Не меньшую озабоченность вызывал тот факт, что более семисот человек были объявлены пропавшими, причем большинство составляли болельщики, разбежавшиеся по городу после матча. Пек резко, со скрипом отодвинул кресло. Поправив галстук, он снова подошел к окну, опуская на ходу закатанные рукава. Сделал несколько глубоких, резких затяжек, чтобы докурить сигарету перед тем, как идти на встречу с комиссаром. Семьсот человек! Он еще раз пристально посмотрел вниз на размеренное движение автомобилей. Куда, скажите на милость, могли подеваться семьсот человек?

— Кыш, проклятая! — Даф запустил обломком кирпича в существо, выхваченное из тьмы лучом фонаря, прикрепленного к его шлему. Крыса спрыгнула с узкого выступа, идущего вдоль сточного канала, плюхнулась в воняющую нечистотами воду и исчезла в темноте.

Даф повернулся к своим спутникам:

— Здесь будьте начеку. Начинается старая канализационная сеть.

Человек, пробиравшийся за ним по пятам, сморщил нос от тяжелого азотистого запаха и проклял про себя умников из Совета Большого Лондона, придумавших для него это небольшое неприятное поручение. Плачевное состояние канализационных сетей крупнейших городов страны вызывало всеобщую озабоченность, поэтому всюду спешно проводили проверки, чтобы не произошла еще одна катастрофа вроде манчестерской. На оживленных дорогах в северной части города появились огромные щели — достаточно большие, чтобы туда мог провалиться автобус. Эти щели возникли в результате разрушения стен подземных сооружений. Проблема назревала годами, но не попадала в сферу общественного внимания, и потому ее решение постоянно откладывалось. Теперь, когда на улицах появились щели и трещины, власти забеспокоились, что слишком многое будет бросаться публике в глаза, да и в носы тоже, поскольку снизу поднимался отвратительный смрад. Баркли, счастливчик, избранный в своем департаменте для обследования этой части лондонской канализации, вздрогнул от промозглой сырости и представил, как весь город проваливается в эти вонючие катакомбы. Чтобы не сглазить, он придержал готовое сорваться с языка ругательство.

— Все в порядке, мистер Баркли?

Он прикрыл глаза от слепящего света фонарика на голове Дафа.

— Да, продолжим. Так вы говорите, что перед нами наиболее обветшалая часть канализации?

— Когда я заглядывал сюда последний раз, она была в плохом состоянии. Но это случилось года два назад.

«Потрясающе», — подумал Баркли.

— Ну, показывайте.

В инспекционную группу входили три человека: Чарли Даф, старший мастер управления водоснабжения, Джефри Баркли из министерства и Терри Коулт, помощник мастера. Двигаясь по старому тоннелю, они были вынуждены пригибать головы, а Баркли старался по возможности не касаться покрытых плесенью стен. Но случайно поскользнулся и провалился по колено в мутную жижу.

Терри Коулт усмехнулся и поддержал Баркли за локоть.

— Тут довольно скользко, верно? — весело спросил он.

— Через пару минут станет полегче, мистер Баркли, — тоже улыбаясь, сказал Даф. — Тоннель впереди расширяется. Вы только посмотрите на эту кладку.

Он потыкал потолок заостренным металлическим прутиком, который всегда брал с собой на проверку канализации. Оттуда посыпались обломки цемента и кирпичей.

— Я понимаю, что вы имеете в виду, — сказал Баркли, посветив вверх фонариком. — Выглядит довольно скверно, не так ли?

В ответ Даф только хмыкнул и зашагал дальше, тыкая на ходу потолок. Сверху неожиданно упал целый блок кирпичной кладки, и Баркли, испугавшись, вскрикнул.

Даф мельком взглянул на повреждение, покачал головой и что-то пробурчал.

— Я бы посоветовал вам тыкать чуточку послабее, Даф, — сказал Баркли. Сердце у него бешено колотилось. Мала того, что это задание оказалось таким неприятным, так оно еще и опасно. — Мы же не хотим, чтобы кладка свалилась нам на головы?

Даф все еще что-то бормотал и качал головой, от чего луч его фонаря метался по стенам.

— Все эти старые тоннели одинаковые, — произнес он наконец. — Чтобы привести их в порядок, нужны миллионы. Когда их строили, они были вполне надежными, но все это движение наверху, все эти чертовы грузовики-джаггернауты, все эти новые дома... Люди, которые строили это сооружение, и думать не могли, что ему придется выдерживать такие нагрузки. К тому же они не представляли, сколько дерьма будет проходить по этим каналам.

Баркли вытер свои измазанные руки о комбинезон.

— К счастью, это меня не касается. Я должен только представить отчет.

— Вот как? — спросил из-за его спины Терри. — А кто, по-вашему, будет за это платить? Снова залезут в наши карманы?

— Так мы идем или нет? Не очень-то приятно корчиться тут в три погибели. — Баркли не терпелось поскорей покончить с этой проверкой.

Даф повернулся и пошел вперед, обшаривая своим наметанным взглядом своды тоннеля в поисках разломов и признаков оседания. Их было полно.

Сзади снова послышался голос напарника:

— Знаете что, мистер Баркли? Если вы тут заблудитесь, то будете годами бродить, а выхода не найдете.

«Вот пидер», — подумал Даф, но только усмехнулся про себя.

— Тоннели тянутся на десятки миль, — продолжал Терри. — Можно пройти весь Лондон из конца в конец.

— Боюсь, что Темза преградит дорогу, — язвительно заметил Баркли.

— Ага, если вы ее найдете, — невозмутимо отозвался Терри. — Только до этого вы успеете утонуть. Вы бы видели эти тоннели после сильных дождей. Некоторые заливает до потолка. Вы только представьте, каково здесь бродить, — батарейки фонаря садятся, вокруг что-то носится в кромешной тьме. Я думаю, в конце концов вас сожрут крысы. Эти твари тут здоровенные.

— Ладно, Терри, завязывай, — посоветовал Даф, посмеиваясь. — Тут уже повыше, мистер Баркли. Скоро сможем стоять во весь рост.

Болтовня Терри нисколько не задела Баркли — он понимал, что этот идиот просто пытается его попугать. Но он ничего не мог поделать с тем страхом, который нагоняли на него сами тоннели. Он ощущал страшное давление, направленное прямо на него, точно город медленно оседал, напирая, сдавливая и сплющивая дюйм за дюймом своды тоннелей. Ему придется упасть в эту жижу, обвалившийся потолок протолкнет его вглубь, и он будет вынужден глотать нечистоты...

— Вот мы и пришли! — Терри показал туда, где тоннель, по которому они шли, соединялся с другим.

Баркли с удовольствием перешел туда и выпрямился. Эта ветка канализационной сети имела в ширину примерно двенадцать футов и довольно высокий сводчатый потолок, и боковые дорожки вдоль канала были достаточно широкими.

— Здесь, похоже, все в полной исправности, — заметил Баркли, и его голос гулко прозвенел, отраженный влажными изогнутыми стенами.

— На этом участке все вроде бы нормально, — сказал Даф. — Самые большие неприятности доставляют нам трубы и маленькие подземные водоводы — вы не представляете, чем они только ни забиваются.

— Нет, я имел в виду кирпичные своды. Похоже, что здесь они прочные.

Даф снял со своего шлема фонарик и посветил в тоннель, присматриваясь, не появились ли разломы на стенах и потолке.

— Выглядит вполне прилично. Чуть подальше находится ливневый водослив. Давайте взглянем на него.

Баркли уже окончательно перестал ориентироваться в пространстве и не понимал, куда они шли — на север или на юг, запад или восток. Помощник мастера прав: заблудиться в этом лабиринте проще простого. Он слушал, как Даф тычет стены своим железным прутиком, и на мгновение задумался. Что заставляет человека избрать себе подобную карьеру? Карьеру? Нет, это неверное слово. Люди такого пошиба не делают карьеру — они просто работают. Или взять этого парня — работать в каком-нибудь гараже или на фабрике было бы куда лучше, чем ползать в темноте среди городских нечистот. Однако, подумал Баркли, слава Богу, что находятся глупцы для выполнения этой работы. По пути он заглядывал во все проходы, ведущие к главному каналу, и невольно вздрагивал при виде кромешной тьмы, проникнуть сквозь которую луч его фонарика был бессилен. Ему представилось, что одна из тех огромных крыс, про которых говорил помощник мастера, притаилась там, готовая напасть на всякого, кто нечаянно забредет в ее логово. Или гигантский уродливый паук, питающийся липкими порождениями тьмы, который затянул весь тоннель своей паутиной в ожидании ничего не подозревающей жертвы... Или исполинский слизняк, присосавшийся к заросшим лишайником стенам, жаждущий попировать человечиной...