Не менее поразительное происшествие случилось с миссис Л., которая рассказывала мне о нем со всеми подробностями. Несколько лет назад она сняла меблированный дом по улице Стефенсон, в Норс-Шилдсе. Но только переехала, как ей послышалось, что в коридоре кто-то ходит. Шум шагов несколько раз возобновлялся, она отворяла дверь, однако никого не видела. Тогда она пошла на кухню и спросила у служанки, слышала ли та шаги. Служанка ответила отрицательно, но прибавила, что жилище их как будто наполнено странными звуками. Когда миссис Л. легла в постель, то не могла заснуть от звука маленькой детской трещотки, которую, казалось, трясли у нее над головой. Трещотка гремела то справа, то слева, с ней сливался шум шагов, детский плач и рыдания женщины. Все это вместе производило такой гам, что испуганная горничная ни за что на свете не хотела остаться в доме. Служанка, которая поступила на ее место, была уроженка других мест и ничего не знала. Но на другой же день она сказала госпоже: «Сударыня! Дом ваш заколдован». И заметила как бы между прочим, что какой-то голос звал ее несколько раз подряд, раздаваясь совсем близко от нее, хотя она никого не видела.
Однажды ночью миссис Л. вдруг услыхала над ухом голос, в котором не было ничего человеческого. Он явственно произнес: «Плачьте, плачьте, плачьте». Потом послышался такой звук, как будто говорившая особа с трудом перевела дыхание, и снова раздались слова: «Плачьте, плачьте, плачьте». Затем опять начались тяжелые вздохи, и в третий раз повторилось то же самое. Миссис Л. лежала неподвижно и пристально смотрела в ту сторону, откуда, как ей казалось, исходили звуки, но ничего не заметила. Ее маленький сын, которого она держала на руках, все спрашивал с беспокойством: «Мама, что это такое?» Вздохи и едва сдерживаемые рыдания могли привести в ужас кого угодно. Они вроде бы принадлежали ребенку и женщине, находившимся в отчаянии.
Однажды ночью, в самый разгар этих мрачных жалоб, г-же Л. пришло в голову прочитать заклинания. На несколько минут воцарилось молчание, хотя никакого ответа не последовало.
Вскоре приехал г-н Л., который отдыхал на море, и очень забавлялся подробностями происшедшего с женой, полагая, что та была жертвой своего богатого воображения. Но вскоре убедился в обратном. Он хотел было приказать поднять несколько досок пола, надеясь найти там разгадку этих странностей, но жена воспротивилась. Ведь если он откроет там что-нибудь ужасное, то будет невозможно оставаться в доме, за наем которого она заплатила вперед и теперь предпочитала терпеть до истечения срока.
Дважды причина этих звуков была готова открыться г-же Л. В первый раз ей представилось, что с потолка, возле самого ее стула, упало дитя, которое тут же исчезло. В другой раз тот же ребенок пробежал в кабинет — он имел сообщение с комнатой, находившейся под самой крышей. Небольшая дверь, через которую в случае надобности влезали на кровлю, всегда оказывалась открытой — как только засовывали задвижку, невидимая рука тотчас выдвигала ее, даже прежде чем успевали выйти из комнаты. Днем и ночью над спальней супругов Л. будто бы расхаживал человек, и слышно было, как поскрипывали его сапоги.
Наконец миновал год, и, к их величайшему удовольствию, они выехали из этого беспокойного дома. Пять или шесть лет спустя особа, которая купила этот дом, решила отремонтировать пол в верхней комнате, возле двери, ведущей на крышу. Под полом и нашли останки младенца. Тогда вспомнили, что в доме некогда жил человек развратного поведения со своей служанкой. Вероятно, они и совершили преступление, которое и осталось тайной для правосудия.
Детоубийства, совершаемые в глубокой тайне, почти всегда подают повод к многим таинственным явлениям, которые тревожат жителей таких домов, как, например, знаменитое поместье, расположенное недалеко от Лондона. Его нанял шесть лет тому назад эдинбургский купец, чтобы находиться поблизости от столицы, где он вел свои дела. Г. С. заключил контракт на семь лет, поместил в нем свое семейство, а сам приезжал туда на день или на два, когда позволяли его торговые дела.
Довольно долго никто не замечал ничего необыкновенного, как однажды в сумерки госпожа С., входя в спальню, которую называли дубовой комнатой, увидела возле окошка женскую фигуру. На вид молодая, длинные черные волосы спадали на плечи, на ней была шелковая юбка и белая блуза. Она пристально смотрела в окно, будто кого-то поджидая. Г-жа С. в испуге закрыла глаза рукой и на мгновение оцепенела. Когда она отвела руку, в комнате никого не было.
Вскоре после этого к ней прибежала в страшном волнении молодая служанка. Она сказала, что встретила в сенях отвратительную старуху, которая пристально на нее смотрела, и до смерти перепугала. Бедная девушка дрожала всем телом и с трудом удерживала слезы. Г-жа С. посмеялась над ее страхами, чтобы как-то ободрить, пошла вместе с ней в сени, где было только одно окно, выходившее на запертый двор. Там никого не оказалось, и никто из слуг не видел старухи. Как бы там ни было, но с этих пор жителей дома по ночам стали тревожить страшные и иногда очень громкие звуки. Так, например, им слышалось, как будто бьют железной полосой по насосу колодца, находившегося во дворе. Утром они пытались найти причину шума, но безрезультатно. Однажды г-н С. приехал из Лондона вместе с другом, который остался у них ночевать. Вечером хозяйка пошла в дубовую комнату, приготовленную для гостя, чтобы удостовериться, все ли нужное в ней есть. Вдруг она с величайшим удивлением услыхала за собой звук шагов, но еще более изумилась, когда, обернувшись, никого не увидела. Не раз домашние были испуганы подобным явлением. Или, сидя вместе на кухне, неожиданно замечали, как дверная щеколда поднималась сама собой и дверь распахивалась.
Однажды вечером служанка, которая не раз слышала таинственные шаги, заснула в комнате своей госпожи. Сон ее был тяжел и беспокоен. Потом закричала: «Разбудите меня! Разбудите меня!» — как будто бы ощутила вдруг великую тоску. Ее растолкали, она открыла глаза и вскоре рассказала, что ей приснилось. Сон объяснял отчасти странные происшествия, совершавшиеся в ее доме. А приснилось ей, что она сидит в дубовой комнате, на одном конце которой находилась молодая женщина в старомодном платье, с длинными черными волосами, а на другом — старая, безобразная старуха, также одетая по старинной моде. «Что ты сделала со своим ребенком, Эмилия?» — спросила она у своей подруги. — «Что ты сделала со своим ребенком?» «О! Я не убила его, — возразила молодая женщина, — он остался жив, вырос, вступил в полк и уехал в Индию». Потом, обращаясь к спящей служанке, она продолжала: «С тех пор, как тело мое лежит в сырой земле, я никогда не говорила ни с одним живым существом, но я все расскажу тебе. Меня зовут мисс Блак, а старуха — кормилица Блак. Это не настоящее ее имя, но ее так прозвали, потому что она очень долго жила в нашем семействе». Тогда старуха перебила молодую женщину и начала что-то говорить служанке, положив ей руку на плечо. Но служанка никак не могла припомнить ее слова, потому что прикосновение ее руки причинило такую боль, что она почти проснулась, смертельно желая проснуться совсем.
Так как эти две особы внешне походили на привидения, которые бродили в доме, мистрисс С. полагала, что тут в давние времена было совершено преступление или произошел какой-нибудь несчастный случай. Она стала расспрашивать соседей и узнала, что 70 или 80 лет тому назад дом принадлежал мистрисс Равенгал, которая жила в нем со своей племянницей мисс Блак. Мистрисс С. еще раз увидала в той же комнате привидение молодой женщины. Оно в отчаянии ломало себе руки, глядя в угол комнаты, — г-н и г-жа С. приказали поднять там половицу, но ничего не нашли.
Остается упомянуть об одном любопытнейшем обстоятельстве в связи с этой историей. Прожив в доме три года, жильцы готовились из него выехать — не от привидений, а по другим причинам, — как, проснувшись однажды утром, мистрисс С. увидела в ногах своей кровати человека со смуглым лицом и одетого в платье работника — в шерстяную куртку и с красным галстуком на шее. Однако он почти тотчас исчез. Г.С., который спал радом, ничего не видел. Это привидение в заколдованном доме было последним. За несколько дней до отъезда супругам понадобился каменный уголь, и муж, который ехал в Лондон, обещал купить его по дороге, чтобы сразу и доставили. На другой день жена сказала ему, что привезли уголь. Он ответил, что это прекрасно, так как совсем забыл о ее поручении. Удивившись, г-жа С. спросила слуг, кто из них ходил к торговцу углем, но никто этого не делал. Наконец узнали, что уголь был заказан человеком со смуглым лицом, одетым в шерстяную куртку и с красным галстуком на шее.
