Когда Элли спросила, зачем им в очередной раз подали так много блюд, Даунз пояснил, что на войне никогда не знаешь, удастся ли тебе сегодня поесть, потому что обозы с провиантом сильно отставали от войска, если провиант вообще был. Солдаты и офицеры одинаково научились ценить регулярные трапезы и набитые желудки.

Капитан Эндикотт не считал, что нужно экономить на своих служащих, в отличие от многих работодателей. Пусть он не мог платить им столько, сколько хотелось бы, но кормить их он мог очень хорошо. Обед подавали в столовой для служащих, рядом с кухней под лестницей.

Элли могла бы настоять на том, чтобы поднос для нее и Харриет принесли им в гостиную. Но тем самым она могла бы оскорбить мистера Даунза, Дарлу, миссис Крандалл и остальных, не говоря уже о том, что кому-то из них пришлось бы им прислуживать.

Вот это и будет новой семьей Харриет, подумала Элли, – девушки, сдающие карты, и дамы полусвета. Да и обед со служащими станет для нее обычным делом. А ведь ее опекун мог бы иметь контору по чистке труб, не так ли? Может, игорный бизнес все-таки лучше?

Элли смотрела только в свою тарелку. На женщин, что сидели в дальнем конце стола, она даже не поднимала глаз. Хозяин занимал ее и Харриет рассказами о своем детстве и своем брате. Он также рассказал о своей пропавшей сестре и о том, почему в семье все считали, что она жива.

Капитан рассказал также о Молли Годфри, которая три года не снимала деньги со счета шантажиста, и о том, как сыщики и наемные детективы искали ее, но так и не смогли найти.

– Едва только клуб начнет приносить доход, я обшарю каждое швейное заведение в Лондоне, – продолжал капитан Эндикотт, – поскольку мы знаем, что Молли была швеей. Она могла бы обучить этому ремеслу и нашу сестру, свою приемную дочь. Ведь Шарлотте предстояло самой зарабатывать себе на жизнь. Правда, Лотти могла выйти замуж и поселиться в каком-нибудь городке. Кто знает, может, сейчас она шьет где-нибудь мешки для муки или для угля. Я надеюсь, что найду ее. Хотя и понимаю, что шансов у меня мало. Но если сестра живет в Лондоне, я найду ее. Чего бы мне это ни стоило.

И Элли поверила, что Эндикотт это сделает.

Кэллоуэй достал скрипку, женщины помоложе начали танцевать. Они научили Харриет нескольким па, а другие пели популярные песенки. Капитан и мистер Даунз присоединили свои голоса, и вскоре столовая наполнилась смехом и песнями. Повар танцевал с миссис Крандалл, капитан – с Харриет и с пышногрудой Дарлой. Элли от танцев отказалась, но подпевала, когда знала слова. Улыбка, которую послал ей капитан Эндикотт, была слаще сливок с вином и сахаром.

Потом, когда большая часть служащих ушла к себе или отправилась провести вечер в городе – Элли не хотела спрашивать где, – капитан принес книгу и начал читать вслух.

Элли была шокирована, а все остальные обрадованы, потому что капитан выбрал мрачную готическую повесть о таинственных замках, скрытых сокровищах, злых баронах и дерзких спасениях. Миссис Семпл считала подобные произведения делом рук дьявола и немедленно сожгла бы эту книжку в пурпурной обложке. Женщины ловили каждое слово, а у Харриет глаза были большие, как блюдца. Даже мужчины – Даунз, Кэллоуэй и повар, – притворяясь, будто наслаждаются своим элем, слушали внимательно. Также внимательно слушала и Элли, вздыхая над участью бедной девы и еще тяжелее – над испытаниями смелого героя.

Наконец капитан Эндикотт закрыл книгу.

– Завтра вечером продолжит мисс Силвер, – заявила Харриет, – а вы немного отдохнете.

Однако завтра вечером будет работать казино, а Элли покинет этот дом. Впрочем, никому не хотелось лишать ребенка удовольствия, поэтому все закивали и заулыбались и помогли убрать стаканы и тарелки.

– Правда же, это самый-самый хороший день в жизни? – спросила Харриет у Элли, когда та собралась отвести ее наверх укладываться спать.

Элли согласилась:

– Да, я тоже не могу вспомнить, когда так хорошо проводила время.

Харриет зевнула и спросила:

– А вы как думаете, кэп Джек?

– Это один из моих самых счастливых дней, насколько я могу припомнить, – ответил капитан не колеблясь. – Благодаря тебе и мисс Силвер.

Однако не все были так счастливы в этот день. В комнату ворвалась Рашель Пуатье, возмущаясь тем, что никто не ответил на ее стук в дверь.

– Метресса кэпа Джека, – шепнула одна девушка другой, торопливо выходя из столовой. – Вид у нее такой, будто сейчас полетят пух и перья.

Вместо того чтобы выйти вслед за девушками, Харриет дернула Элли за руку.

– Если она – его метресса, значит, кэп Джек – матрас?