– О, я попросила, чтобы меня отослали домой чуть раньше. А когда эта дряхлая крыса отказалась, я начала вести себя столь непристойно, что она была только рада отделаться от меня. Мы отправили письмо, но оно, должно быть, разминулось с тобой в пути. – Юная леди легко заскользила вниз по мраморным ступеням лестницы, и подол бледно-розового платья из муслина с шорохом устремился за ней. Она торопилась навстречу кузену, и все в ней – начиная с нетерпеливо сжатых в кулаки пальчиков и заканчивая румянцем радости на щеках – говорило о ее искренней привязанности к нему. Девушка обожала двоюродного брата.

– Несносная девчонка. – В голосе Спенсера прозвучал укор, но от Амелии не ускользнуло тепло, лучившееся из его глаз при виде девушки. Он тоже обожал ее, только по-своему, по-мужски сдержанно.

Внезапно Амелия поняла, что ее новоявленный муж все же способен на искренние человеческие эмоции. И эта мысль обнадеживала и вместе с тем разочаровывала: слишком разительно отличалось это проявление глубоких чувств к кузине от его отношения к ней.

Спустившись по лестнице, Клаудия порывисто бросилась к своему опекуну. Однако в последнее мгновение она остановилась и вопросительно посмотрела на Амелию:

– Это моя новая компаньонка?

Желудок страдавшей от тошноты Амелии сжался еще сильнее. Встреча не предвещала ничего хорошего.

– Нет, – протянул Спенсер. – Нет, она не компаньонка.

– Ну, конечно, нет. – Клаудия улыбнулась. – По ее виду я сразу поняла, что она служанка моей новой компаньонки, но захотела сначала убедиться. Иное предположение было бы грубо с моей стороны, не так ли?

Амелия развернулась к Спенсеру так медленно, что, казалось, все ее позвонки звонко захрустели. А потом вопросительно вскинула брови.

Клаудия же ничего не заметила и продолжала:

– Моя компаньонка путешествует отдельно?

Спенсер стиснул зубы.

– Никакой компаньонки нет.

– Но… – Клаудия озадаченно сдвинула брови. – Но ведь ты обещал по возвращении из города привезти с собой…

– Клаудия. – Резкий окрик заставил девушку замолчать и поднять на Спенсера глаза сбитого с толку щенка, которого только что пнули ни за что. Господи, ситуация становилась все хуже и хуже.

Спенсер взял руку Амелии и положил ее на свою, и девушка теперь глупо таращилась на собственные пальцы, покоившиеся на рукаве мужа.

– Леди Клаудия, – решительно произнес Спенсер, желая, видимо, соблюсти правила приличий, – позвольте представить вам Амелию Клер д’Орси Демарк. Герцогиню Морленд. Она не ваша новая компаньонка. А моя молодая жена.

– Твоя… – Клаудия ошеломленно заморгала, а потом перевела взгляд с Амелии на кузена. – Твоя…

– Моя жена. Герцогиня. И твоя кузина. – Спенсер многозначительно посмотрел на девушку. – Леди, перед которой ты должна поклониться и извиниться. Немедленно.

Девушка присела в реверансе и пробормотала что-то под нос. А потом посмотрела на Спенсера глазами щенка, которого пнули не один, а несколько раз.

– Я… – Амелия откашлялась, – я очень рада познакомиться с вами, Клаудия. Герцог рассказывал мне о вас много хорошего.

– Как интересно, – сухо ответила девушка. – А вот он в своих письмах не упомянул о вас ни разу.

– Клаудия, – предостерег Спенсер.

Амелия сжала его руку, а потом отстранилась.

– Я надеюсь, мы станем друзьями, – ласково произнесла Амелия, вышла вперед и положила руку на запястье Клаудии. Наверное, это было напрасно, однако Амелия все же решила попытаться.

Повисла неловкая пауза. И когда Амелия уже решила, что хуже быть уже не может, произошло следующее: Клаудия заплакала.

– Ты женился? – Не обращая внимания на Амелию, девушка устремила полные слез глаза на Спенсера. – Даже не сообщив мне? Как ты мог…

– Замолчи! – прошипел Спенсер, оттаскивая кузину в сторону. – Не устраивай сцен.

Амелия едва не рассмеялась. Совет Спенсера несколько запоздал. Амелия не могла осуждать девушку за подобное поведение. Если бы у них со Спенсером была традиционная помолвка, они с Клаудией познакомились бы задолго до свадьбы. У девушки было бы время свыкнуться с мыслью о том, что в Брэкстон-Холле появится новая хозяйка. А вместо этого Амелия свалилась как снег на голову. Герцог в очередной раз принял самонадеянное порывистое решение, не задумавшись о чувствах близких ему людей.

– Что ж, – произнесла Амелия, – вам двоим многое надо обсудить. – Она повернулась к Спенсеру спиной. – Миссис Бодкин, не будете ли вы так любезны показать мне мою комнату? А по пути мы смогли бы обсудить меню.

Экономка просияла:

– О да, ваша светлость. Повариха с радостью последует вашим указаниям. У вас есть какие-то особенные рецепты?

– Есть. – Лицо Амелии осветилось искренней улыбкой. Ну хоть какое-то утешение. – Целая книга.

Несколько часов, прошедшие с момента прибытия Амелии в Брэкстон-Холл, пролетели в водовороте забот. Как бы плохо она себя ни чувствовала, времени отдохнуть не нашлось. Ведь это был ее первый вечер в новом доме в качестве герцогини Морленд. Да, она переступила порог Брэкстон-Холла одетая, словно бродяжка, но, спустившись по мраморной лестнице к обеду, будет выглядеть и вести себя как настоящая герцогиня.

Никто больше не примет ее за компаньонку или, того хуже, за служанку.

Приготовление обеда оказалось делом не из легких. Амелия вынуждена была положиться на сведения миссис Бодкин о запасах продуктов и составить простое, но изящное меню. К счастью, экономка исполнилась решимости помогать своей новой хозяйке абсолютно во всем. Отослав миссис Бодкин на кухню со списком блюд, несколькими рецептами и устными наставлениями поварихе, Амелия позволила себе короткий отдых в шезлонге, обтянутом дорогостоящей парчой. В убранстве ее покоев – Амелия насчитала целых шесть комнат – преобладали голубые, кремовые и золотые оттенки. Лепной потолок украшали замысловатые греческие узоры. Амелия немного повернула голову, и ее взгляд упал на резные ножки стола с каменной столешницей, на котором стояла бело-голубая китайская ваза с букетом свежесрезанных цветов.

Орхидеи. Она все же их заполучила.

В убранстве комнат сочетались красота, элегантность и гармония. И при виде этого великолепия сердце Амелии наполнялось тихой радостью. После стольких лет созерцания кричаще розовых стен и раскормленных херувимов в доме брата и его жены Уинифрид Амелия по достоинству оценила тонкий художественный вкус своей предшественницы.

Всего полчасика, и она вернется к своим обязанностям.

Когда служанка наполнила ванну водой, Амелия отослала ее утюжить новое платье из жемчужно-серого шелка. Это было лучшее из ее платьев, а сегодня вечером следовало выглядеть на все сто. Амелия могла бы искупаться самостоятельно, что она и проделывала на протяжении многих лет. Но сегодня у нее совсем не хватало времени, и она не могла позволить себе опоздать к ужину. Ведь она всю свою жизнь ждала момента, когда станет хозяйкой в собственном доме. И вскоре Спенсер и Клаудия будут ее обожать и недоумевать, как могли существовать без нее столько времени. Хватит одного тщательно продуманного и подготовленного ужина, чтобы Спенсер понял: женившись на простенькой старой деве, он приобрел в ее лице настоящую драгоценность. Возможно даже, он поднимется со своего места, подойдет к ней, смиренно опустится на одно колено и устремит на нее полный восхищения взгляд. А потом произнесет своим хриплым завораживающим голосом: «Амелия, я не знаю, как жил без тебя. Ты превратила этот дом в настоящий семейный очаг. Я сделаю все, что ты попросишь. Только, пожалуйста, не покидай меня».

Мечты, мечты…

Пока вода не остыла, Амелия быстро сняла с себя дорожное платье и в нерешительности остановилась посреди комнаты, не зная, что с ним делать. Ей не хотелось класть пропитанную потом и пылью одежду на чистую постель. Другая леди на ее месте швырнула бы платье на пол, но Амелия была приучена к аккуратности и слишком ценила добротную ткань, чтобы позволить себе нечто подобное. Наверняка рядом есть гардеробная, где, возможно, найдется крючок и для этого платья…