В этот момент, будто почувствовав исходящую энергию, незнакомка посмотрела на него в упор. Ее настороженный взгляд точно ножом полоснул по груди. Он никогда прежде ее не встречал, но у него возникло смутное ощущение, что еще до окончания дня пожалеет о том, что видит сейчас.

Ее взгляд снова остановился на мужчине и юноше, Зак тоже посмотрел на них. Юноша что-то шепотом сказал отцу, потом кивком указал на незнакомку и Сэнди, отец покачал головой. Услышав призыв Даффа склонить головы для молитвы, он заставил сына подойти ближе к стульям.

Вознося мольбы Господу, сам Дафф головы не опустил. Он внимательно осмотрел Зака от макушки до пяток и кивнул, показывая, что узнал сю, потом укоризненно склонил голову. Зак стоял неподвижно, сцепив руки за спиной и понурившись, не закрывая глаз, чтобы держать отца с сыном под наблюдением. Если они сделают резкий выпад, он тут же заметит.

Завершив молитву традиционным «Аминь», Дафф протянул руку в сторону тускло поблескивающего гроба, ожидающего перемещения в фамильную усыпальницу Дюшодов, призывая Сэнди подойти. Она встала, ее компаньонка хотела было сделать то же самое, но Сэнди жестом остановила ее и, в одиночестве приблизившись к гробу, положила на крышку одну белую розу. На мгновение склонив голову, развернулась и увидела Зака.

Ее лицо, до этого такое сосредоточенное, перекосилось от боли, из глаз покатились слезы.

— Зак, — выдохнула она чуть слышно, — ах, Зак, его больше нет. Нашего Тристана больше нет.

В два шага преодолев разделяющее их расстояние, он нежно заключил ее в объятия. Закрыв глаза, прижал к груди, точно вновь обрел давно потерянную сестру. Цепляясь за него, она безмолвно рыдала, сотрясаясь всем телом. Дафф тем временем жестом пригласил мать Тристана возложить белую розу. Когда она вернулась на место, он призвал сделать то же самое людей, несших гроб. Дотронувшись левой рукой до плеча Сэнди, протянул правую руку к Заку:

— Захария Уинтер, мне казалось, ты поклялся никогда не возвращаться в родной город.

— Нашлась причина, заставившая меня вернуться, Дафф, то есть святой отец… — Зак замялся, не зная, как следует обратиться.

— Отец Майкл, — с улыбкой подсказал тот, впрочем, Дафф тоже сгодится. Никто здесь не осмеливается меня так называть.

Зак неуверенно кивнул и отстранил от себя Сэнди к которой с соболезнованиями подошла семейная чета.

— Что произошло? — негромко спросил он Даффа. — Как умер Тристан?

— Насколько я понимаю, шел по узкому мостику на нижней платформе нефтяной вышки в компании одного вьетнамского рабочего и упал в воду недалеко от буровой установки.

— Нижняя платформа? — изумленно переспросил Зак, немедленно ощутив спазм в желудке. — Что он делал на нефтяной вышке?

Дафф удивленно вскинул брови.

— Разве не знаешь? Неужели ты не поддерживал с ним связь все эти годы?

Зак смущенно пожал плечами:

— Вообще-то нет. После переезда мы ни с кем не общались. Сам понимаешь, из-за причастности Зои к той аварии.

Дафф на мгновение скривился и кивнул.

— Мы присылали друг другу имейлы на Рождество, время от времени оставляли комментарии в «Фейсбуке». И на этом все.

— Тристану оставалось два месяца до окончания школы, когда его отец погиб на нефтяной вышке. Он бросил учебу и пошел работать на ту же вышку, чтобы помогать матери.

— Ведь он собирался поступать в университет Луизианы, чтобы стать ветеринаром. Что могли изменить эти два месяца?

Дафф угрюмо кивнул:

— Я говорил с ним, но он упорствовал. Думаю, его поставили перед выбором: заботиться о семье, а они с Сэнди планировали пожениться сразу после окончания школы, или думать только о себе.

— Верно, — выдохнул Зак, чувствуя подступивший к горлу комок. Его захлестнули печаль и злоба. Тристан отказался от возможности получить образование и сделать блестящую карьеру ради того, чтобы немедленно начать работать. Ради чего все это? Ради того, чтобы окончить свои дни в водах Мексиканского залива?

— Погоди-ка минутку, Дафф! Тристан всю жизнь провел в доках, плавал на лодках и бревнах по Миссисипи и заливу, был превосходным пловцом, самым выносливым из всех, каких мне доводилось видеть. Он не смог бы утонуть, даже если бы очень захотел.

— Рассказал бы тебе больше, да не могу, — вздохнул Дафф. — Он упал в воду вместе с другим парнем, рабочим с вышки. Возможно, они поспорили или даже подрались, а может, просто столкнулись друг с другом в темноте.

— Тебе не хуже моего известно, что на нефтяной вышке никогда не бывает темно. Что показало вскрытие?

— Вскрытие? — удивленно переспросил Дафф.

От внимания Зака не укрылась небольшая заминка.

— Да, вскрытие. Кто его проводил?

— Должно быть, Джон Букман, судмедэксперт церковного прихода и глава экстренной медицинской помощи церковной больницы «Терребон» города Хума.

— Ясно. Хума отсюда милях в двадцати пяти на север, так?

Дафф кивнул и спросил:

— Видишь Энджела?

Проследив направление его взгляда, Зак замету Энджела Дюшода, беспутного кузена Тристана, ц_а три года его старше, разговаривающего с невысоким жилистым человечком. Его поразило, как изменился Энджел, всю жизнь являвшийся классическим примером плохого парня. Теперь его украшала модная стрижка и безукоризненно сидящий костюм, скрывающий татуировки.

— Мужчина, с которым он разговаривает, — пояснил Дафф, — тот самый судмедэксперт.

В этот момент Сэнди развернулась и взяла Зака за руку, он с улыбкой погладил ее ладонь.

— Как хорошо, что ты приехал, Зак.

— Ничто не могло бы мне помешать.

Дафф высвободил ладонь Сэнди из руки Зака.

— Сэнди, идем со мной. Хочу тебя познакомить с…

Мысленно Зак поблагодарил его за то, что отвлек Сэнди. Не ожидал встретить на похоронах Тристана приходского судмедэксперта и был рад возможности задать ему несколько вопросов. Он зашагал к Энджелу, тот, заметив его, помахал рукой.

— Вы судмедэксперт, — обратился Зак к доктору Джону Букману. — Зовите меня Зак. Я был лучшим другом Тристана.

— Очень сожалею из-за случившегося, — посочувствовал доктор.

Энджел тем временем пошел к фамильной усыпальнице, чем очень порадовал Зака, не желавшего, чтобы тот услышал его следующий вопрос.

— Хочу расспросить вас о кончине Тристана.

Взгляд Букмана метнулся к гробу, все еще стоящему перед склепом, ворота которого, однако, уже открыли.

— Я не обсуждаю мою работу, тем более на похоронах.

— Понимаю. Могу я… — Зак прибыл сюда не в статусе агента, а как частное лицо, оплакать лучшего друга и принести соболезновал и я идо не. Но нужно сделать это ради Тристана.

Зак склонился к самому уху доктора:

— Я из Агентства национальной безопасности. Мы расследуем возможную террористическую деятельность в регионе. Мне нужно знать причину смерти Тристана Дюшода. Не была ли она насильственной?

Доктор Букман сначала округлил, затем прищурил глаза. Отступив на полшага в сторону, внимательно посмотрел на Зака, будто изучал слайд под микроскопом.

— АНБ, говорите? — негромко произнес он. — Разве не с Береговой охраной вам следует разговаривать? Это они отвечают за извлечение останков.

— Мне необходима эта информация, доктор Букман.

Тот забеспокоился, явно чувствуя себя не в своей тарелке.

— Удостоверение личности при вас?

Зак со стоном вынул из заднего кармана брюк значок и удостоверение и предъявил их доктору. Тот посмотрел сначала бегло, затем более пристально и вернул владельцу.

— Давайте встретимся в приходском морге после погребения, — негромко предложил он.

— Нет. Сведения нужны мне прямо сейчас. — Оглянувшись, Зак посмотрел на кладбищенского служителя, стоящего позади тележки с гробом. — После погребения может быть слишком поздно.

Букман проследил за его взглядом.

— Не нравится мне все это. Лучше нам поговорить в моем офисе.

Зак решительно качнул головой.

— Ладно, сдаюсь. Только не забывайте, что находитесь на похоронах лучшего друга. Не нужно устраивать сцен.