Джинкс вновь принялась теребить одеяло.

— Этому обучаешься очень быстро, когда понимаешь на допросах в полиции, что подозревают именно тебя. И вот тогда становится очевидной необходимость позаботиться о собственной шкуре.

— Да, к тому же вы научились привлекать и других, чтобы те присматривали за вами, — как можно спокойней произнес доктор. — Ну, например, возьмем Эми. Или того же Мэтью.

Женщина недовольно усмехнулась:

— Бедная Эми следит за своей собственной персоной. Она так боится, что ее уволят! Но я прошу вас не использовать против нее ту информацию, которую я вам уже сообщила. Вы — мой лечащий врач, и все, сказанное мною — строго конфиденциально и останется между нами. — Неожиданно Джинкс сменила тему. — Между прочим, если верить Мэтью, полиция считает, что та самая кувалда, с которой на вас напали, принадлежит клинике. Это верно?

— Ну, это просто не юноша, а какое-то бесплатное разведагентство.

Но Джинкс даже не улыбнулась.

— Так это правда?

— Да.

— И никаких сомнений быть не может?

— Думаю, что нет. Один из наших охранников нашел ее. Он специально отправился на поиски, потому что вспомнил, что такая кувалда в больнице имелась. Ее бросили в одной из внешних пристроек. Кстати, на кувалде была обнаружена краска с моего автомобиля.

Несколько секунд Джинкс о чем-то сосредоточенно думала.

— А не мог ваш охранник ошибиться? — неожиданно спросила она. — То есть, мне кажется это несколько странным. Зачем ему полагаться на волю случая? Откуда он мог знать, что найдет подходящее орудие для нападения на территории больницы? — Женщина внимательно посмотрела на доктора. — Более логичным было бы предположить, что он прихватил кувалду с собой. Иначе мне не понять его поведения.

В этот момент Алан заметил, какая невыразимая тоска прячется в этих удивительных глазах, и это сильно тронуло его. Может быть, Эми и Мэтью тоже смогли так быстро растаять?

— Вы хотите сказать, что нам стоит поискать еще одну кувалду?

Джинкс утвердительно кивнула.

— Ну хорошо, если она действительно существует, мы приложим все усилия, чтобы найти и ее тоже. А может быть, будет легче просто сказать мне, кто этот «он»?

«Ну, тот, кто напал на вас», — выдавила Джинкс.

Доктор выпрямился и глубоко вздохнул.

— Нет, Джинкс, он не просто напал. Он хотел убить меня. — «Ты тут не единственная, кто оглядывается», — подумал доктор, а вслух произнес: — Не забывайте об этом.

Мэтью Корнелл беспечно слонялся у главного входа в больницу, покуривая сигарету, когда Алан вышел на улицу. Поначалу доктору хотелось хорошенько навешать этому проныре, но вскоре он отбросил эту идею. В общем, ему пришлось признаться самому себе, что сей рыжеволосый шпион начинал нравиться ему все больше:

— Как дела, Мэтью?

— Прекрасно, доктор. А как ваше плечо?

— Понемногу заживает. — Он осторожно пошевелил плечом. — Могло быть и хуже.

— Да. Вас могли запросто убить.

Алан наблюдал за своим пациентом краем глаза.

— У вас нет никаких мыслей по поводу того, кто бы это мог быть? Скорее всего, какой-то наркоман, охотящийся за лекарствами?

— Я слышал совсем другую версию.

— Неужели?

— Под подозрением только один человек, а уж его-то никак наркоманом не назовешь.

— Вы имеете в виду мисс Кингсли?

— Ну, только в ее биографии присутствует кувалда. — Мэтью потушил окурок каблуком ботинка.

— Но только она никак не соответствует описанию. В свете фар я отчетливо видел мужчину.

— А вы в этом уверены, док? Ночью в понедельник я сидел у окна и спокойно курил. Кстати, у вас очень громкий голос, и тот, кого вы там увидели, кажется, был не мужчиной. Такое уж у меня создалось впечатление.

— И на следующее утро вы подробно рассказали ей о случившемся.

Мэтью только усмехнулся:

— Мне кажется, что по-другому я поступить уже просто не мог. Мы живем в жестоком мире, доктор. К тому же, откуда мне было знать, что вы не собираетесь посвящать полицию во все детали. Я знал наверняка, что наша птичка была на улице. Она курила, и когда затягивалась сигаретой, ее лицо освещалось. Я наблюдал за ней достаточно долго. Это было примерно за час до того, как на вас напали и нанесли удар кувалдой. Вы же должны помнить, как расположена моя палата. Она угловая, и я могу наблюдать за происходящим на улице с двух сторон.

— Неужели вы хотите сказать мне, что следили за всем случившемся?

— Нет, я видел не все. Сначала я наблюдал за Джинкс, а потом, уже позже, я услышал, как вы ее зовете, и выглянул в другое окно. Ваша машина стояла без движения, и вдруг — бах! — ветровое стекло разлетается, и какой-то силуэт шарахается около автомобиля, а вы подаете назад и врезаетесь аккурат в дерево. — Он достал еще одну сигарету и закурил. — Я тогда еще подумал, что это за хреновина происходит и что мне, чтоб всем провалиться, теперь делать?! Ну, пока я так промешкал, все уже было закончено. Вы подъехали ко входу и так отчаянно засигналили, что в больнице зажегся свет во всех окнах. Поэтому я решил, что будет лучше мне притихнуть и посмотреть, что произойдет дальше.

— Ну, спасибо и на этом, — раздраженно произнес Алан. — К тому времени, пока вы бы приняли какое-то решение, меня действительно могли убить. А в общем-то, от вас требовалась мгновенная реакция. Но вы почему-то предпочли спрятаться в кустики и оттуда поглядывать на происходящее.

Мэтью снова усмехнулся:

— Ну, я-то подумал, что пострадало только стекло вашего автомобиля, а уж никак не плечо. От разбитых стекол в машине еще не умирал ни один человек. Кстати, не плохо было бы установить фонари вдоль подъезда к клинике, тогда, возможно, будет лучше видно, что творится на улице.

Алан сердито сверкнул глазами:

— Итак, все, что вам удалось разглядеть, это некий силуэт, — прорычал он, — и вы ничего не можете сказать мне о нападавшем.

— Похоже, что так.

— Может быть, вы потрудитесь уточнить ваши впечатления и развить их немного, или то, что я услышал, это и есть вся ваша информация? — резко бросил доктор. — Возможно, от вашего внимания ускользнул тот факт, что всего пару дней назад на меня было совершено неспровоцированное покушение, и мне вовсе не хочется, чтобы данный инцидент повторился в ближайшем будущем.