В заведении посетителей было достаточно много — драконы собрались не сколько чтобы поесть, сколько затем, чтобы обсудить произошедшее нападение и собственные мысли насчёт его причин. Но едва белошёрстная драконесса оборвала исполнение и отошла со странного вида сцены в виде решётки, закрывающей провал ведущей глубоко под землю шахты, как на её место вышел чёрно-белый самец с такими же ледяными глазами, какие были у Виэнель, только, в отличие от неё, этот лёд не таял, а колол изморозью:

— Герусет возвела это здание, чтобы драконы защищали Утгард от сброда под ним. — Оратор ударил хвостом по решётке, в ячейки которой выпустил когти. — А Инанна превратила сторожевой пост в таверну, где крылатые пьянеют и отдыхают! Это показывает отношение саров к нам, и не только нам, но и осмелевшим подземным! Вам самим разве приятно жить в городе, есть в заведениях, спать в гнёздах, когда в любую секунду изгнанники могут обрушить ваши дома? Они никого не ждут, они нападают сами! Почему мы сами не делаем то же самое? Сары отказались вам помогать, они бесполезны, лишь обирают вас податями. Я помню правление Герусет. При ней мы были защищены и от внешних, и от внутренних врагов. К сожалению, лучшие нас покидают, а добро забывается быстро. Герусет делала для Нашара не меньше благого, чем её отец Аменемхат, и так же умерла от лапы завистников — но на этот раз эти завистники осмелели настолько, что отобрали не только жизнь, но и трон!

— Да! — внезапно раздался выкрик из толпы слушателей. — Моя мать погибла по воле Герусет! А я дрожал, опасаясь оказаться в её пирамиде!

— При Герусет защищена от врагов была только она! — прозвучал другой голос, похоже, самки. Драконы зашевелились, кто тут же принял сторону Велеяра Аменемхата, другие же всё больше ошибок Герусет. Гул голосов несогласных нарастал с каждой секундой. Варшана оглушил гул воплей драконов, многие из которых тут же повели спор — одни ратовали за то, чтобы немедленно двинуться на врагов, другие посылали самого оратора по известному адресу, остальные кричали что-то своё, добавляя шума. Варшан едва удерживался от того, чтобы одёрнуть отца. «Сейчас схватят тебя: вернулся из ссылки и сразу настраиваешь против себя правительство!» — с горечью думал он.

— Тьма уже многое сделала для нас, — сестра Варшана, чёрная белогривая Анепут, подняла устрашающего вида длинное лезвие на древке, чтобы обратить на себя внимание. — Пора и нам ей помочь и отомстить за мгновенную смерть сотни любивших её драконов. Даже если кто-то из вас не поддерживает саров, вы с Тьмой и с Тёмными. Кто желает сидеть на хвосте — сидите, но кто пойдёт с нами мстить истам, сможет собрать себе душ побольше, чем на следующую кружку!

Варшан постучал пальцами по столешнице.

— Под землёй вас ждёт только поражение и смерть, — негромко ответил он сестре. — Там слишком много врагов и ловушек!

Лапа Виэнель ободряюще прикоснулась к его плечу.

— Нам не в первый раз встречаться с врагами и ловушками, — всё так же спокойно ответила белошёрстная певица. — Так что ты можешь не волноваться…

— В любом случае, отправляться туда без подготовки — очень глупо. Если подземные уже кого-то из вас убили, думаете, что они не одолеют ещё двадцать пьяниц?

— Но ведь это лучше для народа, чем убивать саров в очередной раз? — улыбнулся Варшану отец.

Иркалла

Через несколько часов, когда отряд изрядно устал, подземные помещения Утгарда постепенно начали терять свою «цивилизованность». Реже встречались убежища одичавших драконов, изгнанных под землю или заблудившихся во время рейдов за душами изгнанников, за захват которых всё равно бы никто не наказал. Искусственные переходы всё больше становились схожи с естественными. Отряд пока что не набирал глубину, желая сначала достичь нужного места, определяемого по следам ещё не потухшей энергетики бежавших от Храма в свою неведомую Цитадель.

Анепут и Варшан, взявшие на себя роль лидеров помимо собственной воли, внимательно осматривались по сторонам. Их охватило странное беспокойство, причину которого они списали на волнение перед возможной схваткой. Тоннель начинал сужаться, тут и там засветились яркие, но пока что ещё очень редкие полосы странной паутины, обрамлявшей своды подземелья. Весь хмель выветрился из голов наиболее разъярившихся драконов, уступая место банальной осторожности.

Постепенно тоннель пошёл вниз, пол его преобразовался в потрескавшиеся от времени каменные ступени, по которым они и продолжили путь. Анепут остановилась, принюхиваясь — затхлый запах подземелья разбавляла… Влага. Где-то впереди и внизу находился подземный источник.

— Странно, что колодцы появились раньше их пограничных постов, — рассудил Варшан, с сомнением разглядывая водную струю, бившую из камней и наполнявшую небольшую, но чистую лужу на полу, сливавшуюся через окатыши на дне. Анепут пропустила свою ауру, натянутую с лапы, чтобы проверить текущую жидкость:

— Душ с приказами в ней нет. И энергии тоже. Значит, ловушек быть не должно. Привал? — Анепут вопросила у подуставшей команды.

— Надо бы, — решили большинство драконов, озираясь как назад, в направлении покинутого дома, так вперёд, в неизвестность, так и на оазис затишья посреди перегона.

Хотя ни самой Анепут, ни Варшану такая идея не нравилась, они подчинились мнению большинства, устроившись у водоёма. Некоторые драконы напились, другие просто устроились прямо на земле, вытянув лапы. Воздух пещеры казался совсем обычным и никто из драконов не понял, что с каждой секундой пребывания в этом месте неощутимый яд отравляет их тела. Они не поняли этого даже тогда, когда двинулись в путь — и лишь после того, как сбилось их дыхание, а лапы стали подкашиваться, Анепут подумала, что остаться возле источника было очень плохой идеей…

Очнувшись, сёстры и брат не поняли, что находятся недалеко друг от друга — по сути, в одном помещении. Их встретила крайне тесная комната… Нет, скорее даже, каменный гроб. Только вместо абсолютной подземной темноты — яркий свет со всех стенок, крышки и днища… И прозрачное оконце с одного торца. Через него можно было рассмотреть целый гигантский зал, чьи стены напоминали огромные соты, в большинстве ячеек которых бились в исступлении или же апатично лежали драконы, бросившие все попытки освободиться. А по полу зала, порой взлетая к какому-либо конкретному пленнику, чтобы лучше его осмотреть, прогуливались исты, неторопливо, будто подбирая лучший товар на рынке. Нет… Они действительно занимались этим! Изредка высоко оценённых заключённых вырубало долгим разрядом тока, прозрачная стенка отодвигалось, и его тело передавали подземному дракону, награждавшего смотрителей тюрьмы, совмещённой с рабовладельческим аукционом, пригоршню разноцветных энергетических колечек.

Варшан в гневе попытался ударить по «окошку», но разлетевшаяся по его телу энергия заставила дракона пожалеть о своём решении. С трудом поднявшись после такого удара, он потряс головой и… Замер. На него взглянула уродливая голова с большими глазами, моргнула и слетела вниз.

— Что здесь происходит?! — выкрикнул Варшан, подбежав к окошку. Как будто бы ещё не понял…

Тем временем Анепут, очнувшаяся немного раньше, в отличие от Варшана уже не глядела по сторонам и не задавала вопросов — поддавшись царившей в этом месте апатии, она легла в угол своей ячейки и прикрыла морду хвостом. Мысли драконицы сбивала тупая, ноющая боль в затылке. В этой клетке все возможности воспользоваться праной были тщетны, зато она не могла заблокировать мысли, а они были весьма печальны: попытка драконов опустится под землю дорого обошлась им. Подземники даже почти никого не убили — одних заманили в ловушки, других подавили грубой силой, и большинство уцелевших пленников были доставлены на этот рынок. Что их тут ждало — нетрудно догадаться, тем более, что Анепут из своей клетки иногда видела, как из ячеек забирают Тёмных и уводят прочь. Вот, кажется, и к ней направились покупатели…