Как же это все странно. Что это, прошлое из жизни близнецов, или воспаленная фантазия, играющая с мои разумом?

В голове что-то щелкнуло, и я снова погрузилась в сон, но уже без сновидений, вновь забывая обо всем, что увидела, словно ничего и не было.

Дакхар находился в своих покоях, лежа на кровати, вальяжно закинув руки за голову и уставившись в потолок, думая о той, кем ему так хотелось обладать. Ирина. Красивая и дерзкая. Совершенно не умеет подчиняться его приказам и желанию, которое в нем бурлит, точно раскаленная лава в жерле вулкана. Не проходило ни дня, чтобы он не мечтал о том, как сможет насладиться ею в полной мере, как разденет ее, разглядывая каждую часть прекрасного тела, как проведет руками по манящим изгибам бедер, как приласкает грудь, заставив затвердеть ее соски, чтобы они превратились в розовые жемчужины, которые ему хотелось взять в рот и приласкать языком, как уложить эту строптивицу на кровать и придавить ее своим телом, чтобы продолжить ту мучительную ласку, от которой она станет гореть и захочет большего, чем простые прикосновения; как он, разведя ее ноги в сторону…

Но додумать ему не дали — в комнату вошла та, кого он меньше всего желал сейчас видеть. Кэйра, его анайя. Но она сейчас была не такая, как обычно, а, скорее, помята: волосы всклокочены, некогда милое полупрозрачное платье было порвано в нескольких местах, а на руках начали проступать красновато-фиолетовые следы. Синяки? Но откуда?

Она прошла по комнате, нервно передергивая плечами и остановилась у подножия кровати.

— Что тебе нужно? — довольно грубо осведомился он, нахмурив брови. — Я же тебя уже, кажется, предупреждал, чтобы ты не показывалась мне на глаза в течении недели, иначе я подарю тебя Арахсшарским демонам.

Кэйра состроила недовольно-обиженную гримасу на лице и ответила:

— Я помню, мой Оэр, но дело, которое привело меня к вам, не терпит отлагательств.

Дакхар жестко усмехнулся:

— Да что ты говоришь? — прозвучала ирония в его голосе. — Ты пришла ко за тем, чтобы я как следует поимел тебя? Соскучилась?

Женщина сглотнула и опустила свой, уже наполненный откровенной похотью, взгляд на его восставшее мужское достоинство. Ей и в голову не пришло, что он в данный момент желает не ее, а ту, кто применила к ней магию, от которой она пострадала. Нахалка! И как только эта презренная эсха посмела ей ответить той же монетой, что и она сама — применила к ней магию. Правда, ее магия показалась ей какой-то не такой, необычной, странной.

— Да, мой Оэр, я соскучилась без вашего внимания ко мне, по вашим ласкам, но не это привело меня к вам. — Она склонила голову в смиренном ожидании.

Дакхар приподнялся на локтях, с презрением во взгляде разглядывая свою любовницу. Да, а Ирина не такая, она никогда бы не пришла по свой воле к нему, говоря, что соскучилась без его внимания. Хотя… почему никогда? Он рано или поздно добьется ее внимания и слепого повиновения.

— Так что же тебя тогда привело ко мне, если не желание твоей похотливой натуры? — иронично выгнув правую бровь, спросил он.

— Я хотела вам сообщить, что эсха Ирина ведет себя неподобающим образом, приглашая в свою комнату мужчину и развлекаясь с ним за вашей спиной. А еще она применила магию ко мне, ударив ей так, что меня из ее комнаты вынесло вместе с дверью. Не подобает так обращаться с анайей Оэра. Все об этом знают! — высокомерно произнесла она, сложив руки на груди.

— Она об этом не знает. И я не собираюсь это менять, если она ударила тебя магией, которая в ней теперь проснулась, то, значит, у нее были на то причины. Я ведь знаю какая ты любопытная и как любишь совать свой симпатичный носик туда, куда не следует, — усмехнулся он. — А на счет того, что в ее комнате находился мужчина, с которым она, якобы, развлекалась, ну, я в это не верю. Ирина не из тех девушек, которые уложат в свою кровать первого встречного. Она не такая, как ты.

Эти слова, как жесткая пощечина, хлестнули по Кэйре, от чего она скривилась, гневно сузив красные глаза.

— Значит, вы мне не верите?

Оэр отрицательно покачал головой.

— Да она же на нем сверху лежала! — взвизгнула она так, что Дакхар поморщился. — Эта маленькая похотливая дрянь елозила по нему, словно добралась-таки до…

— Замолчи! — гневно перебил ее мужчина, резко поднимаясь с постели. — Не смей говорить о ней такое!

— А то что? — гордо вскинув голову, с вызовом во взгляде осведомилась она.

— А то пожалеешь, — утробно зарычав, ответил он.

Кэйра содрогнулась всем телом, почувствовав, как становится влажно между ног. О, да, ей нравилось, когда Дакхар становится таким — несдержанным и властным. Не долго думая, она скинула с себя те лохмотья, что свисали с ее идеального тела, оставшись совершенно голой.

— Тогда заставьте меня пожалеть, — проникновенным шепотом произнесла она, подавшись в сторону Дакхара, который слегка опешил от ее выходки. Но уже через мгновение, в его взгляде появился голодный огонь похоти.

С того памятного дня, как Ирина появилась в его дворце, он только пару раз использовал Кэйру по назначению, пытаясь ослабить то желание, что разбудила в нем та невинная девушка. Но оно не утихло, а только еще сильнее начало сжигать его изнутри, заставляя желать малышку с такой силой, что мозг начинал плавиться. Именно поэтому он тогда пришел к ней в комнату и не смог сдержать себя, едва не изнасиловав, но Ирина удивила его, ударив магией Снежных демонов, которая в ней проснулась. Да, он сильно разозлился в тот момент, но и был от чего-то горд тем, что она смогла ему противостоять — она смогла дать ему отпор. В следующий же раз у нее этот трюк не прокатит, потому что он будет готов к ее атаке, он больше не позволит себя ударить.

Пока он думал, Кэйра вплотную подошла к нему и стала тереться о его обнаженную мускулистую грудь своей. Он никогда, находясь в своих покоях, не надевал рубашку, чтобы не стеснять движения, давая немного отдохнуть напряженному телу.

Анайя прошлась своими умелыми пальцами по его рельефным мускулам на животе, от чего Дакхар вздрогнул и схватил ее за запястья одной рукой, другой же немного сдавил ей горло, заставляя взглянуть на него. Она даже и не продумала сопротивляться, а лишь еще теснее попыталась прижаться к нему. А Ирина вырывалась бы, как дикая кошка, стараясь выцарапать ему глаза. Мужчина тряхнул головой, отгоняя мысли о ней.

— Ты знаешь, что ты маленькая, похотливая, злобная сучка? — прохрипел Дакхар, заглядывая в глаза анайе.

— Для вас я буду такой, какой вы только пожелаете, — чуть ли не урча, произнесла она, чувственно облизав губы своим раздвоенным языком, точно у змеи. Он помнил, сколь умело она им пользовалась раньше, лаская его.

На этом его терпение лопнуло и он, быстрым движением своего натренированного тела, придавил ее к стене, повернув спиной к себе. Ему нужна была разрядка, и срочно!

— Раздвинь ноги и выгни спину, чтобы мне было легче войти в тебя, — шепнул он ей на ухо, от чего по ее венам, словно жидки огонь, распространилось дикое желание, сосредоточившись внизу живота, заставляя истекать свое лоно и трепетать от желания. Судорожно втянув ртом воздух, она подчинилась.

Дакхар, зафиксировав ее руки на стене своей рукой, резким рваным движением стянул с себя брюки, выпуская на волю свою восставшую плоть, после чего накрыл своей рукой ее горячее и влажное лоно, готовое принять его, раздвигая нежные складочки пальцами и одним резким быстром движением вошел в нее сзади. От чего из горла Кэйры вырвался блаженный стон удовольствия, а тело содрогнулось, прося еще. И Дакхар дал ей это.

Каждое его движение было быстрым и сильным, входя в Кэйру до самого основания, заставляя эту женщину кричать от удовольствия, и он закрыл глаза, довольно улыбнувшись. Как вдруг, перед его мысленным взором возникла Ирина, и Оэр, на миг остановившись, начал с удвоенной силой входить в женщину, стонущую перед ним. Раз за разом вдалбливая в ее лоно свой член, представляя на месте Кэйры Ирину. Разрядка пришла неожиданно, заставив все тело Оэра содрогнуться в экстазе, изливаясь внутри анайи, а из горла вырвался стон наслаждения, заставив его немного навалиться на женщину, все еще оставаясь в ней. Впрочем, разрядка так же быстро наступила и у Кэйры — она закричала, а тело начала сотрясать крупная дрожь, даруя освобождение сильным оргазмом, после чего она обмякла у него в руках.