление. Сомневаюсь, что получу от нее правдивый ответ, пока не проявлю должной настойчивости. А я пока не готов к этому.

— Почему же? — удивился Вэл. — По крайней мере один из нас неплохо провел бы время, — нахмурился Фелан.

— Мы здесь не для того, чтобы неплохо проводить время, — нахмурился Фелан.

— Ах, да, конечно, извини. — Вэл остановился у окна рядом с братом. — Кстати, братец, я уже начал забывать — а зачем мы здесь? Только не начинай снова уговаривать меня покинуть страну. Я уже устал убегать и ни за что не поеду дальше этого места. Но ты так ни разу и не объяснил мне, почему именно Хэмптон-Реджис. Потому что так сказал Ханниган? Почему мы не остались поближе к дому, где могли бы предпринять что-то, а не просто сидеть и пухнуть от скуки?

— Если ты думаешь, что мне самому очень нравится это вынужденное ожидание, то ты сильно ошибаешься, Вэл, — ответил брату Фелан. — Я увез тебя подальше от Йоркшира, потому что моя сумасшедшая матушка и твой бурный темперамент непременно привели бы тебя на виселицу. И нам чертовски повезло, что Ханниган знал такое место, где можно отсидеться в безопасности. Если бы это зависело от меня, нас вообще давно не было бы в этой стране.

— Так уезжай! — с жаром воскликнул Вэл. — Я ведь уже говорил тебе, что могу позаботиться о себе сам. И мне не нужно, чтобы ты постоянно опекал меня.

— Черта с два! — Фелану стоило больших усилий не взорваться. — Если уж ты отказываешься покинуть Англию, то у Хэмптон-Реджис есть явные преимущества, даже если не брать в расчет твои амурные интересы. Во-первых, городок находится на побережье. Как только ты решишь внять голосу разума, мы можем немедленно сесть на корабль и покинуть Англию со следующим приливом. Во-вторых, почти каждый в этих краях — родственник нашего Ханнигана, и, если сюда доберутся сыщики, которые ищут Валериана Ромни, мы немедленно узнаем об этом. У нас будет время убежать, и — да здравствует континент с его беззаботной жизнью, полной развлечений!

— О господи, ты все о том же, — пробормотал Вэл. — А нашего нового слугу ты собираешься брать с собой, если нам придется бежать дальше?

— Нет.

— Нет? Ты просто поражаешь меня, Фелан! Почему же нет?

— Потому что она не из тех, с кем можно позабавиться на досуге. Эта несносная девчонка еще девственница. Не знаю, зачем ей понадобился этот абсурдный маскарад, но факт остается фактом. Было бы непорядочно соблазнить ее и бросить.

— Но тебе вовсе не обязательно бросать ее, Фелан, — тихо произнес Вэл.