Третий фыркнул.

- Как благородно. Итак, он погубил себя и потерял флагман. Помяните мои слова – в наших рядах больше не будут чествовать имя Севатара. Как Ангелы это устроили? Засада… я никогда не видел подобной скоординированности.

- А это имеет значение? – поинтересовался первый. – Мы только что проиграли Трамасский крестовый поход, если только не ответим подавляющим ударом.

- Легион должен перегруппироваться на запасных позициях, - согласился второй. – Мы сможем возобновить военные действия, когда определим свои координаты и закодируем данные о перемещениях.

- Мудрые слова, - сказал первый. – На это могут уйти недели, а то и месяцы, но с нами еще далеко не покончено.

Третий брат вызвал тактический дисплей, но мерцающее гололитическое изображение дало сбой и отключилось, не успев показать ничего стоящего. В ходе перелета корабль получил серьезные повреждения, и многие системы все еще пытались провести корректировку.

- У нас две проблемы, и обе они острые и неприятные. Во-первых, мы должны при помощи астропатических хоров сообщить о поражении всем силам Легиона в остальной части сектора, чтобы наши братья, очертя голову, не бросились прямиком в засаду, из которой мы только что выбрались. Для этого потребуется немалое везение.

- А вторая проблема?

Перед тем как ответить, третий брат замешкался.

- Мы должны сделать то, что до нас приходилось делать лишь одному Легиону. Выбрать, кто будет командовать оставшимися силами, раз примарх пал.

- «Пал» не значит «мертв», брат. Ты получал известия из апотекариона?

- Получал, и они не сулят ничего хорошего. Кому в Легионе доводилось ухаживать за раненым примархом? Мы работаем вслепую. Раны затянулись, хоть и неровно. Огромная потеря крови. Повреждения черепа и недостаток кислорода все еще потенциально смертельны или критичны. Обширные кровоизлияния. Органы, которые я даже не могу назвать, разорваны и отрезаны от ранее не виденной нами системы кровообращения. Будь он смертным – да даже будь он одним из нас – его бы убила одна-единственная из этих ран, а он получил их одиннадцать.

Слова повисли в воздухе. Никому из братьев не хотелось ничего добавить.

- Я видел, как это произошло, - признался второй. – Мы потеряли слишком многих, только пытаясь его вытащить. Чтобы вынудить повелителя Первого Легиона отступить, я пожертвовал большей частью роты. Уверяю вас, я жалею, что отдал этот приказ.

Остальные кивнули.

- Правда жестока, однако мы должны принять ее. Теперь мы трое во главе Легиона.

Какое-то мгновение они осознавали эту истину в тишине, которую нарушила трескучая буря вызова с командной палубы.

- Мои повелители, - произнес смертный капитан. – К границам системы приблизились еще четыре корабля.

- Назови их, - сказал первый брат.

- Коды ауспика соответствуют «Квинтусу», «Дочери заката», «Завету крови» и… и «Сумраку».

Дверь зала совещаний, заскрежетав по направляющим, открылась, впустив снаружи красный свет аварийного освещения. На том, кто стоял в проеме, был такой же шлем, как на трех его сородичах – с гребнем в виде распростертых крыльев горгульи и черепом, нарисованным на лицевом щитке. Турмалиновые глазные линзы уставились на трех военачальников, собравшихся во мраке.

Он пришел один, но с оружием. Поверх наплечника лежало древко, которое было увенчано отключенным цепным клинком с несколькими рядами неровных и щербатых зубьев.

- Надеюсь, вы меня извините за опоздание. Там была засада. Наверное, вы ее заметили. Не все смогли просто включить двигатели и сбежать поглубже в темноту.

Он вошел в комнату и занял место у центрального стола.

- Рады тебя видеть, Севатар.

- Не сомневаюсь, - Севатар бросил взгляд на тактический гололит, который парил в воздухе над столом, демонстрируя несколько кораблей VIII Легиона, рассредоточенных в глубокой пустоте. – Стало быть, поражение. Теперь мы знаем, как себя чувствовали Саламандры и Гвардия Ворона.

- Мы собрали здесь около двадцатой части флота. В ближайшие недели нам необходимо как можно лучше восстановиться и посмотреть в лицо фактам. Мы ранены, но еще не мертвы. Трамасский крестовый поход не может закончиться здесь.

Сначала Севатар не ответил. Через несколько секунд он понял, что это не какая-то дурацкая шутка, и поочередно оглядел их.

- Вы трое успешно эвакуировали примарха. Была ли связь с остальными Рукокрылыми?

- Есть только подтверждения гибели Йексада, Шомы и Итиллиона, - ответил второй из братьев. – Мы – это все, что осталось от Рукокрылых.

- Стало быть, трое из семерых мертвы, - вслух задумался Севатар, - а примарх ранен.

- Примарх умирает, - поправил второй брат. – Теперь мы возглавляем Легион.

- Посмотрим. Как бы то ни было, перспектива невеселая, - Севатар уронил алебарду на стол, не обращая внимания на звонкий лязг металла о металл. – Совершенно никуда не годится. Из всех семерых вы трое нравитесь мне меньше всего.

- Брат, прошу тебя, будь серьезнее.

У Севатара была своеобразная манера улыбаться. Вначале веселье озаряло его черные глаза, а затем мягко подергивало уголки губ. Это была улыбка трупа, щеки которого растягивают крючьями, или же человека, обладающего не таким чувством юмора, как у окружающих, но изо всех сил имитирующего его в меру своих ограниченных способностей.

Севатар улыбнулся.

- Я так понимаю, храбрецы, что вы разработали план?

- Так и есть, - откликнулся первый брат. – Как только мы восстановим мощь флота, то нанесем ответный удар. Вопрос лишь в том, где.

Севатар наклонил голову.

- И это ваш план?

- Да.

Первый капитан прокашлялся. Момент требовал определенной деликатности.

- Вы уже пытаетесь направить нас по пути, который не следует выбирать, - произнес он. – Вы толкуете о возмездии и контратаке против врага, который продемонстрировал, что может нас перехитрить.

Остальные заколебались.

- Разумеется. Что нам еще делать?

- Вместо этого мы можем вести войну, которую есть шанс выиграть, - ответил Севатар.

- Сбежать? – спросил один. – Наш долг удерживать Первый Легион здесь.

Севатар поднял бровь, хотя за лицевым щитком это и осталось незамеченным.

- Ценой Легиона? Вы хотите угробить нас всех, чтобы унять болезненную жажду крови после полученной трепки. В этом нет ничего благородного, братья. Я не позволю вам похоронить Легион из-за того, что вы не в силах признать поражение.

- Примарх бы хотел, чтобы мы сражались до конца.

- Ну конечно, хотел бы. Но ты говорил, что примарх умирает. Если это так, его желания ничего не значат.

- Темные Ангелы – ровня нам, они не сильнее нас, - нажал один из братьев. – Мы можем выиграть крестовый поход правильной контратакой.

- Это ты так говоришь, Малитос, - все с той же мягкой и неприятной улыбкой ответил Севатар. – Сдается мне, что ты навредишь всем нам, пытаясь потешить помятое самолюбие Легиона.

Малитос, капитан Девятой роты, зарычал сквозь решетку увенчанного гребнем шлема.

- Если лорд Керз умрет, твоя власть драгоценного фаворита закончится в ту же самую ночь.

Севатар продолжал улыбаться. Это было слышно по голосу.

- Не угрожай мне, Девятый капитан. Для тебя это добром не кончится.

- Братья, успокойтесь, - вмешался второй. – Севатар, ты прав: мы должны остерегаться совершать глупые поступки из-за уязвленной гордости. Малитос, ты тоже прав: мы должны нанести ответный удар, в равной мере ради исполнения долга и удовольствия. Однако мы не должны ссориться. Момент слишком серьезен.

- Я ценю твое миротворческое рвение, Вар Джахан, - голос Севатара был спокоен, в нем не было обычного поддразнивания. – Но силы Льва только что одним ударом переломили Легиону хребет. Весь флот рассеян. Мы потеряли десятки кораблей, как своих собственных, так и следующих за нами людей. Когда я последний раз видел флагман Легио Ульрикон, его обломки разлетались в пустоту после поцелуя пушек Темных Ангелов. Сколько титанов погибло только в этом крушении? А сколько десятков тысяч обученных членов экипажа?