— Она была страшно напугана, но потом поняла, что я вовсе не собираюсь ее убивать, расслабилась, перевела дух и улетела. — Он нес полнейший вздор, не зная, что сказать.

Наблюдая за малиновкой, он размышлял о том, что едва снова не случилось между ним и Мэдди. Птица прервала их в самый подходящий момент. Проводя время с Мэдди, он ни на йоту не приближался к отгадке причины таинственной смерти Тристана. В присутствии Мэдди сила воли рушилась точно шаткая лачуга во время землетрясения, в глубине души он испытывал к ней чувство, которого никогда не знал прежде.

Он не мог позволить себе отвлекаться на женщину, когда нужно бросить все силы на расследование гибели Тристана и поиск виновных. У него слишком мало времени, чтобы эгоистично расточать его на собственное удовольствие.

Повернувшись, он вдруг осознал сказанное ею несколько минут назад.

^- Говоришь, я перебежал тебе дорогу?

Мэдди бросила на него удивленный взгляд.

— Я была взбешена.

— Что еще ты собиралась сказать? Что я добился желаемого, поцеловав тебя? Или занявшись с тобой любовью? Иначе говоря, все это я проделал, чтобы отвлечь тебя? — Он нахмурился. — Знаешь, Мэдди, ты тоже стоишь у меня на пути. Думаешь, мне нравится заниматься с тобой сексом, вместо того чтобы расследовать гибель друга? Или полагаешь, я рад отвлечься на тебя, когда убийца Тристана расхаживает на свободе? У меня есть время только до конца недели, потом нужно возвращаться к работе, а я сейчас знаю не больше, чем когда только приехал сюда. Одни предположения. — Он отвернулся к окнам, понимая, что, если будет смотреть на нее, пытаясь убедить, что она ему не нужна, Мэдди тут же распознает обман. — Я очень рад, что тебя сняли с дела. Для меня это большое облегчение.

— Облегчение? — с болью в голосе повторила она. — Вот, значит, как!

— Да, — не поворачивая головы, подтвердил Зак.

В этот момент у Мэдди зазвонил мобильный.

— А, привет, Брок. Спасибо, что перезвонил. — Мгновение она слушала. — Понимаю. Конечно ясно. Разумеется. Я буду готова. — Нажав клавишу отбоя, она еще некоторое время смотрела не телефон.

— Мэдди, что случилось?

— Мою просьбу отклонили, я не смогу остаться. Завтра утром надо вылететь коммерческим рейсом в Вашингтон, а значит, вечером ехать в Новый Орлеан.

Зак обрадовался, что удалось так легко соскочить с крючка. Теперь не придется, глядя ей в глаза объяснять, что не нуждается в ее присутствии, это стало бы самой крупной ложью в его жизни. Но расследование смерти Тристана ему в самом деле бьло бы проще проводить в одиночестве.

Мэдди нервно хохотнула:

— У меня нет машины.

Он наконец посмотрел на нее:

— Можешь взять мою. Оставишь в аэропорту.

Глава 10

Когда несколько часов спустя заплаканная Мэдди вышла из комнаты, где паковала вещи, Зака в доме не было. Она решила, что он пошел к причалу, как и планировал, пока сумасшедшее желание не бросило их в объятия друг друга, после чего заявил, что не нуждается в ней.

На ней по-прежнему были джинсы и футболка, поэтому она решила тоже прогуляться до причала, своими глазами увидеть, что в нем такого интересного. Зак велел ей не выходить из дома, но она не собиралась следовать его указаниям, нравится ему это или нет.

Она шла по тропинке, по которой в прошлый разшел Зак. Приходилось внимательно смотреть под ноги, потому что тропа сильно заросла сорняками и ползучими корнями, затрудняющими движение.

Мэдди не лгала, говоря, что ни разу в жизни не была на болоте. Хотя тропинку, по которой шла, едва ли можно назвать болотом, она слышала шорох листьев, треск сучков и другие звуки, явно издаваемые животными. Воображение то и дело подбрасывало страшные картинки, заставляя нервничать. Но сдаваться она не собиралась.

Наконец, когда тропа, казалось, полностью растворилась в непроходимом кустарнике, Мэдди совсем было собралась повернуть назад, как вдруг увидела прямо перед собой поляну и поспешила туда, потом остановилась, опасаясь встретить Зака. Что она скажет? Станет ли он снова распекать ее?

В любом случае слишком поздно, она здесь. Продравшись через заросли кустов, она вышла на полянку и ахнула от удивления. Как же здесь красиво!

Она знала, что болотные кипарисы и олеандры довольно живописны, но никогда не обращала на них внимания. Расшатанный, побитый стихией деревянный настил, странные растения и цветы, растущие в воде, на берегу и даже на ветвях и корнях кипарисов, точно горгульи на крышах, придавали пейзажу неземной вид, суровый и прекрасный. В воздухе витал сладковатый запах олеандра.

Мэдди вступила на растрескавшийся дощатый настил и, сделав несколько шагов, села на корточки у края, чтобы лучше рассмотреть след в вязкой жиже, оставленный некогда привязанной здесь лодкой. Настил оказался очень узким, невозможно было втащить на него большую лодку, а вода, наоборот казалась очень глубокой, подходящей для средних размеров моторного судна.

Выпрямившись, Мэдди приложила руку ко лбу, прикрывая глаза от солнца, и посмотрела вдаль на залив, размышляя о «Созвездии Чайка», расположенном милях примерно в двадцати пяти от берега. На этой сравнительно небольшой нефтяной вышкё занято около четырехсот рабочих, включая капитана и его помощников. Вышка стояла на отмели, ее бур, изготовленный специально для работы на отмелях, очень глубоко проникал в породу.

Снова посмотрев на высохшую грязь у кромки воды, она задумалась, насколько здесь устойчиво. Если бы удалось отойти от берега, хотя бы на ярд, она сумела бы лучше рассмотреть следы, оставленные лодкой, и решить, в самом ли деле они принадлежат спасательным шлюпкам с платформы или ей только показалось. Нужно обязательно взять образец отпечатавшегося в грязи рисунка, в каком бы состоянии ни находилась грязь, вязком или застывшем коркой, чтобы впоследствии сравнить с рисунком днища спасательной шлюпки с вышки.

Она села на деревянный настил и принялась расшнуровывать кроссовки.

— Эй, ты, а ну-ка прекрати, — услышала она грубый голос, заставивший подскочить на месте.

Осмотревшись, она увидела старика в поношенных штанах, рубахе и драной рыбацкой шляпе. При нем имелось старенькое, но начищенное до блеска ружье, ничем не уступающее оружию в музее.

— К-кто вы такой? запинаясь, промямлила Мэдди.

— Не важно. Оставь ботинки в покое да слезай скорее с настила. Всем в округе известно, что из этой грязи, если уж попал в нее, выбраться невозможно. Гарантию даю! Значит, ты не местная.

— Верно, я не из этих мест, — согласилась она, стараясь отвечать как можно более спокойно, медленно встала. Она не думала, что старик станет стрелять в нее, но полной уверенности, конечно, не было.

— Что это ты задумала, а? В трясине увязнуть, что ли?

Вытерев руки о джинсы, Мэдди спустилась с настила.

— Стой, где стоишь, — велел старик. — Давай-ка с тобой потолкуем.

Она кивнула:

— Да, сэр. Я пришла изучить следы, оставленные лодкой, которую втащили сюда, вероятно, дня два назад. — Она жестом указала себе за спину.

— Три, — поправил старик.

— Что, простите?

— Три дня назад, а точнее, ночи. Это случилось около полуночи. Мотор лодки увяз в грязи и заглох. Ей-богу, крышка ему пришла. — Старик глухо засмеялся, потрясая плечами.

— Я видела, что мотор увяз. Он изрядно взбаламутил грязь. Известно ли вам, что за люди сюда приплыли и чем они занимались? — Мэдди надеялась, что старик не откажет в содействии.

— Не протянул он. — Не, никогда этих ребят раньше не видел. Спорить готов, они ничегошеньки не смыслят ни в луизианских топях, ни в водах залива.

Мэдди с улыбкой кивнула и перевела взгляд на землю, но густая трава росла почти в плотную к кромке воды.

— Нет там никаких следов, — молвил старик. — А ты в таких делах соображаешь, да?

— Ну, кое-что в лодках понимаю. Вы сказали люди ничего не понимают в луизианских топях и в водах залива.

— Так и есть. Уж они и толкали, и тянули, и стонали, и рычали, пока мешки-то свои с лодки в тележку перетаскивали. Едва не увязли совсем в грязи и на траве все оскальзывались, и болтали без умолку.