– Значит, мы устроим завтра еще одно представление для клиентов?

– Это будет только притворство?

Ответа Элли не услышала, но ей показалось, что Дарла подмигнула отставному солдату. И он тоже словно бы стал выше ростом.

Когда они подошли к церкви, каменному зданию, втиснувшемуся в ряд лавок, Элли потребовала объяснений. Джек подождал, пока все рассядутся, а потом все объяснил.

Харриет в игорном зале? Шулер? Перебранка с криками? Видит Бог, «Красное и черное» – не место для ребенка! И для приличной школьной учительницы.

Разумеется, капитан Эндикотт сказал, что все понимает. И попросил продолжить разговор в другое время. Чуть позже.

Но и позже Эндикотт не стал говорить о другом доме для Харриет.

– Я обещал ей, – только и сказал он, – и этот случай вчера ночью уже забыт. Никто ничего не заметил.

Конечно, кроме Харриет, которая рассказывала о своем приключении Кэллоуэю и миссис Крандалл и всякому, кто хотел послушать. По словам Харриет, капитан обладал отвагой льва, силой слона и хитростью тигра.

– А можно мы сегодня сходим в зверинец, кэп Джек?

Прежде чем ее опекун успел ответить, заговорил Даунз, напомнив всем о блестящей роли, которую сыграла Дарла для того, чтобы помешать намерениям предполагаемого злодея. Казалось, на него подействовал не только удар подносом по голове.

Вернувшись домой, Харриет засобиралась с Джокером на прогулку в парк. Две темноволосые девушки поднялись в свои комнаты на чердаке, чтобы выспаться после долгой вчерашней ночи, а Кэллоуэй решил проверить каждую колоду – не подрезаны ли у карт края и нет ли крапленых рубашек. Он проверил также каждую игральную кость – нет ли в ней груза, который увеличивает ее тяжесть. Элли села рядом и стала просматривать старые газеты с объявлениями о найме на работу.

Вскоре подошла Харриет, держа в руках собачий поводок, и Элли пришлось оставить свое занятие. Пока капитан Эндикотт платит ей жалованье, выбора у нее не было – жалованье следовало отрабатывать. Да и солнце все еще ярко светило и можно было погулять. Завтра газеты поместят новые объявления, и можно будет спокойно их прочитать.

У Джокера никто не спрашивал, хочет ли он погулять на свежем воздухе или нет. Пес тащился за Харриет, пока они не дошли до Грин-парка. Потом он катался по желтеющей траве, грыз хлебную корку и в конце концов залез под скамейку, на которой сидела с вязаньем миссис Крандалл. Там он и разлегся, не обращая ни на кого внимания.

А Харриет бегала, смеялась, догоняла падающие листья и приносила самые красивые показать кэпу Джеку. Элли думала о том, что никогда еще не видела девочку такой веселой, во всяком случае, с тех пор как миссис Семпл обнаружила мышь в своем ночном сосуде. Харриет, смеясь, прыгала по дорожкам, и Элли не могла не тревожиться о том, что ее ученица слишком счастлива в этой новой жизни, а ведь скоро ее жизнь переменится.

Капитан казался довольным, но долго ли это продлится? Как скоро Харриет ему надоест и ему захочется развлекаться в обществе красивой женщины? Что будет тогда с девочкой?

Солнце ненадолго скрылось, и Элли плотнее закуталась в плащ.

– Вам холодно, мисс Силвер?

Элли покачала головой, слегка отодвигаясь от капитана. Нельзя привыкать к тому, что рядом находится заботливый, любезный и красивый мужчина.

Пока она размышляла, мистер Даунз и Дарла успели отойти довольно далеко. Харриет тоже убежала вперед и теперь подбрасывала ногой желуди, лежащие на земле.

Элли с Джеком остались одни. Именно этого она и боялась.

Словно прочитав ее мысли, капитан Эндикотт сказал:

– Видите, здесь нет никого, кто мог бы вас осудить. Только несколько нянь со своими подопечными, какой-то поэт и одинокий пьяница, спящий на скамейке. Это не Гайд-парк, в котором гуляют люди из высшего общества. Здесь некому следить за соблюдением церемонных правил поведения. Здесь некому неодобрительно хмуриться, глядя, как хорошо проводит время благоразумная мисс Силвер. Улыбнитесь, мэм, ибо жизнь слишком коротка, и нужно наслаждаться днями, подобными нынешнему.

Капитан был прав – ее никто не видел, кроме белок. Она проведет еще одну ночь в удобной постели, еще один день будет вкусно есть, еще один вечер не будет беспокоиться о завтрашнем дне, а завтра…

Элли подняла лицо к солнцу и улыбнулась.

Капитан тоже улыбнулся и остановился перед скамейкой.

Элли с удовольствием сидела и слушала щебетание птиц и детскую болтовню.

– А знаете, вы могли бы даже снять шляпку. Я никому не скажу, – проговорил Эндикотт. Собственную шляпу капитан держал в руке. – Смелее.

Нет. Это было бы слишком смело. По словам миссис Семпл, стоит отбросить одно правило, как другие посыплются, точно осенние листья. Если женщина ослабит шнуровку корсета, она ослабит и свои устои. Склоните ее спину, и вы склоните ее нравственный хребет. Если девушка улыбнется красивому незнакомцу, предостерегала миссис Семпл, то потом она бросится в его объятия, прося у него поцелуев. А после поцелуев… Ну да всем известно, что бывает после поцелуев.

Кажется, это известно всем, кроме Элли. О, она знала технику физического акта. В конце концов, ей было двадцать пять лет иона была начитанна. Однако она не могла себе представить женщину, которая теряет себя в объятиях мужчины так, что забывает о своих принципах, теряет чувство самосохранения, а потом и добродетель.

С миссис Семпл случился бы апоплексический удар, если бы Элли сняла шляпу. Миссис Семпл немедленно уволила бы ее.

И несмотря на то что Элли всегда считала миссис Семпл надоедой и занудой, забрасывать свою шляпку за мельницу она вовсе не собиралась, можно было лишь чуть при спустить ее на спину. Ведь она не собирается приставать к капитану и бросаться к нему на грудь. Хотя… провести пальцами по его волнистым волосам, по чисто выбритому лицу, наверное, было бы приятно.

– Вы согрелись, мисс Силвер? – спросил он, обеспокоенный частым дыханием Элли.

– Вполне. Мне очень удобно. Однако шляпку я все-таки не сниму.

Погуляв в парке, они вернулись домой, где их ждал ранний обед. Кажется, голодать в «Красном и черном» Харриет никогда не придется. Капитан – человек крупный, и еды ему требовалось много.