Покинул бренный мир.
Наш любимый сын.
Почил в возрасте семидесяти двух лет.
На многих надгробиях лежал и цветы. Даже в такое смутное время люди не забывали об умерших родственниках, приходили и оставляли на могилах розы.
Он наткнулся на могилу Шарля Бодлера. На ней даже не было надгробного камня. Простая надпись гласила: «Помолись за них».
И здесь Бернар не нашел подходящих слов.
Вернувшись на Монпарнас, он понял, что заграждения, стоящие вдоль улицы Вожирар, соединились с теми, что шли вдоль авеню Дю-Мен, перекрывая путь к отелю.
– Мне нужно попасть в гостиницу. Как мне туда пройти? – обратился он к военному.
– Наверное, уже слишком поздно. – Слова раздавались из громкоговорителя, прикрепленного к защитному костюму солдата. – Чем вы можете доказать, что живете здесь?
– Я остановился в отеле.
– Сожалею, но вам придется найти другую гостиницу. Район закрыт для прохода.
– Но там остался мой друг.
– Мы не можем выполнять все требования. Заграждения строятся для того, чтобы прекратить всякое движение. Найдите себе другое жилье. Чрезвычайное положение продлится всего несколько недель.
Бернар понял, что спорить бесполезно, и в тоске пошел к тому месту, откуда начал свой путь. Неужели Фариду суждено умереть одному, так и не узнав слов, которые он искал в течение нескольких месяцев? Бернар в отчаянии трогал железные заграждения, с негодованием глядя на военных в масках.
Вдруг за его спиной раздался голос.
– Добрый день. Мы встретились снова.
Бернар обернулся и увидел перед собой экстравагантно одетого человека, с которым беседовал утром.
– Вы нашли нужные слова?
– Нет, – смущенно пробормотал Бернар.
– Ну, ничего. У вас все впереди. Послушайте, мне кажется, вы не в себе. Могу я вам чем-то помочь?
– Нет. Просто… – Бернар в отчаянии развел руками, – Человек, нуждающийся в словах, находится по ту сторону заграждений. Я не могу попасть к нему.
– Пойдемте. Вы преувеличиваете трудности. Следуйте за мной. Я только что проходил там.
И он повел Бернара туда, откуда тот пришел.
– Надо иногда думать головой. Не существует таких барьеров, которые нельзя преодолеть. Всегда можно найти какую-то лазейку. Как, по-вашему, солдаты возвращаются домой ночью? Вот сюда!
Они подошли к воротам, которые чудесным образом оказались не заперты.
– Проходите быстрей, пока никто не смотрит! Ну вот, отлично!
Бернар бормотал слова благодарности.
– Никаких проблем. Возьмите мою визитную карточку на случай, если я вам еще понадоблюсь.
Он церемонно вручил Бернару визитку.
Альберт Кенетт
Вице-президент компании «Син-Тайм Инк»
Франция
– Звоните мне в любое время. И передавайте своему другу от меня сердечный привет!
Бернар обернулся, чтобы еще раз поблагодарить, но новый знакомый уже удалялся прочь, насвистывая какой-то старомодный мотив.
Бернар подходил к гостинице с мыслями о старике. Вытащил из кармана визитку и обратил внимание на то, что стильный логотип не вполне соответствует консервативному внешнему виду. Перевернул её и прочитал:
«Син-Тайм»
Исследуем время, в котором прошлое и будущее
существуют одновременно в настоящем
«Син-Тайм». Мировой бизнес-процесс.
«Звучит не очень обнадеживающе, – подумал Бернар. – Но все-таки я обнаружил сегодня новые слова».
Он неуверенно поднимался по лестнице в номер. Фарид спал, Бернар разбудил его. Старик с трудом сфокусировал взгляд на лице молодого человека.
– Вы нашли что-нибудь?
– Не так уж много. Вот моя находка.
И он показал визитку Фариду. Старик очень ослабел. Он посмотрел на карточку, затем закрыл глаза. Бернар был крайне разочарован.
– Слова не имеют никакого смысла, – воскликнул он с горечью в голосе. – Плохие слова.
– Все хорошо, – сказал старик. – Не волнуйтесь. – Он положил бледную руку на плечо Бернара. – Возможно, мы не всегда находим то, что ищем. Вы приложили много усилий. Я очень ценю ваши старания.
Он отвернулся.
– А теперь мне нужно поспать.
Бернар встал и посмотрел в окно. Наступил вечер, стемнело. Но в желтом свете виднелся полукруглый садик, в котором стояли собранные вместе старенькие стулья. Довольно трогательная картина. В приступе разочарования он разорвал визитку на части и бросил кусочки в темноту за окном.
Бернар проснулся рано утром. Свет едва пробивался сквозь шторы, стояла мертвая тишина. Впервые за долгое время он не знал, чем заняться.
«Пора уходить, – размышлял он. – Больше от меня не будет никакой пользы. Оставаться дальше в этом мире просто опасно, Надо бы позвонить старым друзьям и попросить их позаботиться о Фариде. А я должен подыскивать местечко, где можно оставить свое бренное тело».
Бернар повернулся к старику и вдруг, к своему ужасу, обнаружил, что того нет на месте. Он вскочил на ноги. Фарида не оказалось ни в ванной, ни в коридоре. Бернар натянул на себя какую-то одежду. Мысли бешено скакали у него в голове. «Старик убежал, чтобы самостоятельно продолжить поиски. Он не мог уйти далеко. В его-то состоянии. К тому же кругом воздвигнуты заграждения. Он, видимо, не хотел больше находиться со мной в одной комнате. Ведь я так подвел его. Он понадеялся на меня, а я разочаровал человека. Что-то случилось ночью; он не хотел обременять меня своей смертью. Решил покончить жить самоубийством. Посчитал дальнейшую жизнь без нужных слов абсолютно бессмысленной». Бернар сбежал вниз по лестнице. Консьерж смотрел телевизор.
– Вы не видели моего друга? Старика. Он здесь проходил?
Консьерж, не отрывая глаз от экрана, рассеянно махнул рукой в сторону двери черного хода.
Бернар бросился к выходу и распахнул дверь, ведущую в сад, который он уже видел из окна номера. Побежал вниз по лестнице…
Фарид сидел на стуле в центре садика. Его лицо было обращено к небу, глаза закрыты. Руки спокойно сложены на коленях. Легкий ветерок шевелил его волосы.
Старик пел.
Бернар присел и с изумлением посмотрел на него. У Фарида слабый голос, он задыхается, однако пост страстно, и слова песни какие-то загадочные. Он поет о смерти:
Бернар ничего не понимал, однако не мог отвести взгляда от старика, который пел, обращаясь к небу и постепенно сливаясь с песней.
Бернар сам не понимал, как долго он слушал пение Фарида. Голос звучал тихо, но абсолютно спокойно и уверенно. Горничная из гостиницы вышла в сад развесить белье и тоже заслушалась песней. Наверху в окне какой-то человек уже несколько часов наблюдал за стариком. Становилось жарко, однако Фарид не прекращал пение.
