Рекунков был служакой, но при этом человеком нечестолюбивым. Он уважал авторитеты и никогда не претендовал на роль первого лица. Дубцова он ценил за силу характера и ум. А в дело Валериана Сергеевича Рекунков вложил столько своих сил, что считал успехи и неудачи конторы «Аттика» своими.

Ну что стоило Дубцову поговорить с ним по-человечески? Рекункову всегда было лестно, что он фактически второй человек в «Аттике». И не пожалей Валериан Сергеевич в адрес своего пока еще верного человека добрых слов — все сложилось бы в лучшую для него сторону.

Однако, войдя в кабинет Дубцова, Рекунков сейчас же почувствовал на себе пристальный холодный взгляд шефа. Он пододвинул, как обычно, стул поближе к креслу Валериана Сергеевича и стал рассказывать ему о проведенной операции. Холодность Дубцова заставила Рекункова быть кратким и опустить существенные подробности налета на тройку мафиози. Зато он очень высоко отозвался о способностях Старкова и его людей.

— Их было уже шестеро, шеф, — со значением сказал Рекунков, — они готовы идти на все.

— Шестеро, — произнес Дубцов, — даже если их было бы шестьдесят, это уже ничего не изменит.

Глядя своим тяжелым взглядом в глаза Рекункова, Дубцов предложил убрать Старкова. Рекунков не ожидал подобного предложения. Почему Дубцов решился на такой шаг? Не дослушав шефа, Рекунков нервно воскликнул: «Это глупо».

— Вот как? — нехорошо усмехнулся Дубцов. — Глупо? Мое дело предложить, твое дело отказаться.

И только тут Рекунков понял, что Валериан Сергеевич страшно напряжен и волнуется не меньше, чем он сам. Говорил он с придыханием.

— Остановитесь, Валериан Сергеевич, — сказал Рекунков, — за Станиславом стоит мощная организация. Мы бессильны перед ними, но они нормальные ребята, с ними можно иметь дело.

— Я не хочу иметь с ними дело.

— Но вы же сами говорили, что хотите разыграть карту…

— Не прикидывайся дураком, Рекунков, если кто и разыгрывает карту, так это они.

— Но убийство Станислава — глупость!

— Я понял твою точку зрения, Вова, — и опять лицо Дубцова исказила мрачная гримаса. — Иди.

Рекунков поднялся и, пока шел до дверей, чувствовал на своем затылке, на своей спине пристальный взгляд Дубцова. Словно тот примерялся, куда лучше выстрелить.

Как всегда, дверь за собой Рекунков прикрыл бесшумно — старая привычка нигде никогда не шуметь.

Покурив, подумав о предложении Дубцова, Рекунков решил, что его просто проверяли. Но было ясно, что Валериан Сергеевич просчитывает ситуацию не в лучшую для Станислава сторону. И сейчас Рекункову предстояло выбрать: остаться верным шефу до конца или дать ребятам Старкова знать, что Дубцов задумал нехорошее, и перейти на их сторону. Середины здесь не было. Спокойно уйти в сторону ему не дадут. И о Дубцове, и о группе Старкова он знал слишком много.

Рекунков сидел на своем любимом месте. На первом этаже он всегда располагался за большим деревом, росшим в кадке. Его заметить было трудно, зато весь первый этаж отлично просматривался. И он видел, как, перескакивая через ступеньки и застегивая на ходу плащ, Дубцов сбежал по лестнице и сам сел за руль «Мерседеса». Через чистое стекло было хорошо видно, что, кроме Дубцова, в салоне никого не было.

В прошлый раз Старков оставил Рекункову телефон своей московской квартиры. Рекунков звонил из автомата.

— Станислав, нам нужно срочно встретиться. Ты понимаешь, что просто так я звонить бы не стал.

— Хорошо, подъезжай.

Рекунков повесил трубку.

Ах, Валериан Сергеевич, а что вам стоило поговорить по-доброму с еще верным вам человеком!

Судьба сделала новый поворот в жизни. Но не плакать же по этому поводу.

Старков выслушал Рекункова и в недоумении посмотрел на него.

— Но ведь Дубцов не дурак?

— В том-то и дело. Может быть, он меня так покупал… Но я передал наш разговор слово в слово.

— Да я верю тебе, не в этом вопрос.

Простые слова, сказанные искренним человеком, сделали то, чего не могли сделать никакие деньги Дубцова. Рекунков окончательно понял, что случай связал его с ребятами, чьих целей он не понимал, но которые были близки ему по духу.

— Дубцов опасный человек.

Старков кивнул. Валериан Сергеевич поступал явно неординарно. Станислава Юрьевича всегда учили, что противника нет опаснее того, чьи действия ты не можешь понять. Сначала предложение о фиктивном браке, затем история с Рекунковым. Ну, допустим, он проверял своего доверенного человека. Но не проще ли было отправить Рекункова в отпуск на Гавайи или на золотые пески Болгарии? Старков поступил бы именно так.

— Вот что, Владимир, — сказал он Рекункову, — я-то думал, ты идешь от Дубцова и потому тебя не предупредил. У нас есть подозрение, что за этой квартирой Дубцов следит.

— Да откуда у него люди для этого? — возразил Рекунков, но осекся.

А если Дубцов нашел людей?

— Дубцова нужно немедленно убрать, — сипло сказал Рекунков, — немедленно. И я берусь это сделать.

Не страх двигал Рекунковым, а чутье профессионала.

Шофер Дубцова Лосев решил, что настал его час в жизни. В последнее время с Валерианом Сергеевичем что-то происходило. Он никогда не был таким нервным и погруженным в себя. И вот вчера все разъяснилось. За красивые глаза десять тысяч долларов не дают. Их надо отработать.

И когда шеф поручил ему отследить Рекункова, Лосев не колебался ни минуты. По натуре своей он храб и упрям. Рекунков вышел из доверия. Тем лучше для него, Лосева.

Великолепный шофер, Лосев прочно сел на хвост Рекункову. Тот не знал о существовании старых «Жигулей» у Лосева и обнаружить его никак не мог.

Ведя машину и не выпуская из поля зрения юркую «Ниву» Рекункова, Лосев думал о том, как в ближайшие дни купит себе настоящий кожаный пиджак или, лучше того, — черную кожаную куртку, пострижется коротко и станет носить белые рубашки и цветные галстуки.

Лосев был уверен, что оправдает доверие шефа. И пачка зелененьких — только задаток. Он видел, как гуляют господа новые капиталисты, и не любил их, но жаждал стать одним из них.

Толстозадая жена, две комнаты в коммуналке (хорошо еще, его, лимитчика, прописали в Москве) и двое детей — вот и все достояние Лосева к его тридцати восьми годам. И как Дубцов не рассмотрел его раньше! Хотя почему не рассмотрел? Уже с год в самые важные поездки брал исключительно его.

Лосев представил, как покупает в центре старую коммуналку с высокими потолками и превращает ее в маленький дворец. Потом девочки. Когда шеф подобрал на улице двух девчонок, Лосев только выругался про себя. При его-то деньгах покупать всякое барахло! Нет! Лосев заведет себе маленький гаремчик. Он не любитель лазать после других или стоять в очереди, зная, что перед тобой было мужиков с тысячу. Он сам себе подберет малявочек. С рыжими и черными челками, с огоньками в глазах и необязательно длинноногих. Пусть будут разные. А животной силы в нем было заложено природой на долгие годы. Он их, лапочек, всех удовлетворит.

Затормозил Лосев вовремя. На расстоянии метров сорока он хорошо видел, как Рекунков вприпрыжку побежал через улицу. Лосев достал из кармана бумажку и почти каллиграфическим почерком записал улицу и дом, в который зашел Рекунков.

Забегал Вова, а то все ходил такой важный. Как же! Персона! Начальник охраны самого Дубцова. А что если Дубцов прикажет убрать Рекункова? Лосев стиснул зубы. Вова Рекунков разве стоил всего того, что мог получить Лосев в обмен на его жизнь?

Что такое миллиард для Дубцова? Лосев был уверен, — сущая ерунда.

Из телефонной будки Лосев позвонил Дубцову и прочитал название улицы и номер дома.

— Молодец, — хмуро буркнул Дубцов.

Дубцов не хотел сегодня разговаривать с Олей. Он видел ее мельком. Она выходила из своей комнаты и громко смеялась. Счастливая, красивая, молодая. Она вежливо поздоровалась с ним, но в глазах ее мелькнула настороженность. Нет, она явно не рвалась в его фиктивные жены. Что ж, если не согласится, то придется просить Настю. Поскольку все-таки с подлыми бабами легче. Всегда можно договориться.