Это была первая настоящая, полноценная трапеза за последнее время. Однако нельзя сказать, чтобы Граймс получал особое удовольствие. Он привык есть за капитанским столом — но сидя исключительно во главе. И вот теперь видеть там себя, вернее, свою копию… Это было несколько… странно. Впрочем, один момент доставлял ему некое извращенное наслаждение: Граймсу II, как и ему самому, было несвойственно позволять беседе мешать важному пищеварительному процессу. И не похоже, чтобы у Мэгги эта милая привычка вызывала больший восторг, чем у Сони.

Они сидели впятером за коммодорским столом. Граймс II, разумеется, во главе, Мэгги Лэзенби справа от него, Соня слева, Граймс I — рядом с Мэгги, а Фландри — рядом с Соней. Имперский капитан оказался еще и блестящим собеседником, и обе дамы просто упивались неожиданным счастьем. Он изображал свой временной поток в столь привлекательных красках, что Вселенные обоих Граймсов — которые, впрочем, различались весьма незначительно — были обречены померкнуть, а оба коммодора выглядели на фоне его неотразимой персоны скучными сторожевыми псами. Вдобавок, несмотря на нескончаемый поток фривольных анекдотов, его тарелка опустела первой.

Еда, надо признать, была отменной. Граймс II имел великолепный стол, а сервис в исполнении двух крошек-стюардесс в опрятной униформе ничуть ему не уступал. Присутствовало и вино; Граймс II к нему почти не притронулся, но остальные, напротив, поглощали его весьма усердно. «Этот Фландри хлещет его, как пиво», — подумал Граймс с неодобрением и тут же заметил, что делает то же самое.

Наконец все наелись и потягивали кофе. Граймс — оба Граймса — вытащили трубки, и миссис Граймс — тоже обе — запротестовали:

— Джон, тебе прекрасно известно, что кондиционер не справляется с этой вонью!

Фландри, по-прежнему элегантный и самодовольный, зажег сигару, которую ему поднесла стюардесса. Дамы благосклонно приняли от него огонь и раскурили сигариллы.

Граймс посмотрел на Граймса с капитанского места и слегка приподнял брови:

— Я иду в рубку, коммодор — хочу спокойно выкурить трубку. Может быть, вахтенным офицерам это и не нравится, но возражать они не станут. Идем?

— Благодарю, коммодор.

Он (они) поднялись на ноги. Фландри и дамы наслаждались кофе с ликером и вряд ли заметили их отсутствие. Граймс II направился к выходу из столовой. Его корабль превосходил «Дальний поиск I» не только размерами, но и богатством обстановки. Потолок столовой подпирали колонны, увитые пышно цветущими карибскими вьюнками. Яркие голограммы имитировали окна, открытые в чужие миры.11 Граймс задержался перед той, что изображала пляж на Аркадии. Он присмотрелся, стараясь разглядеть, есть ли она среди обнаженных золотокожих людей на песке и в прибое. Но если и была — что с того? Он хмыкнул и последовал за своим двойником в осевую шахту.

После роскошного убранства столовой рубка казалась унылой и холодной. Вахтенный офицер, который поднялся, чтобы поприветствовать двух коммодоров, в сомнении переводил взгляд с одного на другого, соображая, кому из них первому отдавать честь. Ему даже удалось не ошибиться. За иллюминаторами чернела пустота. Граймс знал, что по правому борту летят «Адлер» и его собственный корабль, за ними следует «Скиталец». Но синхронизация уровней темпоральной прецессии вновь нарушилась, и корабли оставались невидимыми. Один из экранов Карлотти показывал скучающего Таллентайра, который развалился в своем кресле и развлекался какой-то математической головоломкой. Время от времени его пальцы пробегали по клавишам и вновь замирали.

— Есть сообщения от наших телепатов, мистер Григзби? — спросил Граймс II.

— Нет, сэр. Коммандер Мэйхью позвонил мне и сказал, что он и люди на «Скитальце» пытаются пробиться, но пока ничего не вышло.

— Гхм, — Граймс II сел в командирское кресло и махнул Граймсу присоединяться. Он (они) набили и зажгли трубки.

— Должен быть какой-то выход, — задумчиво произнес коммодор.

— Выход есть всегда, — согласился коммодор. — Главное — его найти…

Они продолжали курить в молчании, исполненном дружеского согласия. Граймс I почти расслабился — полностью расслабиться он мог только на борту своего корабля. Разглядывая рубку, он подмечал сходства и различия. Из рубки он мысленно пошел вниз, палуба за палубой. И вдруг его осенило.

— Коммодор, похоже, я его нашел, — сказал он. — Не возражаете, если я воспользуюсь вашим…

— Пожалуйста, коммодор. Это Дом Свободы, здесь можно плевать на ковер и даже называть кота ублюдком.

Граймс вздрогнул: фраза прозвучала так, словно он сам ее произнес.

— Мистер Григзби… — обратился он к вахтенному офицеру.

— Сэр?

— Не могли бы вы пригласить сюда коммандера Мэйхью?

— Есть, сэр.

Молодой человек повторил вызов в интерком и произнес:

— Он уже идет.

— Благодарю вас.

Когда Мэйхью вошел, оба коммодора утопали в клубах едкого синего дыма.

— Сэр?.. — телепат переводил взгляд с одного на другого.

— Проклятье, Кен, — рявкнул Граймс. — Уж ты-то должен знать, кто из нас кто!

— Это было… смешение.

— Оставь свою метафизику. Как я понял, прогресса не намечается?

— Нет. Мы не можем пробиться к Лесси. Очень много сил уходит на то, чтобы поддерживать Клариссу в сознании.

— Но к ней-то вы смогли пробиться.

— Да.

— Отлично. Теперь скажи мне, Кен, где она? Да, да, мне прекрасно известно, что она на моем «Дальнем поиске», но где именно? В вашей каюте или в твоей рабочей конуре?

— В… в рабочей, сэр. Она ненавидит Лесси, вы знаете, но она пошла туда, чтобы лучше меня слышать, когда мы отправились на шаарский корабль. В комнате есть все, необходимое для жизни, и Дрютхен запер ее там, когда устроил переворот.

— Что ж, это порядком упрощает дело. Теперь свяжись со своими приятелями на «Скитальце»…

— Я уже, — голос Мэйхью был полон боли.

— Передайте все втроем: «Останови систему жизнеобеспечения Лесси».

— Вы же не имеете в виду, .

— Имею. Это единственный способ заткнуть твою безумную зверюгу. Если убрать помехи, мы сможем что-нибудь узнать. В конце концов, расстояние невелико, обойдешься без усилителя.

— Но…

— Выполняй!

— Есть, сэр, — лицо Мэйхью побелело и напряглось. — Но вы не понимаете… Лучше я сам это сделаю… в смысле, убью Лесси. Кларисса всегда ее ненавидела. Она… она же удовольствие от этого получит…

— Тем лучше для нее, — отрезал Граймс. — И пусть мистер Метцентер сообщит капитану Траффорду о наших планах.

Он представил, как тонкие пальцы Клариссы поворачивают выключатели на трубках, подающих кислород и питательный раствор в контейнер со срезом мозговых тканей. Это всего лишь мозг собаки… Но Граймс ощутил прилив тошноты.

— Я лучше пойду вниз, коммодор, — сказал он.

— Как вам будет угодно, коммодор, — ответил Граймс II. — Я остаюсь. Через какое-то время придет информация, так что мое место здесь.

— Это точно, — согласился Граймс. — Есть старая поговорка о двух женщинах на одной кухне. Думаю, два капитана в одной рубке ничем не лучше.

Из рубки он спустился на палубу, где располагались капитанские апартаменты и каюты для ВИП-гостей, куда поселили их с Соней. В общих чертах планировка корабля была такой же, как на его корабле: никаких особых удобств, просто все большего размера.

Он в рассеянности остановился перед приоткрытой дверью, над которой золотыми буквами было написано «капитан». Граймс уже вошел — и вдруг осознал свою ошибку. Но возвращаться было уже поздно. Сквозь вторую дверь он видел спальню, где жена читала, сидя на кровати. Очки лишь подчеркивали ее наготу.

Его жена?

Могла бы быть его женой.

В другом временном потоке — была.

— Заходи, — внезапно сказала она. — Не топчись на пороге.