Внизу страницы и впрямь виднелись смазанные отпечатки четырех крошечных пальчиков и часть отпечатка большого пальца.

Поздно вечером, уже при свете лампы, Арно дочитал дневник до конца и долго сидел в глубокой задумчивости.

Значит, эту хижину построил Джон Клейтон, лорд Грейсток; видимо, здесь и оборвалась его жизнь, жизнь его жены Элис и ребенка, отпечатавшего свою ручонку на странице отцовского дневника. Если бы Клейтон просто покинул берег, он наверняка взял бы с собой дневник. А без сильного мужчины юной женщине и крошечному ребенку невозможно было выжить в здешних диких местах.

Все довольно просто, но…

Смутная тень какой-то очень важной догадки мелькала в мозгу Джека, не давая себя поймать. Долгое время Арно не мог понять, что же так тревожит и беспокоит его… Но наконец неясная мысль оформилась и приняла такие фантастические очертания, что юноша одним махом вскочил на ноги, чуть не опрокинув лампу.

Тарзан… Его друг с тонкими чертами европейца, уверенный, что его матерью была большая горилла Кала…

Мальчик, выросший среди горилл и превратившийся в самого могучего охотника джунглей, победителя пантер и львов!

В дневнике не раз упоминалось о том, что дикие антропоиды упорно тревожат обитателей хижины; нападение одной такой гориллы послужило причиной безумия леди Элис. Вполне возможно, что именно эти чудовища однажды ворвались в хижину, прикончили лорда Грейстока, его жену и…

И?!!

Нет, не может быть!

Или все-таки может?!

После всего, что он пережил и перевидел в здешних джунглях, после знакомства с Тарзаном Джек Арно готов был уверовать в любую самую невероятную вещь.

«Я — Тарзан из племени обезьян…»

«Моя мать — большая горилла Кала»…

Джек сорвался с места и принялся перерывать полки и ящики шкафов, хотя сам не мог точно сказать, что надеется найти в результате этого лихорадочного обыска. Невероятная и поразительная мысль, только что озарившая его, настоятельно требовала, чтобы он как можно скорей нашел ей какое-нибудь подтвержение… Или опровержение!

И вскоре Джек Арно нашел, что искал, хотя там, где меньше всего ожидал найти.

Во время своих беспорядочных поисков он сбросил на пол пустой колчан, оставленный на столе Тарзаном, а когда поднял деревянную трубку, из нее выпал маленький кусок картона. Арно поднял карточку и прочел пожелтевшую надпись: «Джон Клейтон, лорд Грейсток. 11 сентября 18… года, Дувр».

Он быстро перевернул карточку — и громко вскрикнул, широко раскрытыми глазами глядя на фотографию. С пожелтевшего от времени куска картона на него смотрело лицо Тарзана!

— Черт меня побери… — оглушено прошептал Джек Арно, когда смог заговорить — а случилось это очень нескоро. — Тарзан, приемыш обезьян… Молодой Джон Клейтон младший, законный наследник славного рода Грейстоков… Да чтоб мне сгореть в аду… Чтоб мне снова угодить в лапы каннибалов… Чтоб мне…

Он не договорил, потому что дверь хижины распахнулась, и Тарзан, законный лорд Грейсток, грязный, взлохмаченный и исцарапанный, шагнул через порог с тушей оленя на плечах.

— Наконец-то! — вскричал Арно, бросаясь к нему. — Если бы ты знал, какую невероятную вещь я только что выяснил! Ты не поверишь, но…

Наследник славного рода Грейстока уронил оленя, как-то странно посмотрел на Арно — и начал сползать на пол.

Джек попытался удержать его, но не смог.

— Что с тобой?!

— Хис… та…

Арно знал, что на языке обезьян означает это слово. Он на мгновение оцепенел, потом метнулся к столу, вернулся назад с лампой — и увидел на щиколотке лесного человека следы двух маленьких зубов. Было видно, что Тарзан сделал через ранку глубокий надрез ножом; тем не менее нога успела заплыть опухолью, которая поднималась к колену.

— Когда это случилось? Надо отсосать яд!

Тарзан оттолкнул наклонившегося над ним человека. Он сам высосал яд, как только наступил на ползучую тварь, возвращаясь с добычей из джунглей. Но приемыш обезьяны хорошо знал, что даже самые большие и сильные гориллы всегда погибали от укуса Хисты.

А может, это и к лучшему, что его укусила змея? Ведь он никогда больше не увидит Джейн Портер…

Однако убитый олень должен был помочь Арно выжить, пока тот не окрепнет и не сможет охотиться сам.

И Тарзан, подобрав свою добычу, заковылял к хижине. Яд быстро растекался по телу, огнем поднимаясь от ступни к колену. Лесной человек знал, что скоро пламя поднимется еще выше, и торопился, как мог.

Добравшись до хижины и избавившись от своей ноши, Тарзан понял, что не может ни идти, ни стоять. Он сделал то, что должен был сделать, а теперь хотел только одного — вернуться в обратно в джунгли, чтобы забиться в самые глухие заросли.

И Тарзан, сын Калы, пополз к порогу.

Арно вцепился в него.

— Куда ты? Стой!

Но его отшвырнула в сторону мощная рука.

Лесной человек, как все смертельно раненые животные, не хотел, чтобы кто-нибудь видел его страдания, и был одержим одним желанием — скрыться.

Видя, что ему не справиться с Тарзаном, который по-прежнему был очень силен, Джек начал взывать к его рассудку: он не может сейчас вернуться в джунгли, где станет легкой добычей любого хищного зверя!

И наконец власть слов и человеческого разума одержала верх над полузвериным сознанием воспитанника обезьяны.

Тарзан прекратил попытки выбраться из дома и лег у порога.

Джек с ужасом смотрел на него.

Все, что он слышал о змеиных ядах, вихрем проносилось в его голове. Сделать разрез и отсосать яд… Прижечь ранку… Нет, это помогает только сразу после укуса! Напоить пострадавшего спиртным — один матрос с их крейсера утверждал, что спасся так после «поцелуя» гремучей змеи… Обернуть укушенную ногу холодной тканью, чтобы замедлить распространение яда… Давать больному как можно больше пить!

Арно кинулся к полке, где среди прочих оставленных моряками припасов давно заприметил две бутылки бренди.

После первого же глотка человека-обезьяну начало рвать, а потом он пополз в угол, стараясь спрятаться от света лампы. Опухоль уже затянула колено, ступня раздулась и посинела.

Арно переставил лампу на стол и, вполголоса бормоча проклятья, намочил полотенце в холодной воде. Когда мокрая ткань легла на распухшую ногу, человек-обезьяна издал жалобный крик, но даже не попробовал отстраниться. Яд быстро делал свое дело — тот, кто еще недавно мог голыми руками убивать львов, теперь лежал беспомощный, как младенец.

— Ты ведь не позволишь убить себя маленькой скользкой твари, верно?! — с отчаянием сказал Джек. — Ты ведь самый сильный охотник в здешних джунглях!

— Тарзан… самый… сильный… — дрожа, прошептал лесной человек.

— Так докажи это! Не умирай!

Арно зачерпнул воды и стал вливать ее в рот Тарзана.

— Дьявол тебя побери, не умирай! Иначе получится, что ты слабее змеи!

Джеку казалось, что Тарзан и не пытается бороться, и он пытался сыграть на самолюбии и мужской гордости друга:

— Неужели тебе не под силу справиться с жалкой маленькой Хистой?

Тарзан сердито зарычал, хотел встать, но его пальцы, рвавшие недавно на куски шкуру львицы, теперь не могли как следует ухватиться за выступ бревенчатой стены. Джек мельком вспомнил отпечатки детских пальчиков в дневнике лорда Грейстока, но тут же забыл о них — его поразительное открытие казалось сейчас совершенно неважным.

Не лорд Грейсток, а его друг Тарзан умирал рядом с ним на полу полутемной хижины.

— Тарзан… самый… сильный…

Лесной человек упал на бок, и его начали колотить судороги.

— Тогда борись, черт тебя побери! — крикнул Джек, склоняясь над умирающим.

— Ка… ла…

После второго приступа конвульсий человек-обезьяна совсем обессилел.

Теперь он терпел страдания молча, как дикое животное, ничем не показывая, что замечает Арно и слышит его слова. Может, даже лучше, чтобы он их не слышал — еще никогда Джек Арно так не бранился, как в эту ночь. Ему было бы легче переносить собственные мучения, чем видеть агонию Тарзана.