— Ну-, сказал он, положив свою вилку рядом с недоеденным куском торта. — Это прискорбно.

— Прискорбно? Это все, что ты можешь сказать? — Я не пыталась провоцировать ссору; я была просто удивлена.

Он прервался, чтобы глотнуть вина.

— Что там можно еще добавить? Хочешь создать впечатление, что все идет по-прежнему. Но мне ясно, что ты планировала это за моей спиной всю неделю.

— Так вот что тебя беспокоит? — спросила я. — Что я тебе не рассказала? -

Наконец, намек на улыбку — но это был горький намек

— Ах, Эжени. Существует многое, что меня беспокоит и трудно понять, где начало. Я полагаю, что с моей стороны будет глупо пытаться снова заговорить о доверии, а? Мы сейчас далеки от этого, как никогда раньше.

Я ощутила чувство вины и гнева одновременно.

— Эй, это ты все начал! Если бы ты не втянул меня обманом в историю с Железной Короной.

Он подарил мне театральный взгляд.

— Только не об этом. Прошу. В конце концов, найди какие-нибудь еще обиды, которые можно свалить на меня. Эта корона спасла жизни, и это тебе известно.

— Ты отказываешь мне в доверии.

— А ты, не доверяя мне, всю неделю не рассказывала о своем отъезде, — парировал он. — Значит, для меня одна мерка, а для тебя другая?

— Я не лицемерю, — ответила я, хотя в какой-то степени подумала так о себе. — Не рассказала тебе об этом не потому, что это связано Железной Короной! Тебе просто не нравится, если ты остаешься в стороне.

— Я повторюсь, что есть гораздо большее, чем только это. — холодно продолжил он. Похоже, ты считаешь, что замалчивание кое-чего — подходящая альтернатива для защиты от некоторых сильнейших магов этого мира.

— Типа тебя? — предположила я.

— Конечно. — Скромность никогда не значилась в списке достоинств Дориана. — Неужели ты думаешь, что я не буду обрушивать землю вокруг каждого, кто попытается наложить на тебя лапу?

— Нет, но я не думаю, что всякий раз ты можешь быть рядом.

— Я могу, — возразил он. Его прежний гнев слегка остыл. — Я постоянно останусь здесь, в твоих землях. Ну, надо будет периодически навещать Дубовое Королевство, но отлучаться лучше мне, чем тебе. Ну и конечно, мои волосы труднее перепутать с твоими. — Он отбросил прядь великолепных темно-рыжих волос за плечо, подчеркивая свое высказывание. — Конечно, в сочетании с моими решительными и мужественными чертами лица такой ошибки просто не случится.

— Это нереально, — сказала я, не падая жертвой его обаяния. — И, действительно, я продолжаю думать о другом плане, как о более безопасном варианте. -

— К тому же у меня нет других идей об обеспечении тебе настоящей безопасности. Среди людей ты пропадешь. -

— Ты говоришь прямо как Жасмин. -

Он насмешливо фыркнул.

— Кто знает? Кажется мы с ней наконец-то сошлись во мнении.

В отличие от Жасмин, все же это не означало, что он не будет оспаривать разумность плана. Он не пытался увести меня от этой темы; он только упорно отказывался поддерживать ее. И, так как я продолжала выкладывать мои теперь уже избитые аргументы, я могла видеть, как маска его терпения становится все тоньше и тоньше. Это решение действительно взволновало его, хотя я полностью не могла разгадать, что же волнует его больше всего. В конце концов он поднялся, резко оборвав свою речь.

— Моя дорогая, это напрасная трата времени для каждого из нас. Мы то соглашаемся, то нет и, действительно, я не вижу смысла в моем постоянном присутствии. Для меня пришло время отправиться домой.

— Сегодня вечером? — спросила я, тоже вставая.

— Почему бы нет? — Он потянулся за плащом, наброшенным на маленький столик. — Как я и говорил раньше, в опасности не я. Я предполагал остаться до завтра, чтобы больше насладиться твоим обществом, но сейчас это представляется мне излишним.

— Не понимаю причину твоего расстройства, — сказала я раздражительно.

Дориан приблизился к двери.

— А кто говорит, что я расстроен?

— Ты, — сказала я. Я бы улыбнулась, если бы в нынешнем обстоятельстве было хоть что-нибудь забавное.

— Все в тебе заявляет об обиде. Выражение твоего лица, твой тон, язык твоего тела. Ты рассержен. Я знала, что так и будет. Но у тебя нет оснований придираться к моим рассуждениям.

— Нет. Полагаю, что нет оснований придираться. — согласился он. Он достиг двери и взглянул на меня с ожиданием.

— Так будет лучше, — сказала я, отчаянно пожелав, чтобы он согласился со мной. — И легче для тебя.

Он издал горький смешок.

— А разве есть разница? Эжени, твое вот это "легче" не идет ни в какое сравнение, когда речь заходит о тебе. Я бы сделал все для тебя — все, что угодно — если бы это значило, что ты… — Он оборвал себя на полуслове и резко отвернулся, все еще держа свою ладонь на ручке двери. И все же, он не ушел.

У меня промелькнула странная мысль, и мое сердце на мгновение замерло. Все это время я допускала, что что Дориан просто забавлялся мной в его обычной извращенной манере, что ему просто нравилось мое внимание и престижность быть связанным с моими детьми. Но я полагала, что любая романтическая составляющая исчезла после Железной Короны. Теперь же… теперь я осознала, что была неправа.

— Дориан…ты больше всего расстроен из-за того, что.. — Слова вылетели из головы, когда я наконец-то нашла в себе смелость произнести их. — Ты расстроен из-за того, что больше не увидишь меня? Потому что… будешь скучать по мне? — Было тяжело сформулировать свои мысли, но мы оба поняли, что я подразумевала.

Он обернулся через плечо, на его лице была улыбка, но в глазах сквозила печаль.

— Эжени, знаешь, за что я тебя люблю? — Я ожидала продолжения, поскольку Дориан использовал этот риторический вопрос практически в каждой беседе, и на этот вопрос он всегда отвечал по разному. Его улыбка возросла, так же, как и печаль. — Я люблю тебя за то, что ты сделала свой последний вывод абсолютно верно.

И он ушел, захлопнув за собой дверь, оставляя меня с чувством, будто я выставила себя идиоткой.

Хотя это правда, что ничего полностью не соответствовало в запутанной системе путешствий Иного Мира, Роланд угадал довольно близкое расположение ворот, чтобы я попала в его тайное безопасное место. Я вышла из Иного Мира через ворота, которые открывались в Тусоне, зная, что за мной, вероятно, будут следить. Путешествие там, хотя и, безусловно, небезопасное, не вызовет слишком много подозрений, если только мои враги не ожидают, что я вернусь туда навестить друзей и семью. Это был риск, который мы посчитали оправданным, в целях осуществить наш дальнейший план.

Но как только я ступила в человеческий мир, безумие плана Роланда стало очевидным. Он составил его таким образом, что мое путешествие подразумевало пользование практически каждым видом транспорта, который только можно себе представить — на машине, поезде, самолете и даже на автобусе. Иногда это будет только на небольшое расстояние, на одном из этих транспортных средств. Иногда я даже не буду ехать в правильном направлении, а просто двигаться зигзагами к моему следующему пункту назначения. Разнообразные средства транспорта делает затруднительным для джентри мое преследование, а сложная система бронирований и направлений делает трудным для людей, как Кийо, отслеживать меня. Роланд остался со мной только пока я была в Тусоне, опасаясь, что он может быть использован, чтобы найти меня. Он также надеялся, что если он вернется домой и будет вести себя как обычно, это может создать иллюзию, что я осталась с ним. Это означало, что некоторые обитатели Иного Мира, несомненно, придут за ним, но Роланд заверил меня, что он сможет с этим справиться, и что они оставят его в покое, как только правда будет раскрыта.

Таким образом, я путешествовала в одиночку, чему особо не возражала. Необходимо было сделать так много связей и следовать стольким направлениям, что у меня не было возможности думать о всех проблемах, что остались позади. Ближе к концу второго дня моего путешествия, я приехала в Мемфис. Это не было конечным пунктом назначения, но было уже близко. Роланд хотел, чтобы я осталась там на ночь и большую часть следующего дня. Это был тест, в целях проверки, преследовали меня или нет. Если так, то они, вероятно, как-то себя проявят в действии. Если нет, то я могла свободно продолжить свой путь до конечной остановки. Роланд оставил мне номер шамана, который жил в Мемфисе, чтобы я могла позвонить, если понадобится помощь, только в случае, если что-то пойдет не так. Кроме этого, мне ничего другого не оставалось делать, только переждать день в гостиничном номере и надеяться, что мы провели каких-либо сверхъестественных преследователей.