Герцог и герцогиня со дня на день должны были вернуться. Они долго беседовали между собой о таких резких переменах в сыне. Он уже не тот, отрешённый от мира юноша. Всё читалось между строк — их мальчик влюбился! Сколько бы не было лет этому «мальчику» для родителей он всегда ребёнок.

Леннокс старший хоть и не сильно обрадовался, что чувство это проснулось в сыне по отношению к девушке столь проблемной, но тем не менее, разрешение и на официальную помолвку, и на брак выдал. И только герцогиня знает, что старый ворчун ни капельки не злился на саму девушку. Кому как не людям зрелым лучше всех известно об обществе и его законах. Стоит оступиться и моментально становится известно, кто друг, а кто так, ради выгоды.

Маркиз женился бы на Эльзе и без благословения. Но идти против семьи не пришлось. Он порадовался, что одна преграда исчезла. Давненько он не был столь откровенен, когда сообщил и об истинном положении вещей в семье графа Арчибальда. Сделал он это вовсе не для того, чтобы посплетничать. Ричард предчувствовал, что леди Джейн непременно пожелает вставить палки в колёса. Зная её «умения», Леннокс подстраховался. Редкая переписка с служанкой из дома Арчибальдов всё больше открывала глаза на происходящее. Венди сообщала маркизу по его просьбе о состоянии здоровья графа. Иногда она писала о выходках хозяйки вскользь. В целом, девушку можно считать завербованной в его агенты.

Но всего этого Эльза не знала, да и, если бы ведала, вряд ли написала бы иное письмо. Маркиз нетерпеливо вскрыл конверт, предвкушая удовольствие от прочтения. Не раз он замечал, как сердце затапливает теплом от того, что девушка так открыта и не прячется за кучерявыми фразами. Однако в этот раз Ричарда ждало разочарование. Она прощалась с ним. Вот так, одним росчерком пера послала куда подальше!

— И чего творится в её головке? Думает, я вот так откажусь, лишь потому, что она захотела? — Негодовал Ричард вслух. Он смял злосчастное письмо и вылетел из комнаты, чуть не уронив Оскара по дороге.

— Что-то случилось, сэр? — Крикнул вдогонку обеспокоенный дворецкий, но ответа не последовало. Вряд ли бы маркиз сумел сказать, что-то внятное. Он разве, что рычать способен в эти минуты. Оседлав коня, Леннокс мчался куда глаза глядят. Маркиз пытался остудить свой гнев. Почему он ей не угоден? Они ведь даже не виделись и уже отказ!

Невольно, он вспомнил Анну, которая играла им, а после выбрала другого. Точнее, он стал её подстраховкой на случай, если женишок передумает жениться. И как она была обескуражена на том балу. Ему бы доложили, но Анна оттягивала неизбежное. Жестокая! А Эльза? В её ли положении отказываться от предложения руки и сердца?

— Нет, она ещё не отказала. Я ведь не предлагал. Только сказал, что помолвку огласке предал и всё. — Успокаивал себя маркиз. И как можно сохнуть по девушке, чей образ остаётся загадкой? — Всё равно моей станет! — Пришпорив коня, мужчина наполнялся решимостью мир перевернуть, если понадобится. Он услышит её «да». Непременно!

Вернувшись в поместье поздним вечером, Ричард намеревался написать Эльзе. Он это так не оставит. Конюх увёл лошадь, а дворецкий встретил его, пытаясь не выдавать, что из-за тревоги за хозяина впервые в жизни совершил то, что не полагается. Оскар прочитал скомканное письмо. Но маркиз, конечно же, никогда об этом не узнает.

— Всё в порядке. — Кивнул Леннокс дворецкому, на лице которого читалась обеспокоенность. — Буду у себя. И пусть Бетти подаст чай. — Распорядился маркиз. Уж слишком Оскар разволновался, ему бы отдохнуть денёк-другой.

— Сию минуту, сэр. — Незамедлительно приступил к своим обязанностям дворецкий. Если бы он не знал, что герцог Леннокс с супругой возвращаются со дня на день, вероятно, написал бы им сам, чтобы поторопились с приездом. Нехорошо, что маркиз один в такие непростые времена.

Улленгтон стоял на ушах уже около двух месяцев. Обсуждать произошедшее на балу у Арчибальдов могли ещё год, не меньше, но возникли более интересные поводы для сплетен. Хотя Эльзу не забыли и иногда эта тема всплывала в толках, но сейчас каждый беспокоился как бы и его не записали в неугодные церкви. Не зря архиепископ приехал в этот городок, ох не зря!

Уильям поздним вечером сидел в кресле, позволяя себе пригубить вина. Последние недели вымотали его. Святая церковь отправила архиепископа с важной миссией. Он должен выяснить с чем связаны магические всплески. Не то, чтобы магия возбранялась окончательно и бесповоротно. Та же самая почта доходила быстрее как по щелчку. Церковные письма отправлялись иначе, но не терялись только из-за страха посыльных. Иначе халатность неизбежна. А письма служителей должны доставляться вовремя и без ошибок.

Все знали, что без магии никуда, но не в таких же количествах! В городе явно появился новый ковен или старый перебрался в тихий городок. А возможно, тёмный маг-одиночка обосновался и проводит эксперименты. Чудно, что не боится привлечь внимание. Странно всё это...

Ведьм давно уже не сжигали на кострах. Юным расшалившимся дарованиям делали внушение, выдавая запрет на определённый срок, чтобы контролировали свои умения. А вот с приверженцами тёмного культа разговор иной. Оттого и дрожали тинтанийцы. Им бы по балам шастать, да соседям кости перемывать, а тут над каждым домом нависла угроза.

Архиепископ лишний раз похвалил себя, что отправил Эльзу Арчибальд куда подальше, а именно в свою резиденцию. В свете сегодняшних событий на неё бы всех собак повесили и не побрезговали. Уильям при своей занятости часто вспоминал её светлый образ. Красивая, юная, чистая. И какие-то неведомые прежде чувства рождались в душе мужчины, отдавшего душу в служение богу. Не то, чтобы долг перед всевышним сильно тяготил архиепископа. Но он уже давно не юный семинарист. Бумажная волокита, доносы, поручения и святой долг — вовсе не так он представлял себе будущее. Но избрав сей путь, обратной дороги нет.

Избавившись от Джона, которого ему присоветовали в качестве помощника, дышать архиепископу легче не стало. Отказаться от такой свиты он не мог, ведь если министранта сочли подходящим, нужны неопровержимые аргументы обратного. Уильям знал, что кто-то докладывает о каждом его шаге тем, с кем лучше не пересекаться интересами. Но Джона он отослал, а строчить письма не перестали. Значит, зря он подозревал министранта.

Чужих писем Его Светлость не перехватывал, это могли бы неверно истолковать. Но по приходящим посланиям от тех, кто стоял выше по иерархической лестнице читалось между строк — его сведения не новость. Будто, ожидали, когда же он оступится. Но почему? Он никогда не шёл по головам, не использовал грязных методов продвижения и всё же мешал.

— Ваша Светлость! Почту доставили ещё утром. — Напомнил служитель.

— Благодарю. Оставьте здесь. — Указал на столик архиепископ. Юноша тотчас прошёл в комнату и положил на маленький столик письма и прессу. Уильям поздно вернулся в приход. Честно говоря, он валился от усталости и моральной тоже. Никак не укладывалось в голове, что здесь забыли ведьмы. И зачем создавать столько шума? Магичили бы себе по-тихому, но они, словно, бросали вызов.

Проводив глазами служителя, архиепископ потянулся к аккуратно сложенным стопкой писем. Местную газетёнку он отложил в сторону. Всё, что здесь происходит, Его Светлость и так узнаёт первым. После ведьм конечно же или колдуна, или кого ещё там нелёгкая принесла...

— Опять гора доносов! Что ж за люди такие! — Устало вздохнул мужчина, потирая пальцами переносицу. Но обязанности требуют ознакомиться с каждой кляузой.

Прочитав всё, Его Светлость сделал пометки на конвертах, отмечая для себя на какие донесения стоит обратить внимание. Завтра утром каждый отправитель получит письмо, что церковь непременно разберётся. С благодарностью за ценные сведения, естественно. Когда с рабочим моментом оказалось покончено, архиепископ приступил к чтению последнего послания. Писала Эльза. Вот уж не ожидал! Он справлялся о её самочувствии у Джона, как бы между делом, когда отправлял ему поручения. Личную переписку они не вели.