Крауч-Грюм вел себя тихо — шнырял по школе, глотал Оборотное зелье, пугал учеников на занятиях, пил чай с Дамблдором, угрожал Северусу и Геральту и хвалил Гарри. Все как обычно. До следующего этапа турнира было два с лишним месяца, так что, казалось бы, можно было расслабиться. Но — нет. Жизнь ведьмака осложняли сразу трое. К его большому удивлению, после окончания первого этапа турнира у него образовалось три поклонника — Гарри, Рон и Драко.

Гарри, не зная об участии Северуса в создании заклинаний для его победы, был благодарен за помощь в спасении собственной шкуры. Рон смотрел с немым обожанием после того, как Геральт помог его брату усмирить дракона. А Драко… Просто ходил хвостом, вяло переругивался с Гарри и Роном и пожирал взглядом два меча, с которыми ведьмак не расставался. Все трое находили Геральта в любой части замка сразу после окончания занятий и не оставляли его в покое до самого отбоя. Первые пару дней Геральт пытался понять, что им нужно. Не преуспел. Все трое смотрели на него глазами побитых щенков и говорили, что «они же не мешают». Потом он загрузил их полезной работой — все равно без дела шатаются. Уже с помощью магии они активно и без единого возражения бросились достраивать «Путь». Им нравилось все: и поваленные деревья левитировать, и пилить их, и ямы копать, и воды заливать… С одним условием — Геральт должен был быть рядом.

Страдания Геральта разделял Северус, правда, его атаковал только один ученик, вернее, ученица. Гермиона с горящими от предвкушения новых знаний глазами готова была ночевать на коврике возле двери кабинета зельеварения, и ни рыки, ни угрозы снятия баллов, ни две назначенные отработки девочку не отпугнули. Северус сдался позднее Геральта — только на восьмой день он махнул рукой и показал ребенку новое заклинание и перестал гонять из подземелий — все равно же возвращается.

Еще одной актуальной проблемой стали попытки найти, что же представляет из себя нынешний лорд. Что из стана людей его можно вычеркивать, было очевидно, но вот куда приписать… Даже отличное знание бестиария Геральту не помогало. Лорд было похож одновременно на нежить и на какое-то проклятое существо. Питался он, судя по всему, молоком, смешанным со змеиным ядом, выглядел как лысый тощий скелетообразный младенец со змеиной мордой.

И по вечерам, покончив с уроками и самоназначенными подопечными, мужчины зарывались в книги — и искали. Матерились на все лады, кормили запрещенные книги северусовой кровью (ведьмачью они принимать отказывались), но истины не находили.

В целом, жизнь текла спокойно. Буря грянула неожиданно.

В один из выходных дней Северус влетел на завтрак в Большой зал и яростно шваркнул перед Геральтом «газету» — пачку желтоватых листов с последними новостями волшебного мира. Геральту новости были малоинтересны, так что газету он не читал, но с большим удивлением обнаружил на первой странице собственное подвижное изображение — он разминался на опушке леса с мечом и выглядел весьма угрожающе. Крупная надпись над изображением гласила: «Монстр в школе — какого нелюдя на этот раз пригласил в Хогвартс Дамблдор».

Из короткого текста следовало, что он, Геральт, незнакомый науке нелюдь, наверняка опасный и представляющий угрозу для безопасности детей, а Дамблдор — циничный и жестокий подлец, который проводит эксперименты во вверенной ему школе.

Геральт дочитал и плотно сжал зубы. Его не слишком интересовали чужие оскорбления, но он не желал проблем. Ему нужно было оставаться в Хогвартсе, пока Трисс не заберет его. И подобные… записи ему явно были не нужны.

— Я все-таки убью ее! — прошипел Северус. — Мало она мне крови попила.

— Автор? — уточнил Геральт.

— Именно. Милейшая Рита Скитер.

Постепенно зал наполнялся учениками и профессорами, совы разносили газеты, и все большее людей начинали коситься на Геральта с подозрением, испугом и враждебностью.

Впрочем, ему было не привыкать — скорее, даже чувство ностальгии возникло. Вот придешь ты в деревню, избавишь ее от полуденницы или еще какой гадости, получишь деньги, а вслед тебе вместо «спасибо» летит — «выродок проклятый». Мило так, по-доброму.

— Успокойся, — сказал он Северусу, — я с ней сам попытаюсь разобраться.

— Не советую, — покачал головой он, — или она уничтожит тебя. Это пакость невозможная, где и как она берет информацию — никто не знает, но она проникает в любые щели, влезает туда, куда влезть невозможно.

Геральт пожал плечами и вернулся к завтраку — злость злостью, а еда явно важнее.

Увы, последствия статейка имела немалые. Большинство учеников (кроме троицы верных поклонников, которая хором заверила, что не верит ни одному слову газеты) и почти все учителя начали обходить Геральта стороной, уроки, раньше доставлявшие удовольствие, превратились скорее в проблему — сдерживать детей стало сложно, они то и дело испытывали его на прочность, хамили, пытались колдовать и намеренно нарушали требования безопасности. От занятий на «пути» пришлось отказаться — свернуть себе шею норовил каждый второй. Северус, похоже, обиду ведьмака принял близко к сердцу, потому что ходил чернее тучи. Но главной трудностью оказалась Гермиона. Ребенок воспринял обиду одного (а точнее, сразу двух) ставших любимыми педагогов близко к сердцу и теперь осаждал их обоих идеями, как отомстить журналистке. Геральт в ответ отмалчивался, Северус снимал баллы и говорил гадости.

Но, как ни странно, одна из идей девочки пришлась кстати.

— Раз уж мы все равно не можем разобраться с Лордом, — заметил Северус, — попытаемся хоть Скитер прижать.

Геральт не возражал, и план был немедленно приведен в исполнение — с той корректировкой, что Гермионе в нем участвовать не дали вовсе.

Спустя несколько дней после выхода той газеты Геральт подозвал к себе Драко, Гарри и Рона в Большом зале и негромко, но так, чтобы слышали многие, спросил, помнят ли они свою просьбу дать им несколько уроков фехтования.

— Конечно, сэр, — почти на весь зал завопили мальчишки.

— Тогда в субботу в двенадцать жду всех троих на опушке за «Путем». Только мантии свои смените на что-нибудь удобное.

Отпустив детей, Геральт поймал взгляд Северуса, который едва заметно кивнул. Вечером того же дня он отправил в «Пророк» (так называлась газета) короткую анонимную записку следующего содержания:

«Мисс Скитер!

Если вас интересует взаимодействие некоего Геральта и детей в школе Чародейства и Волшебства Хогвартс, вам будет весьма интересно оказаться в вышеупомянутой школе в субботу около полудня».

Гарантии, что журналистка не почувствует подвоха и что заинтересуется темой, не было, но попытаться стоило. В крайнем случае, Геральт и так, и так собирался поддаться на уговоры мальчишек и научить их обращаться с оружием. Драко хотя бы знал, с какой стороны клинок держать и в какую сторону махать, а вот Гарри и Рон, судя по всему, и это представляли себе плохо.

В назначенное время Геральт пришел на поляну, где его уже ждали трое ребят и (кто бы сомневался) Гермиона. Она была в мантии, а не в удобной одежде, и, к тому же, с книгой.

— А ты что здесь делаешь? — спросил Геральт, но без раздражения.

— Простите, сэр, просто я подумала, что будет очень интересно понаблюдать за вашей тренировкой, — ответила девочка.

— А поучаствовать?

Она быстро замотала головой и повыше подняла книжку со словами:

— Мне еще надо три параграфа прочесть.

Настаивать Геральт не стал и скомандовал:

— Бегом по краю поляны, десять кругов.

— Но, Геральт! — почти недовольно возразил Рон.

Ведьмак хмыкнул:

— Что «Геральт»? Ты фехтовать чем собрался? Ведьмачьим легким мечом? Так у тебя его нет и не будет. Зубочисткой? И, к тому же, ты предполагаешь, что твой противник на месте стоять будет?

Рон покраснел и первым начал забег. Геральт тем временем разложил в центре поляны десяток деревянных мечей, которые накануне магией создал Северус. Сам зельевар, кстати, сидел в кустах под всеми возможными заклятиями невидимости, неслышимости и незаметности. Конечно, основная надежда была на слух и чутье Геральта, но подстраховаться стоило.