Бэйб улыбался. То была улыбка, которую Нед за последние десять лет успел полюбить. Озорная улыбка причастности к тайне, воодушевления и удовольствия, всегда предшествовавшая новому уроку в новой области знания.

«Подожди, пока не познакомишься с Джойсом, старина!»

«А на следующей неделе Фарадей и магниты – готовься, тебя ждут сюрпризы!» «Завтра, Нед, мальчик мой, битва при Лепанто!»

«Вагнер. Рихард Вагнер! Уж если он влез тебе в душу, обратно не вылезет».

«Атака Маршалла. Дебют не для слабонервных».

«Давай скажем „хайль!“ герру Шопенгауэру, хорошо?»

«Русские глаголы, обозначающие движение. От них с ума можно сойти».

Нед наклонился, погладил Бэйба по бороде.

– Ну что, поехали, – прошептал он.

Нед предполагал, что тело окажется тяжелым, и весь этот вечер обдумывал, как ему вытащить Бэйба из ящика. Он представлял, как просунет руки под мышки и, напрягая все силы, будет тянуть тело, пока оно не повиснет у него лицом вниз на плече. Чего Нед не мог предвидеть, так это насколько велика будет нагрузка, которая ляжет на его поврежденные плечи. Подтягивая мертвое тело Бэйба, он чувствовал, как знакомо скрежещет левый плечевой сустав. Вот уже лет семь или восемь ему удавалось избегать вывихов плеч, и хоть он отлично знал теперь, как вправлять их обратно, сегодня обратиться в калеку позволить себе не мог. И потому решил нагрузить правое плечо вместо левого. Сделав девять-десять глубоких вдохов, Нед потянул на себя тело.

Пошатываясь, он взвалил Бэйба на плечи и опустился на пол; пот катил по его лицу, правое плечо обжигала боль. Тело Бэйба свалилось на пол, глухо стукнувшись об него головой, – хрустнув, точно сухой сучок, сломалась шея.

Нед нетвердо поднялся на ноги и осторожно вытянул руки в стороны. Правое плечо негромко щелкнуло, но в суставной сумке удержалось. Нед выровнял дыхание и теперь ждал, когда перестанут дрожать руки и ноги. Еще раз потянувшись и набрав в легкие воздух, он выключил свет, открыл дверь и прислушался. И, убедившись, что тишину ночи нарушают лишь удары его сердца, наклонился и подхватил тело Бэйба под мышки.

Нед медленно тянул тело по коридору больничного крыла, пока не добрался до блока сигнализации. Из радиоприемника за углом лилась музыка. Он узнал григовскую «Смерть Озе» и инстинктивно опустил глаза на Бэйба, словно намереваясь поделиться с ним шуткой. Он заволок тело за угол, уложил лицом вниз, потом, опустившись у ног Бэйба на корточки, стал подталкивать старика по полу, к комнате персонала. Если Пауль выйдет, чтобы помочиться еще раз, то волей-неволей споткнется о труп, и все будет кончено. Пригнувшись пониже, но так, чтобы оставалась возможность подталкивать Бэйба, упираясь в его ступни, Нед снова налег на них. Теперь он находился прямо под окном комнаты и толкал все торопливее, молясь, чтобы по радио зазвучала музыка погромче и побарабаннее. Если уж предстоят похороны, то почему не передать «Смерть Зигфрида», «Dies Irae» [60]

Верди или «Шествие к эшафоту»? Негромко звучавшие струнные Грига жалобно заплакали, когда Heд миновал окно, распрямился и снова поудобнее взял Бэйба под мышки, чтобы оттащить его по линолеуму к себе.

Добравшись наконец до своей комнаты, Нед последним, грозившим вывернуть плечо усилием взвалил Бэйба на кровать. Он забыл снять покрывало, так что пришлось еще несколько раз, кляня себя за дурость, перевалить тело туда-сюда, чтобы высвободить ткань и накрыть ею покойника. Он представил, как Бэйб неодобрительно покачивает головой при виде подобной непредусмотрительности и отсутствия здравого смысла.

– Прости, – прошептал Нед. – Меа culpa. Mea maxima culpa [61] .

Потом пристроил голову Бэйба на подушке, подтянул одеяло повыше и наклонился, чтобы в последний раз поцеловать лоб старика.

– Прощай, мой лучший, самый дорогой мой друг. Что бы ни случилось, ты спас меня от смерти.

Возвращаясь в складское помещение, Нед завернул в кабинет Малло и вернул на место ключ от сигнального блока, прилепив остаток жвачки снизу к роскошному кожаному креслу доктора. Когда-нибудь Малло обнаружит ее и будет гадать, откуда она взялась.

Нырнув под окно комнаты Пауля, из которого теперь неслась увертюра к «Севильскому цирюльнику», Нед миновал блок сигнализации, вошел в кладовку, закрыл за собой дверь и снова включил свет.

Теперь нельзя было позволить себе ни малейшей ошибки, так что все необходимое Нед подготовил с величайшей скрупулезностью. Он уложил в опустевший упаковочный ящик пластиковый пакет, огляделся вокруг. Пока Нед тащил тело Бэйба по коридору, у него возникла одна мысль, так что теперь он принялся тщательно обыскивать полки, пока наконец не наткнулся на коробку с надписью «Диацетилморфин СЧ». Вскрыв коробку, Нед высыпал ее содержимое, десятки и десятки полиэтиленовых пакетиков, в ящик, добавив к ним для ровного счета и пакет со шприцами. Заглянув вовнутрь, он увидел, что там еще хватит места для содержимого второй коробки. И третьей. Поразмыслив с минуту, Нед добавил к ним мешок для мусора, достаточно большой, чтобы в него поместились и все полиэтиленовые пакетики, и пакет с документами, взятыми из кабинета Малло.

Начальный план его состоял в том, чтобы вывернуть шурупы из дверных петель и ввинтить их изнутри в крышку ящика, используя вместо отвертки чайную ложку, однако он уже знал, что в синем коробе имеется банка с шурупами и даже ручная дрель с комплектом буравчиков. Единственное, чего он не нашел, это веревки, поэтому пришлось разодрать покрывавшую тело Бэйба простыню на полоски и туго переплести их. Уложив эту самодельную веревку на внутреннюю сторону крышки ящика, Нед принялся сверлить ее при помощи дрели, стараясь, чтобы бурав не пробил дерево насквозь. Ввинчивая шурупы, он загонял вместе с ними и перевитую ткань, образуя подобия веревочных ручек, каждую из которых проверял, дергая за нее что было сил, дабы убедиться, что ткань не рвется, а винты держат крепко.

Наконец Нед уложил крышку на ящик и вставил гвозди в их гнезда. Покачав крышку, он обнаружил, что три гвоздя, вместо того чтобы входить в отверстия, горделиво торчат наружу. Нед вынул каждый из них, вставил обратно и еще раз тряхнул крышку. Уверившись, что гвозди займут свое место, он снова снял крышку и положил ее поперек ящика.

Нед в последний раз оглядел комнату, затолкал синий короб под стол, придав ему прежнее положение, осмотрел полки и пол. Если не считать того, как лежит крышка, все здесь осталось в том же виде, как при первом его появлении.

Резко выдохнув, Нед выключил свет и в кромешной тьме осторожно двинулся вперед, пока не зацепил ногой стол. Взобрался на него и медленно выпрямился, почти коснувшись головой потолка.

Затем поднял крышку и начал шарить по ней пальцами, нащупывая тканевую петлю. Ухватившись за эту ручку, он поднял крышку и, держа ее перед собой, точно норманнский щит, вступил в ящик и улегся на свое полиэтиленовое ложе. Подвигав крышку, Нед убедился, что, пока он с силой тянет на себя перекрученные петли, крышка держится хорошо, и настолько сосредоточился на необходимости бодрствовать, что почти мгновенно заснул.

Стук открывшейся двери заставил его вздрогнуть и проснуться. Крохотные лучики света пробивались сквозь крышку, и поначалу Нед подумал, что проспал слишком долго. Возможно, они решили еще подержать тело здесь и отправить его вечерним катером. А между тем в его комнате уже обнаружили Бэйба, и охота началась. Нед выругал себя за то, что заснул. Если в он бодрствовал, то понял бы, что времени прошло слишком много, и попытался сбежать как-то еще. Бэйб говорил ему, что остров находится примерно в тридцати милях от материка, но даже попытка доплыть туда своими силами и обрести свободу была бы лучше, чем позорное обнаружение здесь, в ящике.