— Хватит вешать мне лапшу на уши, падре, — прервал я “искупительное бормотание”, узрел в очах прерванного абсолютное непонимание половины сказанного мной и перефразировал. — Врать не надо, экклезиарх. Я прекрасно понимаю причины, сподвигшие вас и ваших помощников организовать “отряд охраны чистоты”, — поименовал я антиеретическую группу. — Однако, это нарушение, причём вариант “нагрешил-покаюсь” здесь не подойдёт. Особенно для экклезиархов! — веско воздел я перст. — В общем, будете отрабатывать, наложу на вас епитимью, — внутренне потёр я лапки.

— По слову вашему, смиренно принимаю, — смиренно принял мои слова поп. — А какую епитимью? — полюбопытствовал он.

— В улье был бунт, участие в котором принимало не менее половины трудоспособного населения. Поступать согласно Империалис Лекс, — на этом от попа шибануло ужасом, и он молитвенно сложил лапки птичкой, жалобно взирая на меня, — я нахожу чрезмерным. Для всех участников, главные бунтовщики получат с преизбытком, — уточнил я. — Однако, сколь бы ни была заслуженна и ужасна казнь мерзких бунтовщиков, от преступления это населения улья не отмоет. Они виновны и должны понести наказание. А главное — каждый житель Вулкана ДОЛЖЕН знать: Империум превыше всего. Не клан, не организация, не что-то там ещё — а именно Империум Человечества. Ну и Имперское Кредо, как его религия, а не эти клановые молельни из костей, — вынужденно признал я. — Соответственно, на улей Агр налагается трёхкратная десятина на десять ближайших лет. Аристократия Арга упраздняется как факт. Её просто не будет, останутся простые граждане Империума, отрабатывающие преступление, — уточнил я. — И, экклезиарх, заниматься этим, обеспечивать порядок, просвещать и учить каторжан исправительного улья Арг предстоит вам, — обрадовал я охреневающего святошу.

— Но… я… мы… — был информативный ответ.

— И вы лично, и вы как организация, — покивал я. — А ваш отряд чистоты прекрасно будет выполнять роль надзирателей. И механикусы помогут, если что. Ну и СПО проверьте, можете там набрать надзирателей, если найдёте подходящих, — щедро дозволил я.

— Это… кардинальский Мир? — недоумевал кардинал.

— Да сейчас! — возмутился я. — Вы отбываете епитимью за нарушение Имперского Кредо, вместе с экклезиархией Агра и именно Агра. Следите за конкретными каторжанами конкретного улья, не более и не менее. Через десять лет, по исполнении горожанами приговора, а вами епитимьи, власть в городе примет Администратум, как и должно. И чтоб клановый бред был из голов изведён! — посуровел я.

— Я понял, Инквизитор, — через минуту тяжких раздумий выдал святоша. — Должен признать, когда я зашёл, мне показалось что у вас нимб и крылья. Вы и вправду милосердны, как святой, — выдал этот тип. — Исполню по слову вашему, могу я начать готовить братьев?

— Ступайте, готовьтесь, — с похерчелом выдал я. — Не сметь ржать, — уронил я присутствующим, после выхода святоши. — И вообще, сейчас будет ни хера не весело, — посулил я, тяжело вздохнув.

И весело ни хера не было: полсотни бездымных костров, зачитывание приговора главам кланов аристо, сожжение их в прямой трансляции. А после, на фоне столбов, присыпанных пеплом — приговор улью. Варп знает, что будет, но надо, так что приготовился я к волнениям и прочему.

Но, как я и рассчитывал, показательная казнь владычецев жизни, которые главы кланов, оказала весьма благое влияние на жителей Агра. Если кого-то что-то и возмутило, то возмущённые языки оказались в соответствующих местах, а не мели, чего не надо. Но вообще, конечно, неприятно, констатировал я, дымя трубкой, через полдня после сожжения аристократии огнём. Но надо, да и в целом — правильно. Подумал, вызвал взмыленного попа воксом и поручил найти и казнить убийц попов.

— Так же? — уточнил святоша.

— Публично, — бессердечно ответил я. — Но форма казни на ваше усмотрение.

— По слову вашему, — был мне ответ.

После чего я посетовал, что ни варпа я не спал, и ни варпа не спать мне ещё, похоже, долго. Хоть Кристина вздремнула — и то хорошо, порадовался я, взглянув на посапывающую в кресле тереньтетку. Кстати, неподалёку, аж в конструкции из трёх кресел, нагло храпел Марк.

Но были дела: разобраться с разжалованными арбитрами и полком гвардии. Рагги еретиков уже того, даже посулил привезти мне гостинец из наиболее жирных, как “всё проверят”, как я понимаю — допрашивают и ищут спрятавшихся. Так что надо ехать и разбираться, решил я, выпинывая одно кресло из-под Мрака.

— Какого варпа? — злобно и спросонья выдал коллега, весьма любезно выступив в роли будильника для Кристины.

— Не время спать, Марк, труба зовёт, — ответствовал я.

— Терентий, какая труба? — недоумевал коллега. — Вы бы поспали…

— Военная, Марк. Полк гвардии, надо разбираться, а вы, помнится, желали присутствовать как при расследовании, так и при суде, — напомнил я. — И вообще, не хотите — идите спать. Но в каком-нибудь более подходящем месте.

— Я с вами. Но могли будить и поделикатнее! — выдал неудобоваримую претензию Марк.

— В следующий раз буду нежно целовать в лобик и говорить милые глупости, — с похерчелом посулил я, направляясь из кабинета.

Добрались мы до расположения полка, который уже был в полном составе. Обдумал я, что и как, постоял, полюбовался на построенных всех…

— Из какого Ордена ты, брат? — послышался из-за спины голос Рагги, полный подозрений.

На что я про себя мимоходом отметил, что я реально устал и вымотался, даже не заметил подкравшегося маринада.

А не мимоходом стал думать, но ничего, кроме ехидного внутреннего голоса со словами “Ну начало-о-ось!” в голову не приходило.

Первым делом, окинув округу взглядом, я отметил нестандартный сервочереп. Вообще, невзирая на задолбанность, отреагировать на появлении этой приблудины на периферии зрения я должен был и неосознанно, вот только сработала психологическая установка, сложившаяся ещё с первых лет моего бытия Инквизитором: череп — значит, свои и безопасно. Вполне оправданно, по большому счёту, учитывая, что человеческий череп как символ был одним из основных знаков Империума, а в вот в частностях не очень. Так и прохлопать пастью могу сервочереп еретика какого, автоматом пометив в сознании как “свои”.

А ещё череп был явно нестандартным: имел деформированную нижнюю челюсть с выступающими на три сантиметра нижними клыками. Насколько мне было известно, у волчар клыкастость была проявлением даже не имплантов, а генетической коррекции на предварительном этапе. И, со временем, из парусантиметровых зубьев вырастали лютые клычины, а, судя по черепу, бывшему череповладельцу было не менее четырёх сотен лет.

Ну да ладно, закладочку я себе сделал, мысленно приготовился, вздохнул и повернулся. И предстал предо мной Рагги Бронсон, вожак стаи товарищей, лейтенант, если соотносить с орденской структурой астартес, как он есть.

Здоровая орясина, на голову, а то и полторы меня повыше, с зубьями, торчащими из пасти. В доспехе с меховой мантóй из волчьей шкуры, пришпиленной к воротнику. И здоровый, зараза такая, оценил я не только рост, но и ширину сантиметров на пятнадцать поболее меня.

Мордой был Рагги, с одной стороны, смятён, с другой стороны — гневен. Подёргивал веками буркал своих так, что даже простой человек заметил бы. И мацал этот тип, взирая на меня, рукоять какого-то меча на поясе. Ну и ответа на свой вопрос явно ожидал с нетерпением. И ведь если не отвечу побыстрее, начнёт, паразит такой, меня убивать. Не факт, конечно, что у него выйдет, но получиться в целом может весьма неприятно. Правда, что соврать психу, я не придумал, так что решил и не врать.

Плавно поднял руку (а то ещё кинется, псих такой!) с наручным рельсотроном, наведя его мимоходом на пузо волчары. Металлический болт на сверхзвуке, прилетающий в пузо — весьма удачный аргумент в диспуте с психами бешеными, мудро отметил я про себя. Ну и явил из поднятой руки голограмму аквилы, приподнял ехидно бровь и выдал: