В надежде, что что-то упускаю, я еще раз осмотрелась, но по прежнему глазу больше не за что было зацепиться.

— И как это работает? — спросила я тишину.

Может, стоит обнажить меч, и все само по себе образуется?

Не образовалось, и я ничего лучше не придумала, как просто сунуть меч в это скопление сталагмитов.

Вот тут-то чудо и произошло!

Ахнув, отшатнулась и выпустила меч из рук.

Да и как было не выпустить, когда его буквально выдернуло из моей хватки. Ткнувшись концом туда, где мгновение назад так уютно устроилась паучиха, он не упал, а так и остался в вертикальном положении и прямо на моих глазах принялся покрываться изморозью слой за слоем. Да так стремительно, что когда первый добегал до верхнего конца, его уже нагонял следующий.

Действо сопровождалось волнами яркого света и продолжалось до тех пор, пока меч не покрылся оболочкой из полупрозрачного светло-голубого камня полностью. Теперь его с трудом можно было отличить от остальных сталагмитов.

Не мигая, я наблюдала за творящейся магией, пока свет не перестал мерцать.

— Э… И это все? А что дальше? — поинтересовалась у паучихи, потому что больше было не у кого.

Сфира разговорчивей не стала, поэтому мне осталось довольствоваться тишиной. Я решила подождать, но шли минуты. Пять… Десять…

Зябко поежившись, я поняла, что в подземном ангаре довольно прохладно и если я останусь тут еще на какое-то время, то точно подхвачу насморк. Ненавижу мерзнуть!

Болеть я не собиралась. Нельзя мне без меча попадать в подобные переделки, когда даже лекарства от температуры нет. Нет, наверное, существовали какие-то травки. Возможно, даже лепестки солнцееда могли бы помочь, но экспериментировать мне не хотелось, но для себя сделала мысленную пометку в ближайшее время изучить медицинские справочники, если в здешней библиотеке такие имеются.

Если честно, я была немного разочарована. Питала я скрытую надежду, что подзарядка меча произойдет мгновенно, но, похоже, процесс этот требовал времени.

— Ладно, приду попозже, — недовольно проворчала я и направилась к выходу.

Как ни странно, Сфира посеменила за мной. Бежала она теперь не впереди, а рядом, выдерживая дистанцию в пару метров.

— Ты это… Может, будешь ночью выходить гулять за ворота? Только не пугай деревенских и не ешь людей. Хороших не ешь, а плохих можно, — рассуждала я, вспомнив о главшишке. В конце концов ни он, ни его команда не походили на хороших парней. Но что, если они совладают с паучихой? Судя во всему, нирфеаты знают о магии куда поболее моего. — Только будь осторожна. А… днем можешь возвращаться и спать здесь, — милостиво разрешила я, и все-таки передумала: — Нет, лучше никого не ешь, если я не разрешу, а то мало ли…

Паучиха словно только того и ждала. Ускорившись, она засеменила к выходу и очень быстро пропала из виду.

— Мда… — выйдя на улицу, я осмотрелась, потянулась, чувствуя, как приятно пригревают Дракон и Тень, и решила все-таки снова сходить к морю.

Но тут с отчаянным воплем на меня налетел цветодрак.

Нежно-салатовая с невероятными серебряно-розовыми глазками и чуть более темным зеленым хохолком — та самая драконочка, которая нравилась Сонику, узнала я крылатую красотку. Ударившись в мою грудь, та с трудом обрела равновесие и что-то отчаянно запищала вновь, зависнув в воздухе напротив моего лица.

— Соник! — воскликнула я.

И драконочка, выполнив кульбит, полетела в обратном направлении, а я бегом за ней. Оказавшись на заднем дворе, я увидела небывалое зрелище. Все цветодраки собрались в одном месте и выстроились в большой круг. Их было не меньше полусотни! Никогда не замечала, что их здесь так много. Они синхронно пищали на одной ноте и одновременно хлопали крылышками, получалось довольно громко и ритмично, словно какой-то языческий ритуал.

Внутри круга, кружили два синих цветодрака, один с зеленым хохолком — Соник и его брат Баламут. Я остановилась в нескольких шагах, чтобы не беспокоить цветодраков. Драконочка что-то тревожно зачирикала, рея рядом с моим ухом.

— Не переживай, Соник обязательно победит, — подбодрила я ее и подставила ладонь.

В этот момент Баламут налетел на брата и вцепился ему в загривок. Соник отчаянно сопротивлялся, пытаясь извернуться, но ничего не получалось. Дерущиеся цветодраки кубарем упали в траву, издавая звуки, похожие на довольное урчание котов. Отчаянная драка маленьких драконов так плохо сочеталась с этим уютными звуками, что я еле сдержала улыбку.

Стебли травы колыхались, показывая примерную траекторию перемещения дракошек, а затем они выпорхнули наверх. Оба основательно потрепанные, с взъерошенными хохолками, в которых застряли какие-то семена и мелкий мусор. Но хуже всего было то, что одно из крылышек моего дракошки оказалось порвано, и было видно, как сложно ему держаться в воздухе.

Баламут выглядел поувереннее. Состояние противника придало ему боевого духа. Испустив грозную трель, он стрелой бросился к Сонику и стремительным ударом отбросил его далеко за пределы круга. Драконочка подалась назад и вспорхнула, едва не свалившись с моей ладони. В ее огромных глазах сквозило форменное отчаянье. Мы вместе уставились туда, где в траве скрылся Соник.

Первым моим порывом было броситься к побежденному дракошке, отыскать его в густой траве. Но тут я вспомнила, как храбро он бросился на мальчишек, защищая брата, как отвлекал паучиху, чтобы я могла спрятаться в безопасности. На месте меня удержало только понимание, что если брошусь другу на помощь, то подорву его авторитет, и королем ему больше не быть.

Секунды шли одна за одной, Соник все не появлялся. Ох как же мне хотелось взяться за мухобойку и прихлопнуть наглеца Баламута! Мне совсем не было жалко этого неблагодарного хулигана, который и хохолка своего брата не достоин!

Первой из нас не выдержала драконочка.

Она сорвалась вперед, чтобы отыскать возлюбленного в высокой траве, но ей наперерез выпорхнул Баламут. Ударил перед самым носом крыльями, вынуждая испуганно отпрянуть. Драконочка пискнула, метнулась в одну сторону, в другую, но тот повторял ее движения, не пуская…

Вот это мне уже совсем не понравилось, и я готова была уничтожить разбойника, который ворвался в мирную жизнь местной стаи, но тут трава зашуршала, и в воздух поднялся Соник. Было видно, что ему очень сложно удержаться в воздухе. Баламут изрядно его потрепал, но решимость в невероятного цвета глазах дракошки, заставила меня прирасти к месту.

Он упорно полетел к драконочке и досаждающему ей Баламуту, который заставлял ее метаться и уворачиваться. Но та вдруг увидела Соника, и испустив горестный писк зависла в воздухе.

Баламут, чтобы в нее не врезаться, заложил крутой вираж, и ощетинился, вздыбив зеленый хохолок, выставил вперед лапы с острыми когтями. У меня сердце сжалось…

Но Соник и не подумал свернуть с его пути, а дальше случилось совсем уж неожиданное. Мой маленький дракошка вдруг выдохнул пламя!

Струя синего, точно у газовой горелки, пламени вырвалась из его пасти на добрый метр и сбила наглеца. Кувыркаясь, теперь уже Баламут полетел в траву. Не обращая на него внимания, Соник повернулся к своей драконочке. Та, обезумев от счастья, бросилась к спасителю. Дракошики переплели шеи и принялись тереться щечками, точно коты, издавая урчащие звуки. Их тут же окружили остальные цветодраки, немилосердно пища кто во что горазд.

Вся эта шумная компания двинулась к полянке с солнцеедами, позабыв и обо мне, и о Баламуте, который так и валялся где-то в траве. Пользуясь моментом, я принялась раздвигать стебли в поисках непорядочного братца Соника. В конце-концов это мой замок, и я не потерплю, чтобы моих друзей обижали на его территории.

— Вот ты где, гаденыш малолетний! — схватила я попытавшегося удрать от меня цветодрака с опаленным хохолком. При падении он умудрился запутаться крылом и одной лапой, и теперь мог лишь жалко подскакивать, не в силах взлететь. Баламут пронзительно запищал, когда я схватила его и стиснула в кулаке. — Все! Амба!