Фелан дождался полуночи, когда утихли все звуки большого дома, а все его обитатели успокоились. Джульетта наверняка заперлась, может быть, даже закрылась на щеколду. Бедная глупышка! Ничто не способно удержать его, если он решит оказаться внутри.

Но Фелан вовсе не был в настроении применять грубую силу. Обогнув дом, он подошел к окну ее спальни, выходящему на море. Оно было закрыто от ночной прохлады, но оказалось достаточно легкого толчка, чтобы его открыть.

Джульетта лежала на постели, прикрытая лишь легким покрывалом. Дверь была подперта стулом, на котором она сложила свою одежду.

Фелану не составило труда бесшумно залезть в окно и спрыгнуть в темноту комнаты. Быстро взяв со стула одежду девушки, он приготовился было уйти, но остановился, не устояв перед искушением взглянуть на спящую Джульетту.

Девушка лежала на животе, повернувшись к нему лицом, и Фелан хорошо видел под покрывалом изящную линию ее спины. Приглядевшись повнимательнее, он заметил на щеках ее следы слез, и это повергло его в шок. Ведь Джульетта была явно не из тех девушек, кого легко заставить плакать. Но здесь, одна в своей комнате, она позволила себе эту слабость — очевидно, обнаружив пропажу сережек…

Фелан протянул руку, чтобы откинуть со щеки девушки прилипшую прядку волос, но усилием воли заставил себя остановиться. Если он коснется ее, то не сможет удержаться от поцелуя. Но, поцеловав обнаженную спящую девушку, он непременно займется с нею любовью, а потом ему придется отослать ее прочь, прежде чем он совершит роковую ошибку и влюбится в нее.

Но Фелану не хотелось расставаться с Джульеттой. По крайней мере, не узнав всех ее секретов. Так что ему пришлось довольствоваться долгим взглядом на очертания ее прекрасного тела под тонким покрывалом.

Фелан вылез в окно, унося с собой одежду Джульетты. Ее рубашка пахла розами, морем, а главное — ее собственным неповторимым запахом… Что за черт?! Он, кажется, начинает сходить с ума, как сходит с ума Вал по своей маленькой зануде! Так он, чего доброго, очень быстро превратится в помешанного, подобно своей матери.

Нет. Только не это. Не сейчас. Не так быстро.

Это проклятие, скорее всего, еще ожидает его в будущем. Но не стоит самому приближать развязку.

— Я отправляюсь кататься, — заявил Вэл на следующее утро.

Фелан внимательно посмотрел на него через стол. Сегодня Вэл не слишком озаботился своим туалетом — на нем были бриджи и простая белая рубашка, а белокурые локоны были стянуты узлом на затылке. «Из него получилась красивая женщина, — довольно-таки безучастно подумал Фелан. — Но это не мешает ему оставаться красивым мужчиной».

— Думаешь, это разумное решение? — спокойно спросил он, пригубив кофе. — По-моему, тебе не стоит появляться в таком виде даже в этом доме. Несмотря на все опасения, наша милая Джульетта пока еще не разгадала наш секрет. Думаю, нам не стоит ее просвещать.

— Наша милая Джульетта? — переспросил Вэл, наливая себе кофе. — Уж не означает ли это, что ты готов поделиться ею?

— Не испытывай моего терпения, Вэл, — предупредил Фелан, стараясь не поддаваться нахлынувшему гневу. Никогда раньше он не испытывал ревности и уж тем более не ревновал женщину к родному брату. — Между прочим, она предложила мне сделать ее твоей горничной.

— Правда? Что ж, возможно, мне понравится эта идея.

Вэл откинулся на спинку стула, внимательно наблюдая за реакцией Фелана. Но любопытство его не было вознаграждено — Фелан оставался абсолютно спокойным.

— Не думаю, что эта идея понравится ей. Она не слишком увлечена мужчинами.

— Ну, уж тебе-то быстро удастся ее переубедить.

— Возможно. Если я решу, что мне этого хочется.

— А если решишь, что нет, дай мне знать…

— Ну, хватит! — вдруг рявкнул Фелан так, что зазвенели стоявшие на столе чашки. — Я думал, что высказался достаточно ясно.

— О, да, брат мой! Предельно ясно, — жизнерадостно произнес Вэл. — Меня просто забавляет смотреть, как ты ревнуешь. Я ведь ни разу не видел, чтобы хоть одна женщина значила для тебя что-то большее, чем несколько часов удовольствия.

— А Джульетта и не значит для меня больше, — стараясь, чтобы голос его звучал как можно равнодушнее, произнес Фелан.

— Нет? Тогда почему же ты не хочешь поделиться?

— Валериан…

— Ну ладно, братец. — Вэл миролюбиво улыбнулся. — Я же просто дразню тебя. Если речь идет обо мне, я считаю, что она недостойна держать свечку моей маленькой зануде. Так что придется мне обречь себя на воздержание.

— Ты всегда можешь попытаться соблазнить Невила Пинворта, — лениво предложил Фелан.

— Негодяй! Я порядочная женщина! — отшутился Вэл. — И где же сейчас твоя маленькая героиня?

— Все еще в своей комнате, где ей придется оставаться в ближайшие несколько часов, — сообщил Фелан.

— Почему ты так уверен в этом?

— Потому что я забрал у нее одежду.

Вэл восхищенно присвистнул:

— Что еще ты успел у нее забрать, проникнув в спальню бедняжки?

— Она мирно спала, братец. И даже не поняла, что я там был. Поверь: если я решу овладеть ею, то сделаю это, когда она будет бодрствовать.

— Если? — Вэл удивленно приподнял одну бровь, но Фелан сделал вид, что не заметил.

— Представь себе, оказалось, что у нее есть потрясающей красоты золотые серьги с жемчугом и бриллиантами. Ханниган сегодня попытается что-нибудь узнать об этой безделушке. Самое очевидное объяснение — что она украла их и прячется именно поэтому. Но мне так почему-то не кажется. Она не похожа на воровку.

— Неужели? Но разве ты не сам говорил, будто она собиралась вывернуть твои карманы, чтобы убежать?

— Это совсем другое. Она ненавидит меня и наверняка считает, что я получу по заслугам. — Фелан откинулся на спинку стула, внимательно изучая содержимое своей чашки. — Думаю, эти серьги принадлежат ей. И не сомневаюсь, что у них есть своя история. Камни такого размера обычно легко узнаваемы, так что, думаю, Ханниган ответит на многие наши вопросы.

Вэл потянулся за круассаном. Дульси умудрилась освоить рецепт французского теста — этой женщине просто цены не было!

— Но почему ты думаешь, что Ханниган преуспеет в этом деле? Какие таланты обрел твой слуга, путешествуя с тобой по жарким странам? А впрочем, Ханниган никогда не походил на обычного слугу.