— Устал? — шепнула я ему на ухо. Гладила по груди, а Генка снова зевнул и кивнул. Потом голову повернул, уткнувшись носом мне в шею, поцеловал. — Я приехала, — сказала я ему.

— Угу. Я как-то сразу это почувствовал, — пошутил он, а я тихо рассмеялась.

— Я старалась. — Я продолжала его гладить, понимала, что он устал, спать хочет, но мне нужно было знать, у меня внутри что-то ёкало каждый раз, как я думала об этом. И всё-таки задала вопрос осторожным шёпотом: — Ты ей сказал?

Повисла пауза, я заподозрила, что Завьялов заснул, и толкнула его.

— Сказал?

— Вася, три часа ночи.

— И что? Трудно сказать: да или нет?

— Свадьбу отменили.

Я всё ещё ждала продолжения, потом решила Генку подтолкнуть.

— И что?

— Да ничего, — всё-таки не сдержался он. — Ты хотела, чтобы я приехал и рубанул с плеча, да? Тебе не кажется, что это всех бы удивило?

— Мне плевать. Я просто не хочу, чтобы она думала…

— Ничего она не думает!

— Тише.

— Мы отменили свадьбу. Вась! Меня неделю здесь даже не было, мы даже не встречались. Хватит мне мозг проедать. — Он от меня отодвинулся, лёг на свою подушку и шумно, совершенно устало вздохнул, а мне стыдно стало.

— Я больше не буду, — шепнула я. Придвинулась к нему и обняла. — Спи.

Прошло полминуты, и Генка меня обнял. Широкая ладонь сначала легла на моё бедро, ткань сорочки приподняла, потом наверх устремилась. Завьялов моё плечо сжал, и я сама на локте приподнялась, чтобы до его губ дотянуться. Оглянуться не успела, а он уже меня на спину перевернул, и поцеловал так, что ни о каком сне уже не могло быть и речи.

Ясно, что я не смогла проснуться по будильнику. Он прозвонил в шесть, я глаза открыла еле-еле, выключила его, морщась от его верещания, но Генка за моей спиной даже не шелохнулся. А я сонно поморгала, глядя на солнце за окном, и снова легла. В тот момент мне было всё равно, как мы объясним моё присутствие в постели Завьялова, если в полдень нас всё-таки хватятся и придут будить. Я просто глаза закрыла и тут же уснула.

Разбудил меня лай Фимы под окном. На часы посмотрела, поняла, что прошло ещё полтора часа, и тогда уже на постели села, потягиваясь. Пора, пора уходить. И так припозднилась, в доме уже полно бодрствующих людей. Мне теперь главное из коридора выскользнуть незаметно.

Я с постели встала, подняла с пола сорочку, голову повернула и увидела, что Завьялов за мной наблюдает. На живот перевернулся, в подушку лицом уткнулся и смотрит на меня одним глазом. Я ему улыбнулась.

— Спи. Рано ещё.

Он смотрел до тех самых пор, пока я халат на себя не накинула, потом глаза закрыл. Я кровать обошла, к Генке наклонилась и поцеловала его в макушку.

— Я тебя люблю.

Коридор оказался пуст. Я пробежала по нему, остановилась, прежде чем выйти в холл, осторожно выглянула. А потом опрометью помчалась вверх по лестнице, и только на верхней ступеньке дыхание перевела. Ну вот, двадцать ступенек вверх — и я снова приличная девушка.

— Руки вверх!

Я, честно, вздрогнула. Потом на Ваньку обернулась.

— Боже мой, ты что так рано проснулся?

Вместо ответа мальчик продемонстрировал мне яркий пистолет.

— Я тебя в плен возьму, хочешь?

— Ну, смотря, зачем я тебе нужна. — Я его к себе притянула и по волосам потрепала. — Так чего ты не спишь, охотник? Восьми ещё нет.

— Не хочу.

— Он всегда так рано просыпается.

Я резко обернулась и увидела Светлану. Она стояла всего в нескольких шагах от меня, и внимательно смотрела. И в её глазах было такое обвинение, словно она точно знала, откуда я возвращаюсь. Не знаю почему, но мне не по себе стало. От Светы отвернулась, посмотрела на брата.

— Надо же.

— Пойдём со мной кушать, — Ванька за руку меня схватил и потянул. — Вася!

— Вань, — простонала я, — я ещё спать хочу. Давай лучше днём поедем в кафе-мороженое. Хочешь?

Он задумался, посмотрел с подозрением, достойным Джеймса Бонда.

— И ты купишь мне мороженое?

— А тебе нельзя мороженое?

— Можно!

Я рассмеялась.

— Спросим у мамы. А хочешь, в кино пойдём.

— Мы с тобой?

— Да. И с дядей Геной. Пойдём?

— Хочу!

— Ну, вот и отлично.

Я пояс халата подтянула, всё ещё чувствуя неловкость от присутствия Светланы, Ваньке рукой помахала, когда он по лестнице начал спускаться, держась за перила. Не удержалась, и на Свету взгляд бросила. Она на меня уже не смотрела, пошла вслед за воспитанником, а я поняла, что нам с ней в этом доме явно тесно.

Ванька подёргал меня за руку.

— Будем потом гамбургеры есть?

Я на брата посмотрела.

— Если хочешь.

— Конечно, хочу, — закивал он, продолжая оглядывать просторный холл кинотеатра, заставленный макетами и завешанный плакатами с анонсами фильмов, которые должны были вот-вот выйти в прокат. А увидев Завьялова, обрадовался: — Дядя Гена идёт!

Я посмотрела в ту сторону, в которую Ванька указывал, и поневоле улыбнулась. Генка выглядел таким озадаченным, по сторонам смотрел, словно не понимал, что здесь делает. Вокруг много детей, они бегают, кричат, иногда налетают на взрослых и все чего-то требуют. Кто пить, кто есть, кто-то в туалет, а потом сразу новую игрушку. Генка точно не так представлял наш с ним поход в кино. Наверное, мечтал об очередном боевике, на крайний случай, фантастике с роботами или чудовищами в главной роли. А тут мультфильм.

— Билеты взял? На "диван"? — спросила я.

Он кивнул.

— Да. — И добавил чуть тише и тревожнее: — Вась, он два часа почти идёт, мультик этот.

— Ничего, потерпишь. — Я подвинулась и Ваньку к себе ближе притянула, и Генка рядом с нами присел. Я улыбалась, наблюдая за ним. Генка мой взгляд почувствовал, голову повернул, а когда мы взглядами встретились, решил обидеться.

— Тебе не стыдно?

Я головой покачала и порадовала его:

— Нет, не стыдно.

Ванька ближе к Завьялову подобрался, взял у него билеты и принялся их разглядывать. На руках у Генки повис и голову назад откинул, в лицо ему заглядывая.

— Там будет такой большой медведь, и он будет со всеми драться, — объяснил ему Ванька. — Тебе понравится.

— Не сомневаюсь.

Я Генку по плечу погладила, успокаивая, потом воротник его рубашки-поло поправила, а Завьялов нетерпеливо дёрнул плечом. Всё было не по его, и из-за этого он нервничал.

Прежде чем войти в зал, мы купили попкорна, сок взяли, кока-колу Ника запретила покупать, а Ванька ещё получил пакет с подарками от кинотеатра. По сути, это была откровенная реклама — внутри проспекты, анонсы ближайших премьер, маленькая коробочка с пазлом, пара леденцов на палочке, ещё какая-то копеечная ерунда, но дети визжали от восторга. Им был важен сам факт подарка, а не его содержимое. Даже Ванька разглядывал полученное счастливыми глазёнками, словно ничего лучше в своей жизни не видел.

Переполненный детьми зал гудел от восторженных голосов. Генка вздыхал, а я, время от времени, успокаивающе гладила его по плечу. Мы устроились на удобном диване, я, прежде чем сесть, даже рукой его пощупала, проверяя, насколько он мягкий, а потом огляделась, оценивая чужую задумку. VIP-места были расположены, на мой взгляд, очень удобно, позади зрительских рядов, перед каждым диваном стоял невысокий столик, а по бокам ширма, скрывающая тебя от посторонних глаз. А когда свет в зале погаснет, наверняка, создастся полное ощущение уединённости. Наш ряд был последним, остальные зрители располагались чуть ниже, если сесть на диван, их сразу перестанешь замечать.

В общем, мне всё нравилось.

Генка банки с попкорном на стол составил, понаблюдал, как я головой во все стороны кручу, любопытствуя, а потом на диван сел и ноги вытянул, руку на подлокотник положил, в общем, устроился со всеми удобствами. Я рядом с ним села, открыла Ваньке, который прижался к другому подлокотнику, сок, а сама шёпотом у Генки поинтересовалась: