— Уже некоторое время на улице Блейстон исчезают люди, — без предисловий начал Уокер. — Мы не сразу это поняли, потому что то были люди, которых никто не искал. Бездомные, попрошайки, пьяницы и наркоманы. Обычное уличное отребье. И даже когда стало ясно, что происходит, я не видел причины вмешиваться. Ведь никто не интересовался пропавшими. Во всяком случае, никто из тех, с кем следует считаться. Напротив, весь район стал куда спокойнее. Понятно, что человек, по собственной воле оказавшийся на улице Блейстон, больше не принадлежит обществу. Но недавно несколько довольно важных людей отправились на улицу Блейстон и не вернулись. Поэтому сверху пришло указание расследовать это дело.

— Подожди, — перебил я, сурово посмотрев на него. — Что понадобилось важным людям на такой помойке, как улица Блейстон?

— Верно, — согласился Уокер; если его и беспокоил мой взгляд, он никак этого не показал. — Им совершенно нечего было там делать. На улице Блейстон нет развлечений и искусов, которые могли бы заставить нормального человека бродить по таким трущобам. Вполне возможно, их то ли позвали туда, то ли завлекли силой некие неизвестные мне могущественные существа или явления. Хотя… если бы на Тёмной Стороне появилось что-то настолько сильное, мы уже давно засекли бы его присутствие. Если, конечно, оно специально не прячется, что, надо сказать, считается невозможным. Итак, это тайна. Ты же знаешь, Тейлор, я ненавижу тайны. Я как раз размышлял о том, что тут можно предпринять, как вдруг на Тёмной Стороне появился ты. И тотчас всё встало на свои места. Я так понимаю, ты разыскиваешь беглянку.

— Дочь этой женщины, — подтвердил я. Уокер снова кивнул Джоанне.

— И твой дар подсказывает тебе, что она на улице Блейстон?

— Да.

— У тебя есть основания полагать, что её туда заманили?

— И не обязательно против её воли.

Уокер махнул ухоженной рукой.

— Тогда у тебя есть двенадцать часов, Тейлор, чтобы раскрыть тайну улицы Блейстон и сделать всё необходимое для восстановления статус-кво. Если тебе это не удастся, у меня не останется выбора. Я уничтожу чёртову улицу вместе со всем, что на ней находится. Раз и навсегда.

— Вы не сделаете этого! — запротестовала Джоанна. — Во всяком случае, пока там моя дочь!

— Сделает, — заверил я. — Он уже такое проделывал. Он большой поклонник тактики выжженной земли. Его не смутит, если при этом погибнет несколько ни в чём не повинных людей. Он просто не верит в чью-либо невиновность. К тому же он собирается использовать меня, не подвергая риску своих людей.

— Совершенно верно, — согласился Уокер. Грациозно встал из-за стола и посмотрел на свои старомодные карманные часы. — Даю тебе двенадцать часов, Тейлор, и ни минутой больше, — Он спрятал часы обратно в карман и задумчиво посмотрел на меня. — Последнее предупреждение. Запомни: на Тёмной Стороне видимость и суть — разные вещи. Мне не хочется думать, что за своё долгое отсутствие ты забыл здешнее основное жизненное правило.

Я ожидал, что он скажет что-то ещё, но тут появилась официантка с моим вычищенным плащом, и момент был упущен. Уокер снисходительно улыбался, пока официантка демонстрировала идеально чистый плащ.

— Очень мило, Тейлор. Стиль ретро. Мне пора идти: дела. Столько всего нужно успеть провернуть, столько людей задействовано. С приездом, Тейлор. Не подведи меня.

Он уже повернулся, чтобы уйти, когда я его остановил.

— Уокер, ты был другом моего отца.

Он оглянулся.

— Да, был.

— Тебе не удалось узнать, кем была моя мать?

— Нет, — ответил он. — Но если я когда-нибудь найду её, то заставлю все рассказать. А потом убью.

Он ухмыльнулся, прикоснулся кончиками пальцев к полям шляпы и ушёл. Никто не смотрел ему вслед, но гул голосов стал куда громче, как только за ним закрылась дверь.

— Что у вас с ним за отношения? — наконец спросила Джоанна. — Почему ты позволяешь ему так с тобой разговаривать?

— Уокеру? Да я позволю ему нагадить мне на ботинки, если он того захочет.

— Не видела раньше, чтобы ты перед кем-то так унижался, — продолжала Джоанна. — Что в нём такого особенного?

— Уокер и вправду особенный, — подтвердил я. — Все уступают ему дорогу. Не из-за того, что он из себя представляет, а из-за то, кого он здесь представляет.

— Власти?

— Почти. На некоторые вопросы просто нет ответов.

— Кто наблюдает за наблюдателями? — снова спросила Джоанна. — Кто следит за честностью властей?

— Мы явно забрались в дебри философии. А времени у нас совсем мало. Допивай свою чудесную колу, и отправимся с визитом на улицу Блейстон.

— Давно пора! — воскликнула Джоанна и допила свой напиток со льдом так быстро, что рисковала заполучить головную боль.

Блейстон находилась на краю всего сущего и вела в никуда. Убогая мостовая, убогие дома, все фонари побиты, потому что здешние жители лучше чувствуют себя в темноте. Видимо, мрак помогает им забыть, насколько низко они пали.

Я слышал, как при звуке наших с Джоанной шагов разбегаются крысы, но то были единственные обитатели неестественно пустынной и безмолвной улицы.

Повсюду громоздились огромные кучи вонючего мусора, каждый дюйм грязных каменных стен испещряли граффити. Здесь от всего несло разложением: материальным, эмоциональным и духовным. Во всех нижних этажах были выбиты стекла, некоторые проёмы были заколочены фанерой или просто прикрыты бумагой. Повсюду попадалось дерьмо: то ли животные метили территорию, то ли люди перестали соблюдать приличия. По обеим сторонам улицы тянулись старые жилые дома, неухоженные, запущенные. Они давно бы завалились, если бы не подпирали друг друга.

Возможно, Уокер прав, хорошая бомба пошла бы на пользу этому району.

И всё-таки… что-то здесь было не так. Очень не так. Улица выглядела на удивление пустынной, просто покинутой. Даже никаких бездомных в дверных проёмах и под пожарными лестницами. Ни нищих, ни грабителей, ни бродяг, пытающихся купить или продать что-нибудь, ни единого лица в окнах. Улица Блейстон обычно кишела людьми, как открытая рана личинками, а теперь я слышал только шум машин и голоса, доносящиеся издалека, словно из другого мира.

— Куда же запропастились все люди? — шёпотом спросила Джоанна.

— Хороший вопрос, — заметил я. — И боюсь, ответ нам совсем не понравится. Хотелось бы надеяться, что все успели отсюда сбежать, но… начинаю подозревать, что им вряд ли так повезло. Не думаю, что кто-то выбрался отсюда живым. Здесь что-то произошло. И всё ещё происходит.

Джоанна огляделась по сторонам и вздрогнула.

— Что же, ради всего святого, могло привести Кэти в такое место?

— Сейчас узнаем, — сказал я, снова призывая на помощь своё внутреннее зрение.

После всех сегодняшних передряг оно ослабело, как и я сам, но, поскольку мы находились совсем рядом с Кэти, у меня хватило сил увидеть тень девочки, которая вышагивала по этой улице, сияя от переполнявших её чувств. Никогда раньше не видел столь счастливого человека. Вот она подошла к одному из домов, ничем не отличавшемуся от остальных, вот остановилась, глядя на него серьёзными детскими глазами. Дверь медленно раскрылась, девочка взбежала по ступенькам крыльца и исчезла в доме, все ещё счастливо улыбаясь, словно направлялась на лучшую в мире вечеринку. Дверь захлопнулась за ней, и всё закончилось. Я добрался до конца расследования.

По какой-то причине девочка уже не вышла из этого дома. Я взял Джоанну за руку и показал ей всё, что только что видел сам.

— Мы нашли её! — воскликнула Джоанна, до боли сжав мою руку. — Она здесь.

— Она проходила здесь, — подтвердил я, высвобождаясь. — Дай мне проверить дом, прежде чем мы тоже в него войдём. Посмотрим, что мой дар сможет рассказать о его былых и нынешних жильцах.

Мы подошли ближе и остановились у грязных каменных ступеней, ведущих к облупленной двери. Кирпичи и облупившаяся штукатурка, грязные окна, никаких признаков жизни. Дверь выглядела довольно непрочной. Я подумал, что, если захочу, смогу легко попасть внутрь, но это Тёмная Сторона, здесь никогда не знаешь наперёд, что потом случится.